— Вы подстроили аварию Эрика Ланберга, а мой сын теперь проведет несколько лет в тюрьме, — парировал Джонсон.
— Предатель был из вашего клуба.
— И я принес извинения.
Ривера хмыкнул и сделал глоток коньяка:
— Значит, это правда? «Банда Альвареса» претендует на наши территории?
Брэдли Джонсон кивнул:
— Разве это не повод объединиться?
— Пожалуй. Но откуда такие сведения?
— От Джонни.
— Джон Милтон был предателем, откуда ты знаешь, правду ли он говорит?
— Он сливал Альваресу информацию о противостоянии «Демонов» и «Гиен». Поссорить нас было их главной целью.
— Нихрена себе, — присвистнул Ривера. — И у них это неплохо вышло.
— Они угрожали близким и друзьям Джонни. А когда узнали, что он выдал их, просто его уничтожили.
— И что ты предлагаешь?
— Предлагаю сделать ход раньше, чем «Банда» перейдет к активным действиям. Вряд ли они думают, что мы сможем работать сообща.
— Это верно, — Алонсо кивнул. — Но мы будем действовать их методами. Не будем поднимать шумиху и тратить пули.
— Не будем, — согласился Джонсон. — Сделаем все тихо. Подставим их так же, как они подставили нас.
— Отлично. Нам нужен план.
На следующий день Кристен отправилась на прогулку с Лэсси.
Расцвеченный рождественскими огнями город сиял и переливался. До праздника оставалось каких-то три недели, и в торговых центрах уже вовсю были очереди и толкучки. Люди выбирали подарки для родных и друзей, наряды на рождественскую и новогоднюю ночи, штурмовали авиа- и железнодорожные кассы и турагентства в поисках выгодных зимних туров, скупали блестящие шары, разноцветные ленты, праздничный декупаж и все остальное, что только попадалось под руку… На главных площадях и перекрестках вовсю красовались высоченные ели, увитые разноцветными гирляндами, а вокруг них на искусственных катках кружились влюбленные парочки и счастливые семьи с маленькими детьми.
Раньше Кристен любила Рождество и новый год. Эти праздники всегда отмечались ею в тесном семейном кругу — с родителями, братом, Мирандой и Нэйт. Но теперь все было иначе. Ее любимый человек был в тюрьме, и ни о каком праздничном настроении не шло и речи.
— В тюрьме же не запрещены подарки? — спросила она у Лэсси, пока они медленно шли вдоль оживленного проспекта.
— Вы подстроили аварию Эрика Ланберга, а мой сын теперь проведет несколько лет в тюрьме, — парировал Джонсон.
— Предатель был из вашего клуба.
— И я принес извинения.
Ривера хмыкнул и сделал глоток коньяка:
— Значит, это правда? «Банда Альвареса» претендует на наши территории?
Брэдли Джонсон кивнул:
— Разве это не повод объединиться?
— Пожалуй. Но откуда такие сведения?
— От Джонни.
— Джон Милтон был предателем, откуда ты знаешь, правду ли он говорит?
— Он сливал Альваресу информацию о противостоянии «Демонов» и «Гиен». Поссорить нас было их главной целью.
— Нихрена себе, — присвистнул Ривера. — И у них это неплохо вышло.
— Они угрожали близким и друзьям Джонни. А когда узнали, что он выдал их, просто его уничтожили.
— И что ты предлагаешь?
— Предлагаю сделать ход раньше, чем «Банда» перейдет к активным действиям. Вряд ли они думают, что мы сможем работать сообща.
— Это верно, — Алонсо кивнул. — Но мы будем действовать их методами. Не будем поднимать шумиху и тратить пули.
— Не будем, — согласился Джонсон. — Сделаем все тихо. Подставим их так же, как они подставили нас.
— Отлично. Нам нужен план.
На следующий день Кристен отправилась на прогулку с Лэсси.
Расцвеченный рождественскими огнями город сиял и переливался. До праздника оставалось каких-то три недели, и в торговых центрах уже вовсю были очереди и толкучки. Люди выбирали подарки для родных и друзей, наряды на рождественскую и новогоднюю ночи, штурмовали авиа- и железнодорожные кассы и турагентства в поисках выгодных зимних туров, скупали блестящие шары, разноцветные ленты, праздничный декупаж и все остальное, что только попадалось под руку… На главных площадях и перекрестках вовсю красовались высоченные ели, увитые разноцветными гирляндами, а вокруг них на искусственных катках кружились влюбленные парочки и счастливые семьи с маленькими детьми.
Раньше Кристен любила Рождество и новый год. Эти праздники всегда отмечались ею в тесном семейном кругу — с родителями, братом, Мирандой и Нэйт. Но теперь все было иначе. Ее любимый человек был в тюрьме, и ни о каком праздничном настроении не шло и речи.
— В тюрьме же не запрещены подарки? — спросила она у Лэсси, пока они медленно шли вдоль оживленного проспекта.