Её буквально тошнило от этого человека, его манер, надменности и падкости. Он не просто приспосабливался к жизни, а наслаждался издевательствами. Хоть сам в этом и не признавался, питаясь ложными иллюзиями и освобождая совесть от истязаний. Катарина не прерывала зрительного контакта, выжидая момент, когда он отвернётся. И когда тот настал, быстро оглядела пространство на предмет наличия ключа-карты. На видимой поверхности его не было. Взгляд угодил на шею Прайса, и она заметила веревку, скользившую под рубашку. Хаотично засоображала. «Если нападу сейчас, придётся с ним покончить, потому что испортит побег, когда очнётся. Долго без сознания не пробудет, он ведь тоже колдун, и со стажем. Сильное заклинание требует подготовки, времени нет. Остаётся хитрость. Ох». От одной мысли, что придётся соблазнять противнейшего человека, колени предательски подогнулись. Но она сосредоточилась на главном — спасении друзей, и хандра отступила, забирая с собой отвращение и страх провала. Катарина призвала энергию и усилила влияние феромонов. Прайс чуточку побледнел, проглатывая ком, и уставился на неё во все глаза.
— Не замечал раньше, какая ты изящная, — хрипло начал он.
Она привстала и подошла ближе, положив руки на мускулистые, напрягшиеся плечи. Он тихонько застонал.
— Что ты делаешь?
— То, чего ты заслуживаешь, — шептала нежно на ухо, морща нос, пока он не видит.
Часы на стене громко тикали, стрелки не стояли на месте. Она наклонилась и поцеловала его. В процессе дотянулась до верёвки на шее, заклинание без труда развязало её. Ключ добыт. Пальцы случайно коснулись кожи Прайса, и произошло нечто совершенно непредвиденное — глаза закатились, покрылись еле видимой плёнкой, воспоминания запестрели в сознании. Детство, братья, сёстры, родители. Отношения, тёплые и нежные. Со всеми за исключением отца. Правда, которую узнал в шестнадцать лет. Она не могла остановить поток информации. Раньше подобного не случалось. Воспоминания дома — одно, людские — совсем иное. Они неустанно прыгали, перемещаясь то в настоящее, то в былое, и не давали прояснить ни то, ни другое. Она собралась и попыталась освободиться ещё раз. Не вышло. Время уходило, кончалось, и если кто-то заглянет в кабинет, наступит конец: ей, друзьям и человеческому миру. Вспомнив о главной цели, укрепилась в желании выбраться. «Что ж, раз не могу выйти, может всё кончится, если перестану сопротивляться?». Подействовало. Картинки стали более медленными и менее сумасшедшими. Она чувствовала эмоции: счастливые, грустные. Отец, показавшийся знакомым на фотографии, в воспоминаниях был гораздо моложе и напоминал кого-то. От осознания Катарина побледнела. «Неис». Юный Джорджиан Прайс в свои шестнадцать обладал пытливым умом и обнаружил в кабинете отца фотографии дяди. Ответов на вопросы не получил, вместо этого был сослан в военную академию. А редкие выходные с семьёй с тех пор сопровождались укоризненными взглядами отца. Когда ему исполнилось тридцать, он накопал достаточно о Неисе и о «параллельной» тоже, так как участвовал в спецпроекте. Он сокрыл от людей существование другого мира за возможность самому жить в нём. Прайс с первого взгляда полюбил планету «Гор». Воспоминания продолжали повествование. Она внимательно смотрела, стараясь не упускать детали, понимая, что это крайне важно, раз происходит. Джорджиан был хорошим человеком, обзавёлся семьёй, жену любил, в детях души не чаял. Но вскоре всё изменилось. Он познакомился с дядей. Отыскав его на просторах Земли, куда возвращался каждое лето увидеться с родными, сразу понял, что тот из себя представляет. Он хотел уйти, но Неис не позволил. Выслушав историю, Прайс проникся к дяде сочувствием и понял, почему отец не любил говорить о семье и юношестве. Колдун за время тайных встреч научил многому, поведал о намерениях завладеть энергией другой вселенной, грамотно подводя к этому. Он отказался участвовать, изучив феномен другого мира основательно. Чувствовал, чем это грозит планете, которую полюбил, и перестал общаться с дядей. Они больше не виделись. Однако продолжал следить за ним через связи. И даже за тем, как он пытался заполучить дом. Пару раз Прайс вмешивался и помогал отбить нападение, посылая своих людей. Он разрывался между чувством долга и любви к родному человеку. Катарина поняла одно — колдун успел отравить ему душу. Всё, чего когда-либо касался Неис, умирало медленно и мучительно. Так и племянник в течение двух лет изменился до неузнаваемости, бросил жену и детей, ради работы на лорда Замана и власти, которую имел над другими. Забавно, как он оправдывал себя в своих же глазах и довольствовался малым, придерживаясь мнения, что за большее придётся платить. Он стал мини копией Неиса, жёстким и низменным. Разница была лишь в масштабах. Неис хотел владеть мирами, а не кучкой дегенератов, избивающих по щелчку пальцев. Воспоминания испарились. Она заморгала. Он не почувствовал подвоха, довольно улыбаясь.
— Отложим разговор? Я слишком устала, — притворно сообщила она.
— Как пожелаешь, — он стал мягким, как никогда раньше.
Конвоир отвёл в комнатку. Она мысленно произнесла заклинание, и он не стал закрывать дверь до конца. «Почему я не сделала этого раньше? Попав сюда, я лишилась возможности здраво мыслить». Как только шаги удалились, отключила камеру и вышла в коридор.
— Время подскажи, сколько в запасе покажи, — произнесла сбивчиво, зажмурилась, и перед внутренним взором возникли цифры.
Оставалось менее двух часов на побег, потом всё будет кончено. Решила пошевеливаться. Первым делом освободила Стива, который, щурясь, вышел на свет ламп.
— Идём, скорее.
— Как же камеры?
— Я их отключила на время, — он хмыкнул в ответ. Мол, не удивлён, что ты на это способна. — Что было в финале? — спрашивал на ходу.
— Не важно. Это потом. Нужно найти Регину и Ангуса.
Стив кивнул и предложил заклинание поиска. Они взялись за руки и произнесли его слаженно. В ладонях появилась серая, уродливая мышь. Катарина скривила лицо, вызвав у бывшего тестя улыбку. Он отпустил зверушку, и та побежала по коридору. На базе был отбой, и солдаты разошлись по домам. Но кое-где попадались часовые, которых она быстро обездвиживала заклинаниями, не нанося существенного вреда. Вскоре добрались до другого коридора, где раньше не бывали. Она отворила двери, указанные мышью, закатив глаза от того, что приходится доверять грызуну. А потом вспомнила Мартина и перестала потешаться над создавшейся ситуацией. Регина ошеломлённо смотрела на них, Ангус сразу понял, что происходит, и крепко обнял Катарину.
— Я знал, что ты вытащишь меня отсюда! — радостно воскликнул он.
— На нежности нет времени, бежим. У нас меньше часа.
Не успели ступить и шага, как из ближайшей комнатки раздался раскатистый бас:
— Возьми меня с собой.
Она сразу узнала голос. Это был противник в битве — Мун. Он путал ей мысли во время боя, и она запомнила тембр. Стив и Ангус запротестовали. Регина выглядела рассеяно, не веря в освобождение. С одной стороны Катарина хотела помочь, не смотря на то, что он чуть не убил её. С другой стороны знала, что он работал на Прайса и был крайне опасен. Здравый смысл задвинул сострадание в дальний угол.
— Нет. Ты работаешь на Прайса. Пусть он тебя и освобождает!
Её буквально тошнило от этого человека, его манер, надменности и падкости. Он не просто приспосабливался к жизни, а наслаждался издевательствами. Хоть сам в этом и не признавался, питаясь ложными иллюзиями и освобождая совесть от истязаний. Катарина не прерывала зрительного контакта, выжидая момент, когда он отвернётся. И когда тот настал, быстро оглядела пространство на предмет наличия ключа-карты. На видимой поверхности его не было. Взгляд угодил на шею Прайса, и она заметила веревку, скользившую под рубашку. Хаотично засоображала. «Если нападу сейчас, придётся с ним покончить, потому что испортит побег, когда очнётся. Долго без сознания не пробудет, он ведь тоже колдун, и со стажем. Сильное заклинание требует подготовки, времени нет. Остаётся хитрость. Ох». От одной мысли, что придётся соблазнять противнейшего человека, колени предательски подогнулись. Но она сосредоточилась на главном — спасении друзей, и хандра отступила, забирая с собой отвращение и страх провала. Катарина призвала энергию и усилила влияние феромонов. Прайс чуточку побледнел, проглатывая ком, и уставился на неё во все глаза.
— Не замечал раньше, какая ты изящная, — хрипло начал он.
Она привстала и подошла ближе, положив руки на мускулистые, напрягшиеся плечи. Он тихонько застонал.
— Что ты делаешь?
— То, чего ты заслуживаешь, — шептала нежно на ухо, морща нос, пока он не видит.
Часы на стене громко тикали, стрелки не стояли на месте. Она наклонилась и поцеловала его. В процессе дотянулась до верёвки на шее, заклинание без труда развязало её. Ключ добыт. Пальцы случайно коснулись кожи Прайса, и произошло нечто совершенно непредвиденное — глаза закатились, покрылись еле видимой плёнкой, воспоминания запестрели в сознании. Детство, братья, сёстры, родители. Отношения, тёплые и нежные. Со всеми за исключением отца. Правда, которую узнал в шестнадцать лет. Она не могла остановить поток информации. Раньше подобного не случалось. Воспоминания дома — одно, людские — совсем иное. Они неустанно прыгали, перемещаясь то в настоящее, то в былое, и не давали прояснить ни то, ни другое. Она собралась и попыталась освободиться ещё раз. Не вышло. Время уходило, кончалось, и если кто-то заглянет в кабинет, наступит конец: ей, друзьям и человеческому миру. Вспомнив о главной цели, укрепилась в желании выбраться. «Что ж, раз не могу выйти, может всё кончится, если перестану сопротивляться?». Подействовало. Картинки стали более медленными и менее сумасшедшими. Она чувствовала эмоции: счастливые, грустные. Отец, показавшийся знакомым на фотографии, в воспоминаниях был гораздо моложе и напоминал кого-то. От осознания Катарина побледнела. «Неис». Юный Джорджиан Прайс в свои шестнадцать обладал пытливым умом и обнаружил в кабинете отца фотографии дяди. Ответов на вопросы не получил, вместо этого был сослан в военную академию. А редкие выходные с семьёй с тех пор сопровождались укоризненными взглядами отца. Когда ему исполнилось тридцать, он накопал достаточно о Неисе и о «параллельной» тоже, так как участвовал в спецпроекте. Он сокрыл от людей существование другого мира за возможность самому жить в нём. Прайс с первого взгляда полюбил планету «Гор». Воспоминания продолжали повествование. Она внимательно смотрела, стараясь не упускать детали, понимая, что это крайне важно, раз происходит. Джорджиан был хорошим человеком, обзавёлся семьёй, жену любил, в детях души не чаял. Но вскоре всё изменилось. Он познакомился с дядей. Отыскав его на просторах Земли, куда возвращался каждое лето увидеться с родными, сразу понял, что тот из себя представляет. Он хотел уйти, но Неис не позволил. Выслушав историю, Прайс проникся к дяде сочувствием и понял, почему отец не любил говорить о семье и юношестве. Колдун за время тайных встреч научил многому, поведал о намерениях завладеть энергией другой вселенной, грамотно подводя к этому. Он отказался участвовать, изучив феномен другого мира основательно. Чувствовал, чем это грозит планете, которую полюбил, и перестал общаться с дядей. Они больше не виделись. Однако продолжал следить за ним через связи. И даже за тем, как он пытался заполучить дом. Пару раз Прайс вмешивался и помогал отбить нападение, посылая своих людей. Он разрывался между чувством долга и любви к родному человеку. Катарина поняла одно — колдун успел отравить ему душу. Всё, чего когда-либо касался Неис, умирало медленно и мучительно. Так и племянник в течение двух лет изменился до неузнаваемости, бросил жену и детей, ради работы на лорда Замана и власти, которую имел над другими. Забавно, как он оправдывал себя в своих же глазах и довольствовался малым, придерживаясь мнения, что за большее придётся платить. Он стал мини копией Неиса, жёстким и низменным. Разница была лишь в масштабах. Неис хотел владеть мирами, а не кучкой дегенератов, избивающих по щелчку пальцев. Воспоминания испарились. Она заморгала. Он не почувствовал подвоха, довольно улыбаясь.
— Отложим разговор? Я слишком устала, — притворно сообщила она.
— Как пожелаешь, — он стал мягким, как никогда раньше.
Конвоир отвёл в комнатку. Она мысленно произнесла заклинание, и он не стал закрывать дверь до конца. «Почему я не сделала этого раньше? Попав сюда, я лишилась возможности здраво мыслить». Как только шаги удалились, отключила камеру и вышла в коридор.
— Время подскажи, сколько в запасе покажи, — произнесла сбивчиво, зажмурилась, и перед внутренним взором возникли цифры.
Оставалось менее двух часов на побег, потом всё будет кончено. Решила пошевеливаться. Первым делом освободила Стива, который, щурясь, вышел на свет ламп.
— Идём, скорее.
— Как же камеры?
— Я их отключила на время, — он хмыкнул в ответ. Мол, не удивлён, что ты на это способна. — Что было в финале? — спрашивал на ходу.
— Не важно. Это потом. Нужно найти Регину и Ангуса.
Стив кивнул и предложил заклинание поиска. Они взялись за руки и произнесли его слаженно. В ладонях появилась серая, уродливая мышь. Катарина скривила лицо, вызвав у бывшего тестя улыбку. Он отпустил зверушку, и та побежала по коридору. На базе был отбой, и солдаты разошлись по домам. Но кое-где попадались часовые, которых она быстро обездвиживала заклинаниями, не нанося существенного вреда. Вскоре добрались до другого коридора, где раньше не бывали. Она отворила двери, указанные мышью, закатив глаза от того, что приходится доверять грызуну. А потом вспомнила Мартина и перестала потешаться над создавшейся ситуацией. Регина ошеломлённо смотрела на них, Ангус сразу понял, что происходит, и крепко обнял Катарину.
— Я знал, что ты вытащишь меня отсюда! — радостно воскликнул он.
— На нежности нет времени, бежим. У нас меньше часа.
Не успели ступить и шага, как из ближайшей комнатки раздался раскатистый бас:
— Возьми меня с собой.
Она сразу узнала голос. Это был противник в битве — Мун. Он путал ей мысли во время боя, и она запомнила тембр. Стив и Ангус запротестовали. Регина выглядела рассеяно, не веря в освобождение. С одной стороны Катарина хотела помочь, не смотря на то, что он чуть не убил её. С другой стороны знала, что он работал на Прайса и был крайне опасен. Здравый смысл задвинул сострадание в дальний угол.
— Нет. Ты работаешь на Прайса. Пусть он тебя и освобождает!