— Неоткуда, — согласился Мерик. — Но я это чувствую. Вы никогда не замечали? — Он взглянул на двух других сержантов. — Здесь, наверху, все ощущается по-особому. В ясный день настроение спокойное, перед бурей — напряженное, когда рядом фантин — тревожное?
Оба сержанта закивали.
— Ага, — согласился Боларион. — Это все гора.
— Так что, если б они делали что-то плохое, мы бы узнали, — сказал Мерик Вителлию.
Вителлий перевел взгляд на блестящий вход в пещеру. Обработанный камень поглощал почти весь свет, но из серой породы вокруг него тут и там маняще подмигивали кристаллы. Белые стволы скородеревьев торчали над входом, как резцы кварианов. Судя по высоте подроста, команда лесорубов была тут шесть месяцев назад. Молодняк среди пней уже был в два раза выше человеческого роста.
— Пожалуй, ничего страшного, — через некоторое время сказал Вителлий.
Мерик широко улыбнулся:
— Другое дело! Помнишь, каким занудой ты был, когда только приехал сюда?
Вителлий опять ткнул палкой в костер.
— Типичным макрагговцем — сплошные правила в голове, — усмехнулся Боларион. — А теперь только взгляни на себя. Ты почти научился расслабляться.
Остальные сержанты засмеялись.
— Гора на всех влияет, — сказал Вителлий.
— Кроме Говениска! — добавил Мерик.
Вителлий улыбнулся:
— Я не должен вам такое позволять.
— Но разве жизнь не стала веселее, когда ты начал это делать? — спросил Мерик. — Это называется «иметь друзей». Хотя, наверное, на Макрагге у тебя тоже друзья есть. Вы небось по графику встречаетесь.
Он достал из подсумка бумагу и немного сушеных листьев. На Соте было несколько растений, из которых получалось хорошее курево. Он скатал себе папиросу и предложил листья товарищам.
— Дурная привычка, — сказал Вителлий.
Мерик достал из костра горящую веточку и зажег папиросу.
— Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее только на хорошее.
— Что ты постоянно и доказываешь, — хмыкнул Боларион.
— И то верно. Я часто думаю, почему, во имя Терры, меня отправили именно сюда.
— Неоткуда, — согласился Мерик. — Но я это чувствую. Вы никогда не замечали? — Он взглянул на двух других сержантов. — Здесь, наверху, все ощущается по-особому. В ясный день настроение спокойное, перед бурей — напряженное, когда рядом фантин — тревожное?
Оба сержанта закивали.
— Ага, — согласился Боларион. — Это все гора.
— Так что, если б они делали что-то плохое, мы бы узнали, — сказал Мерик Вителлию.
Вителлий перевел взгляд на блестящий вход в пещеру. Обработанный камень поглощал почти весь свет, но из серой породы вокруг него тут и там маняще подмигивали кристаллы. Белые стволы скородеревьев торчали над входом, как резцы кварианов. Судя по высоте подроста, команда лесорубов была тут шесть месяцев назад. Молодняк среди пней уже был в два раза выше человеческого роста.
— Пожалуй, ничего страшного, — через некоторое время сказал Вителлий.
Мерик широко улыбнулся:
— Другое дело! Помнишь, каким занудой ты был, когда только приехал сюда?
Вителлий опять ткнул палкой в костер.
— Типичным макрагговцем — сплошные правила в голове, — усмехнулся Боларион. — А теперь только взгляни на себя. Ты почти научился расслабляться.
Остальные сержанты засмеялись.
— Гора на всех влияет, — сказал Вителлий.
— Кроме Говениска! — добавил Мерик.
Вителлий улыбнулся:
— Я не должен вам такое позволять.
— Но разве жизнь не стала веселее, когда ты начал это делать? — спросил Мерик. — Это называется «иметь друзей». Хотя, наверное, на Макрагге у тебя тоже друзья есть. Вы небось по графику встречаетесь.
Он достал из подсумка бумагу и немного сушеных листьев. На Соте было несколько растений, из которых получалось хорошее курево. Он скатал себе папиросу и предложил листья товарищам.
— Дурная привычка, — сказал Вителлий.
Мерик достал из костра горящую веточку и зажег папиросу.
— Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее только на хорошее.
— Что ты постоянно и доказываешь, — хмыкнул Боларион.
— И то верно. Я часто думаю, почему, во имя Терры, меня отправили именно сюда.