— Здрасте, как поживаете? — быстро проговорила она. — А я тебя знаю-знаю-знаю, тень мальчишки! Это твой мальчишка вместе с тобой вчера стоял около моей клетки и лизал такую-такую-такую вкусноту на палочке!
— Эскимо... — шёпотом поправила её тень Вити Веткина.
Обезьяна облизнулась.
— И часто он ест это эскимо-эскимо-эскимо?
Тень Вити Веткина кивнула и попятилась.
— Каждый день?
— Да. Нам этой весной гланды вырезали. А Люське нельзя, ей не вырезали... — растерянно объяснила тень Вити Веткина.
Но в это время её за рукав дёрнула зебра.
— Не разговаривай ты с ней! — прошептала зебра. — Мы с ней не дружим. Она, знаешь, какая вредная.
Но обезьяна услышала эти слова. Она больно ущипнула зебру и подскочила к тени Вити Веткина.
— Это почему же — почему же — почему же ты не будешь со мной разговаривать? — пропищала она. — Ты должен относиться ко мне с колоссальным-огромным-большим уважением. Большим, как целый зоопарк. Или, может быть, ты не признаёшь Дарвина? Или ты не веришь, что тень человека произошла от тени обезьяны? Я же твоя пра-пра-прабабушка!
И она вытянула губы, чтобы поцеловать тень Вити Веткина, которая в ужасе отскочила в сторону.
— А ну уходи отсюда, пра-пра-прабабушка, пока я тебя не про-проглотил, — вдруг заревел тигр и оскалил свои чёрные зубы. Обезьяна моментально вскочила на забор.
— Здрасте, как поживаете? — сказала она. — До свидания — до свидания — до свидания! Мы ещё с вами встретимся!
С этими словами тень обезьяны исчезла.
Витя Веткин выпросил у мамы тридцать копеек, вскочил в трамвай и опять поехал к зоопарку. В трамвае было жарко. Пассажиры сидели и обмахивались газетами. А несчастному Веткину было жарче всех.
— Зоопарк! — сказала кондукторша, вытирая пот, и добавила: — Вот, наверное, сегодня слоны-то радуются, косточки свои греют!
Веткин сошёл с трамвая.
Но он не думал о слонах. Он думал о себе: «Вырасту и буду только полярником. Каждое лето буду уезжать на зимовку. Только удастся ли мне вырасти при такой температуре? Я так и до вечера не дотяну». И Веткин в полном изнеможении прислонился к решётке зоопарка.
И вдруг он увидел свою тень. Она просунулась между прутьями решётки и вертела головой в разные стороны. Потом она вылезла совсем и, став спиной к Веткину, стала разговаривать с кем-то, кто остался по ту сторону решётки.
Веткин, не дыша и почти не касаясь земли ногами, подкрался и бросился на неё. Он схватил её, как коршун несчастную курицу. Удивительно, как она не разорвалась при этом на кусочки! Веткин просто не верил своему счастью. Он крепко привязал ноги тени шнурками к своим ботинкам и только тогда, выпрямившись, вздохнул с облегчением. Правда, солнце жгло его по-прежнему. Но теперь, когда тень была с ним, жару он мог ещё немножко потерпеть.
— Ну как, нагулялась? — дрожащим от злости шёпотом спросил Веткин у тени, которая стояла, понурив голову, и водила пальцем по железной решётке. — Я здесь без неё совсем... Я здесь почти!.. А она развлекается, культурно время проводит, зоопарк посещает!.. Ну, теперь погоди!.. Я тебе покажу...
— Здрасте, как поживаете? — быстро проговорила она. — А я тебя знаю-знаю-знаю, тень мальчишки! Это твой мальчишка вместе с тобой вчера стоял около моей клетки и лизал такую-такую-такую вкусноту на палочке!
— Эскимо... — шёпотом поправила её тень Вити Веткина.
Обезьяна облизнулась.
— И часто он ест это эскимо-эскимо-эскимо?
Тень Вити Веткина кивнула и попятилась.
— Каждый день?
— Да. Нам этой весной гланды вырезали. А Люське нельзя, ей не вырезали... — растерянно объяснила тень Вити Веткина.
Но в это время её за рукав дёрнула зебра.
— Не разговаривай ты с ней! — прошептала зебра. — Мы с ней не дружим. Она, знаешь, какая вредная.
Но обезьяна услышала эти слова. Она больно ущипнула зебру и подскочила к тени Вити Веткина.
— Это почему же — почему же — почему же ты не будешь со мной разговаривать? — пропищала она. — Ты должен относиться ко мне с колоссальным-огромным-большим уважением. Большим, как целый зоопарк. Или, может быть, ты не признаёшь Дарвина? Или ты не веришь, что тень человека произошла от тени обезьяны? Я же твоя пра-пра-прабабушка!
И она вытянула губы, чтобы поцеловать тень Вити Веткина, которая в ужасе отскочила в сторону.
— А ну уходи отсюда, пра-пра-прабабушка, пока я тебя не про-проглотил, — вдруг заревел тигр и оскалил свои чёрные зубы. Обезьяна моментально вскочила на забор.
— Здрасте, как поживаете? — сказала она. — До свидания — до свидания — до свидания! Мы ещё с вами встретимся!
С этими словами тень обезьяны исчезла.
Витя Веткин выпросил у мамы тридцать копеек, вскочил в трамвай и опять поехал к зоопарку. В трамвае было жарко. Пассажиры сидели и обмахивались газетами. А несчастному Веткину было жарче всех.
— Зоопарк! — сказала кондукторша, вытирая пот, и добавила: — Вот, наверное, сегодня слоны-то радуются, косточки свои греют!
Веткин сошёл с трамвая.
Но он не думал о слонах. Он думал о себе: «Вырасту и буду только полярником. Каждое лето буду уезжать на зимовку. Только удастся ли мне вырасти при такой температуре? Я так и до вечера не дотяну». И Веткин в полном изнеможении прислонился к решётке зоопарка.
И вдруг он увидел свою тень. Она просунулась между прутьями решётки и вертела головой в разные стороны. Потом она вылезла совсем и, став спиной к Веткину, стала разговаривать с кем-то, кто остался по ту сторону решётки.
Веткин, не дыша и почти не касаясь земли ногами, подкрался и бросился на неё. Он схватил её, как коршун несчастную курицу. Удивительно, как она не разорвалась при этом на кусочки! Веткин просто не верил своему счастью. Он крепко привязал ноги тени шнурками к своим ботинкам и только тогда, выпрямившись, вздохнул с облегчением. Правда, солнце жгло его по-прежнему. Но теперь, когда тень была с ним, жару он мог ещё немножко потерпеть.
— Ну как, нагулялась? — дрожащим от злости шёпотом спросил Веткин у тени, которая стояла, понурив голову, и водила пальцем по железной решётке. — Я здесь без неё совсем... Я здесь почти!.. А она развлекается, культурно время проводит, зоопарк посещает!.. Ну, теперь погоди!.. Я тебе покажу...