Я останавливаюсь на шнуровке корсета и поворачиваюсь спиной к принцу. Пусть лучше руками поработает, чем языком.
— А разве не символ мира?
— Между примирившимися любовниками — годится. Да не дергайся ты!
Не долго думая (а принц вообще умеет думать?), он просто поддевает когтями завязки и срезает их. Как же здорово вернуться обратно в свою демоническую форму! Даже если случайно покраснеешь, на черном алого не увидать.
— Тогда понятно… — я постаралась, чтобы прозвучало двусмысленно, — Эти цветочки просили тебе передать.
— Кто?
— Просили не говорить. Тайная любовь, значит?
Забавно было смотреть на самодовольную улыбку принца.
— Скромная, стеснительная… Красивая?
Я представила дракона, соотнесла с канонами мужской красоты.
— Пожалуй, красивая. Правда есть недостаток.
Я сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться в голос, принц же подается вперед, внимая мне.
— Один, но довольно приличный недостаток!
Вино в венах заиграло, иначе чем объяснить, что этот «довольно приличный недостаток» так ярко и совсем неприлично предстал пред моим взором?
— Тебе совсем не понравится, да.
— Ну и ладно, мне своих постоянных поклонниц хватает. В отличии от тебя. Жаль, я уж напридумывал себе разное: романтическое свидание и все такое…
Смеяться расхотелось. Стало чуть обидно и неловко.
— Ты прекрасно знаешь, чем рано или поздно заканчиваются подобные встречи. У меня уже два месяца не было регулярных тренировок. И в спарринге вряд ли одолею. И сама не поддамся.
— Без трагедий, умоляю. Убивать принцессу никто не осмелится.
— Не осмелится, — соглашаюсь, — Поэтому отступит. Так стоит ли начинать, если результат очевиден?
— Ники, ты хороший боец. На самом деле.
— Знаю. Но играть в любовь и давать кому-то ложные надежды… стоит ли? Да и дела!
Я останавливаюсь на шнуровке корсета и поворачиваюсь спиной к принцу. Пусть лучше руками поработает, чем языком.
— А разве не символ мира?
— Между примирившимися любовниками — годится. Да не дергайся ты!
Не долго думая (а принц вообще умеет думать?), он просто поддевает когтями завязки и срезает их. Как же здорово вернуться обратно в свою демоническую форму! Даже если случайно покраснеешь, на черном алого не увидать.
— Тогда понятно… — я постаралась, чтобы прозвучало двусмысленно, — Эти цветочки просили тебе передать.
— Кто?
— Просили не говорить. Тайная любовь, значит?
Забавно было смотреть на самодовольную улыбку принца.
— Скромная, стеснительная… Красивая?
Я представила дракона, соотнесла с канонами мужской красоты.
— Пожалуй, красивая. Правда есть недостаток.
Я сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться в голос, принц же подается вперед, внимая мне.
— Один, но довольно приличный недостаток!
Вино в венах заиграло, иначе чем объяснить, что этот «довольно приличный недостаток» так ярко и совсем неприлично предстал пред моим взором?
— Тебе совсем не понравится, да.
— Ну и ладно, мне своих постоянных поклонниц хватает. В отличии от тебя. Жаль, я уж напридумывал себе разное: романтическое свидание и все такое…
Смеяться расхотелось. Стало чуть обидно и неловко.
— Ты прекрасно знаешь, чем рано или поздно заканчиваются подобные встречи. У меня уже два месяца не было регулярных тренировок. И в спарринге вряд ли одолею. И сама не поддамся.
— Без трагедий, умоляю. Убивать принцессу никто не осмелится.
— Не осмелится, — соглашаюсь, — Поэтому отступит. Так стоит ли начинать, если результат очевиден?
— Ники, ты хороший боец. На самом деле.
— Знаю. Но играть в любовь и давать кому-то ложные надежды… стоит ли? Да и дела!