Страшное место, если честно. Таких кошмаров мне больше нигде и никогда не снилось.
Кстати, здесь мне кошмары не снятся. Странные сны бывают, это да. А вот не надо было кого ни попадя себе в черепушку пускать…
В общем, с этими аномальными зонами я загнал себя в глухой надёжный тупик; надо было сосредоточиться на одержимости как таковой и способах экзорцизма, а также на людях, которые это умеют делать. Может быть, сейчас я знал бы по нашей главной теме немного больше.
Или не знал бы.
Во всяком случае, с Яшей мы бы точно не пересеклись. А сейчас мне внутренний голос нашептывал, что Яша, может быть — первая моя большая удача за все эти годы.
Почему я так думал? Да чёрт его знает. Нипочему. Как-то оно само так думалось.
Я приподнял кружок на плите, бросил окурок в огненное нутро печи (почему-то в голове возникло словосочетание «огненная мякоть» — по аналогии с «арбузной мякотью», что ли) и пересел к столу. Пошарил внизу, добыл ещё одну бутылку. Налил себе полбокала, покрутил, понюхал, лизнул с некоторой опаской: а вдруг проклятая шибутуха испортила не восприятие, а сам напиток? Нет, не испортила… «Вы уже перестали пить коньяк по утрам — да или нет?» Нет, не перестал. И не собираюсь. Начальство смирилось…
Интересно, что там могло случиться настолько важного, что моё присутствие необходимо?
Вру. Не интересно.
Это просто дело, которое нужно делать. Упереться рогом — и делать.
Если бы суть происходящего требовала от меня долгих размышлений, шеф не поленился бы и написал ещё одну эсэмэску. А раз не написал, значит, нужна просто моя тушка. Чтобы её куда-то послать, скорее всего.
Народу у нас мало, вот что.
Да и из тех, кто есть, половину нужно повыгонять.
Я стал думать, кого бы выгнал, будь на то моя воля, и упустил момент, когда за окном вдруг совсем потемнело.
А потом хлынул ливень.
Вот это было уже совсем некстати…
Веник невнятно заворчал и с шумом повернулся на другой бок. Дождь молотил по крыше и в окно. Под такой аккомпанемент можно спать сутками.
— Уже льёт? — приподнялся Яша. — Хорошо… Заполдень снег стает, и пойдём-ка. А ты, смотрю-ка, всё пьёшь?
— Приходится, — сказал я.
Яша присел к столу напротив меня. Он был маленький и, казалось, выглядывает из-под стола.
— Вижу, — сказал он. — Ой-ёй, как тебя сгрызли… Кто это так смог-то? Никогда не видал…
— Враги, — сказал я.
Страшное место, если честно. Таких кошмаров мне больше нигде и никогда не снилось.
Кстати, здесь мне кошмары не снятся. Странные сны бывают, это да. А вот не надо было кого ни попадя себе в черепушку пускать…
В общем, с этими аномальными зонами я загнал себя в глухой надёжный тупик; надо было сосредоточиться на одержимости как таковой и способах экзорцизма, а также на людях, которые это умеют делать. Может быть, сейчас я знал бы по нашей главной теме немного больше.
Или не знал бы.
Во всяком случае, с Яшей мы бы точно не пересеклись. А сейчас мне внутренний голос нашептывал, что Яша, может быть — первая моя большая удача за все эти годы.
Почему я так думал? Да чёрт его знает. Нипочему. Как-то оно само так думалось.
Я приподнял кружок на плите, бросил окурок в огненное нутро печи (почему-то в голове возникло словосочетание «огненная мякоть» — по аналогии с «арбузной мякотью», что ли) и пересел к столу. Пошарил внизу, добыл ещё одну бутылку. Налил себе полбокала, покрутил, понюхал, лизнул с некоторой опаской: а вдруг проклятая шибутуха испортила не восприятие, а сам напиток? Нет, не испортила… «Вы уже перестали пить коньяк по утрам — да или нет?» Нет, не перестал. И не собираюсь. Начальство смирилось…
Интересно, что там могло случиться настолько важного, что моё присутствие необходимо?
Вру. Не интересно.
Это просто дело, которое нужно делать. Упереться рогом — и делать.
Если бы суть происходящего требовала от меня долгих размышлений, шеф не поленился бы и написал ещё одну эсэмэску. А раз не написал, значит, нужна просто моя тушка. Чтобы её куда-то послать, скорее всего.
Народу у нас мало, вот что.
Да и из тех, кто есть, половину нужно повыгонять.
Я стал думать, кого бы выгнал, будь на то моя воля, и упустил момент, когда за окном вдруг совсем потемнело.
А потом хлынул ливень.
Вот это было уже совсем некстати…
Веник невнятно заворчал и с шумом повернулся на другой бок. Дождь молотил по крыше и в окно. Под такой аккомпанемент можно спать сутками.
— Уже льёт? — приподнялся Яша. — Хорошо… Заполдень снег стает, и пойдём-ка. А ты, смотрю-ка, всё пьёшь?
— Приходится, — сказал я.
Яша присел к столу напротив меня. Он был маленький и, казалось, выглядывает из-под стола.
— Вижу, — сказал он. — Ой-ёй, как тебя сгрызли… Кто это так смог-то? Никогда не видал…
— Враги, — сказал я.