— Сейчас опасно заниматься этим, — протянул ладонь и погладил по животу, — она выдохнула, привстала и обвила шею руками.
— Не лишай меня…, прошу, — и сладко поцеловала, проникая в рот языком.
Супруг запыхтел, и осторожно уложил на кровать. Ласкал, словно хрупкое изделие. Бело-золотой купол сиял над ними, искрил, переливался. К нему присоединилась и ещё одна энергия — пламя полыхало яркими вспышками. На пике наслаждения он завыл. А она услаждалась и духовно, и физически, испытывая ни с чем несравнимые ощущения.
К завтраку спустилась последняя. Ночь изрядно измотала. Фира покраснела. «Или показалось?». Крайд хмыкнул, не отвлекаясь от кружки с кофе. Здесь, на Земле, волки быстро обзавелись человеческими привычками. Она умяла свой завтрак, и поблагодарила дом, заигравший в ответ весёлую песенку. Погладила себя по животику, и подняла на друзей глаза. Во взгляде что-то молниеносно изменилось, вспомнила об отце.
— Пойду, навещу папу, — возвестила вставая.
— Удивительно, что у тебя на это остались силы, — съязвил Крайд, улыбаясь, Фира закатила глаза.
Конечно, волки слышали песни вожака, а как же иначе. Краснея, она побежала к отцу в комнату. Он лежал на кровати, на спине. Кристофер никогда не спал в такой позе, потому что давился слюной. Глаза уже не бегали, но были открыты и мутные. «Видимо, папе потребуется больше одного дня, чтобы переварить увиденное». Присела на край и погладила по седым волосам. То, что Кристофер Мансдантер пришёл в этот дом, зная, как она с ним поступила, и простил ложь — дорогого стоило. «И вот чем для него всё обернулось». Воспоминание дома о встрече с Неисом открыло глаза на сложившуюся ситуацию. Отец зациклился не из-за влияния «параллельной», дом его принимал, как своего. А значит, имел в зародыше способности: не развившиеся, умирающие под натиском рамок, возведённых обществом и им самим. Вздохнула. Она тоже любила ограничивать себя почём зря, и ни к чему хорошему это не приводило. Вот и сейчас, ждала вестей от друзей, вместо того, чтобы действовать. А теперь еще прибавилась проблема с отцом. «Я не могу оставить его одного, и отправиться к Эйнару. С другой стороны, кто знает, сколько продлиться вынужденная кома. К тому же фактически буду находиться в доме, только в недосягаемом состоянии». Однако если отец очнётся и увидит её такой, вполне возможно сойдёт с ума по-настоящему. Да и девочки могли узнать ещё что-нибудь интересное о крылатом демоне. В конце концов, оставила Кристофера, не было толку сидеть у постели. Дом заверил, что явление временно, и исключил беспокойство. Вышла на задний двор, и поухаживала за Грандом, преодолевая внутреннюю дрожь, поселившуюся в душе, с момента возвращения домой. Ток пробежал по затылку. Поёжилась. Бездействие медленно уничтожало, и потому она ментально перенеслась к Регине, призвав энергию белой нити. Материализовавшись у той перед носом, до чертиков напугала. Подруга хваталась за сердце.
— Чуть укой не сделала! — колдунья подняла брови.
— Кем?
— Ууукой, — повторила она, и смысл сказанного усвоился собеседницей.
— Проехали. Нашла что-то? — присела на кромку стола. В комнату вошёл Ангус, намеренно стала видимой и для него.
— Привет колдунья! — обрадовался он.
— Полагаю, вы ищите заклинание, с помощью которого предки обезопасили планету от Таоса? — они переглянулись. — Успешно?
— Откуда ты? Не важно. Перерыли, что могли. Ни намёка, — протянул руку и попытался дотронуться. Она схватила за локоть, и тот охнул. — Как настоящая!
— Силы растут и меняют восприятие, — пояснила, понимая, откуда знает об этом. — Будете просить ждать дольше? — Регина нахмурилась.
— То заклинание, возможно, до сих пор нас защищает. С его помощью мы могли бы обезопасить и твою планету! А сейчас, думаю, лучше на время вернуться сюда! — подошла ближе, не прерывая зрительного контакта.
— Занятно. Только вот отец пришёл в дом. И тот показал ему правду. Когда-то давно, Неис воздействовал на него, и отец заклинился. А потом бабушка стёрла ему память. Долгая история. Сейчас он в вынужденной коме, переваривает правду.
— Как это? — соображала Регина.
— Полагаю, он в состоянии акха, — понял Ангус, имея в виду транс.
Катарина поймала себя на мысли, что их язык стал просачиваться. Раньше не замечала подобного, разговор всегда складывался ровно.
— Именно. Я ро ате вилар, — друзья открыли рты. — Почему я говорю на вашем языке? — они словно приросли к месту.
— Это странно, — вымолвил, наконец, Ангус. — Оставайся пока с отцом. А мы поищем заклинание.
— Сейчас опасно заниматься этим, — протянул ладонь и погладил по животу, — она выдохнула, привстала и обвила шею руками.
— Не лишай меня…, прошу, — и сладко поцеловала, проникая в рот языком.
Супруг запыхтел, и осторожно уложил на кровать. Ласкал, словно хрупкое изделие. Бело-золотой купол сиял над ними, искрил, переливался. К нему присоединилась и ещё одна энергия — пламя полыхало яркими вспышками. На пике наслаждения он завыл. А она услаждалась и духовно, и физически, испытывая ни с чем несравнимые ощущения.
К завтраку спустилась последняя. Ночь изрядно измотала. Фира покраснела. «Или показалось?». Крайд хмыкнул, не отвлекаясь от кружки с кофе. Здесь, на Земле, волки быстро обзавелись человеческими привычками. Она умяла свой завтрак, и поблагодарила дом, заигравший в ответ весёлую песенку. Погладила себя по животику, и подняла на друзей глаза. Во взгляде что-то молниеносно изменилось, вспомнила об отце.
— Пойду, навещу папу, — возвестила вставая.
— Удивительно, что у тебя на это остались силы, — съязвил Крайд, улыбаясь, Фира закатила глаза.
Конечно, волки слышали песни вожака, а как же иначе. Краснея, она побежала к отцу в комнату. Он лежал на кровати, на спине. Кристофер никогда не спал в такой позе, потому что давился слюной. Глаза уже не бегали, но были открыты и мутные. «Видимо, папе потребуется больше одного дня, чтобы переварить увиденное». Присела на край и погладила по седым волосам. То, что Кристофер Мансдантер пришёл в этот дом, зная, как она с ним поступила, и простил ложь — дорогого стоило. «И вот чем для него всё обернулось». Воспоминание дома о встрече с Неисом открыло глаза на сложившуюся ситуацию. Отец зациклился не из-за влияния «параллельной», дом его принимал, как своего. А значит, имел в зародыше способности: не развившиеся, умирающие под натиском рамок, возведённых обществом и им самим. Вздохнула. Она тоже любила ограничивать себя почём зря, и ни к чему хорошему это не приводило. Вот и сейчас, ждала вестей от друзей, вместо того, чтобы действовать. А теперь еще прибавилась проблема с отцом. «Я не могу оставить его одного, и отправиться к Эйнару. С другой стороны, кто знает, сколько продлиться вынужденная кома. К тому же фактически буду находиться в доме, только в недосягаемом состоянии». Однако если отец очнётся и увидит её такой, вполне возможно сойдёт с ума по-настоящему. Да и девочки могли узнать ещё что-нибудь интересное о крылатом демоне. В конце концов, оставила Кристофера, не было толку сидеть у постели. Дом заверил, что явление временно, и исключил беспокойство. Вышла на задний двор, и поухаживала за Грандом, преодолевая внутреннюю дрожь, поселившуюся в душе, с момента возвращения домой. Ток пробежал по затылку. Поёжилась. Бездействие медленно уничтожало, и потому она ментально перенеслась к Регине, призвав энергию белой нити. Материализовавшись у той перед носом, до чертиков напугала. Подруга хваталась за сердце.
— Чуть укой не сделала! — колдунья подняла брови.
— Кем?
— Ууукой, — повторила она, и смысл сказанного усвоился собеседницей.
— Проехали. Нашла что-то? — присела на кромку стола. В комнату вошёл Ангус, намеренно стала видимой и для него.
— Привет колдунья! — обрадовался он.
— Полагаю, вы ищите заклинание, с помощью которого предки обезопасили планету от Таоса? — они переглянулись. — Успешно?
— Откуда ты? Не важно. Перерыли, что могли. Ни намёка, — протянул руку и попытался дотронуться. Она схватила за локоть, и тот охнул. — Как настоящая!
— Силы растут и меняют восприятие, — пояснила, понимая, откуда знает об этом. — Будете просить ждать дольше? — Регина нахмурилась.
— То заклинание, возможно, до сих пор нас защищает. С его помощью мы могли бы обезопасить и твою планету! А сейчас, думаю, лучше на время вернуться сюда! — подошла ближе, не прерывая зрительного контакта.
— Занятно. Только вот отец пришёл в дом. И тот показал ему правду. Когда-то давно, Неис воздействовал на него, и отец заклинился. А потом бабушка стёрла ему память. Долгая история. Сейчас он в вынужденной коме, переваривает правду.
— Как это? — соображала Регина.
— Полагаю, он в состоянии акха, — понял Ангус, имея в виду транс.
Катарина поймала себя на мысли, что их язык стал просачиваться. Раньше не замечала подобного, разговор всегда складывался ровно.
— Именно. Я ро ате вилар, — друзья открыли рты. — Почему я говорю на вашем языке? — они словно приросли к месту.
— Это странно, — вымолвил, наконец, Ангус. — Оставайся пока с отцом. А мы поищем заклинание.