– Что это за конфета такая? – cпросила она.
– Это не конфета, это моё имя, – ответил он.
– Ты имеешь в виду, что тебя не назвали в честь каких-либо конфет? – удивилась она, – я думала, что все мы были названы в честь конфет.
– Нет, – сказал Франклин.
– Ха… – произнесла она, опираясь рукой на своё глянцевое бедро. – Ну, меня зовут Мармеладка, но ты можешь называть меня Марми.
Конфетница обошла Франклина и осмотрела его.
– Эй, твой мозг… – cказала она ему, показывая на его голову.
– Я знаю, – ответил Франклин.
Она слегка ткнула в его мозг, но остановилась, как только Франклин отмахнулся от неё.
– Извини, – сказала она.
Пока Франклин колебался в пьяном восторге, Марми лизнула его по плечу.
– Твоя конфетка не имеет никакого вкуса! – закричала она.
– Извини, – сказал он.
– Подожди минутку… – сказала она.
Марми наклонила своё белое, цвета ириски, лицо к лицу Франклина. Он посмотрел в её розовые глаза.
– Ты ведь не из конфет? – догадалась она. – Ты один из тех взрослых детей?
Франклин отошел от неё, когда её глаза расширились. Она подошла к нему, но он отступил, так что расстояние между ними осталось прежним.
– Я никогда не пробовала одного из вас раньше, – произнесла она, облизывая свои красные липкие губы.
В состоянии алкогольного опьянения Франклин не оттолкнул её, когда она обняла его и укусила за шею. Пока его кровь стекала по её белоснежной шее, он вдохнул столько её клубничного аромата, что его разум помутнел.
Когда Франклин пришел в себя, он обнаружил, что свисает с потолка из печенья, его запястья связаны чёрной солодкой. Его разум был всё ещё затуманен. Его зрение былo размыто. Его взгляд был сосредоточен на чем-то белом и пушистом, движущемся по полу. Когда его глаза прояснились, он увидел какое-то животное. Это был щенок из зефира.
Франклин осмотрел остальную часть комнаты. Казалось, что все стены сделаны из теста для печенья с шоколадной крошкой, которое было превращено в кирпичи. Ковёр был из пушистого коричневого сахара. Окна из тонкой твёрдой карамели выглядели, как разноцветные витражи. В углу комнаты – ярко-жёлтая кровать с розовыми цветочными узорами. Франклин не был уверен, из чего она сделана, но она выглядела очень эластичной и мягкой. Его красная трость находилась в дальнем конце комнаты, прислонённая к стене. Он хотел бы, чтобы она была в пределах досягаемости.
Через дверной проём он увидел конфетную женщину, сидящую за столом из шоколадных вафель. Она держала в руках человеческую ногу и отрывала зубами куски мяса. Жуя сырое мясо, она подняла голову и заметила, что Франклин пришел в себя. Она посмотрела на него своими холодными клубничными глазами, кровь стекала по её белому подбородку.
– Что это за конфета такая? – cпросила она.
– Это не конфета, это моё имя, – ответил он.
– Ты имеешь в виду, что тебя не назвали в честь каких-либо конфет? – удивилась она, – я думала, что все мы были названы в честь конфет.
– Нет, – сказал Франклин.
– Ха… – произнесла она, опираясь рукой на своё глянцевое бедро. – Ну, меня зовут Мармеладка, но ты можешь называть меня Марми.
Конфетница обошла Франклина и осмотрела его.
– Эй, твой мозг… – cказала она ему, показывая на его голову.
– Я знаю, – ответил Франклин.
Она слегка ткнула в его мозг, но остановилась, как только Франклин отмахнулся от неё.
– Извини, – сказала она.
Пока Франклин колебался в пьяном восторге, Марми лизнула его по плечу.
– Твоя конфетка не имеет никакого вкуса! – закричала она.
– Извини, – сказал он.
– Подожди минутку… – сказала она.
Марми наклонила своё белое, цвета ириски, лицо к лицу Франклина. Он посмотрел в её розовые глаза.
– Ты ведь не из конфет? – догадалась она. – Ты один из тех взрослых детей?
Франклин отошел от неё, когда её глаза расширились. Она подошла к нему, но он отступил, так что расстояние между ними осталось прежним.
– Я никогда не пробовала одного из вас раньше, – произнесла она, облизывая свои красные липкие губы.
В состоянии алкогольного опьянения Франклин не оттолкнул её, когда она обняла его и укусила за шею. Пока его кровь стекала по её белоснежной шее, он вдохнул столько её клубничного аромата, что его разум помутнел.
Когда Франклин пришел в себя, он обнаружил, что свисает с потолка из печенья, его запястья связаны чёрной солодкой. Его разум был всё ещё затуманен. Его зрение былo размыто. Его взгляд был сосредоточен на чем-то белом и пушистом, движущемся по полу. Когда его глаза прояснились, он увидел какое-то животное. Это был щенок из зефира.
Франклин осмотрел остальную часть комнаты. Казалось, что все стены сделаны из теста для печенья с шоколадной крошкой, которое было превращено в кирпичи. Ковёр был из пушистого коричневого сахара. Окна из тонкой твёрдой карамели выглядели, как разноцветные витражи. В углу комнаты – ярко-жёлтая кровать с розовыми цветочными узорами. Франклин не был уверен, из чего она сделана, но она выглядела очень эластичной и мягкой. Его красная трость находилась в дальнем конце комнаты, прислонённая к стене. Он хотел бы, чтобы она была в пределах досягаемости.
Через дверной проём он увидел конфетную женщину, сидящую за столом из шоколадных вафель. Она держала в руках человеческую ногу и отрывала зубами куски мяса. Жуя сырое мясо, она подняла голову и заметила, что Франклин пришел в себя. Она посмотрела на него своими холодными клубничными глазами, кровь стекала по её белому подбородку.