Он хмыкнул, приподнимаясь на локте.
— Что, вообще ничего нет?
— Немного сыра и вино, — она, наконец, обернулась к нему, — у меня нет денег, чтобы купить хлеба…
Конечно! Проклятье! Он же не оставил ей денег, как хотел. Марк сел на ложе, спустив ноги, потёр лицо со сна ладонями, прогоняя дрёму.
— А ты что ела?
— Ничего.
Он наблюдал за ней, свенка собрала волосы в толстую светлую косу и переоделась в старую хозяйскую тунику. Марк заметил голые голени рабыни из-за ножек трипода. Интересно, не скучно ей здесь одной?
— Пойдем, сходим куда-нибудь и поедим? — предложил он свенке. — В какую-нибудь таверну… Купим хлеба, правда, в наших тавернах сейчас вечером продают такой дрянной хлеб.
Свенка оставила работу и на стуле повернулась к хозяину, глядя в лицо. Марк подумал, что сейчас что-нибудь скажет едкое, а она взяла и просто ответила:
— Пойдёмте…
Тоже захотела есть? Или ей вдруг стало всё равно, и она смирилась со своей участью рабыни? Теперь он будет рядом с ней, а она взяла так просто и согласилась? Придётся идти вдвоём и есть за одним столом, она готова на это?
Марк быстро собирался, плеснул воды в лицо из бронзового таза, перевязал пояс, нашёл свой плащ, взял деньги, да и девчонка в своём углу успела переодеться в своё германское платье, уже отстиранное и практически высохшее. Марк наблюдал за ней, как она обувалась в свои сапожки, затягивала шнурки, на руках её позвякивали бронзовые браслеты. Надо будет купить ей плащ, скоро осень, чтоб не мёрзла, да и вечерами уже прохладно. А позже надо будет купить ей ещё пару туник подлиннее, зима будет холодной.
В таверне он заказал ужин и, поев, сидел чуть в стороне от рабыни и наблюдал за посетителями, потягивая дешёвое кислое вино из кубка. Девчонка ещё ковырялась со сдобной булочкой, собирала какие-то крошки со стола. Поела она немного, да и всё время молчала и всё смотрела в сторону мимо Марка. Он иногда переводил взгляд ей на лицо. Да, докатился, сидел и ел за одним столом с рабыней. Всё это ерунда! Какая разница кому?
— О, Марк! А ты тут какими судьбами? Нечасто тебя здесь, у Вития, увидишь. — За стол присел на скамью рядом с рабыней младший центурион, окинул девушку долгим оценивающим взглядом с головы до ног. — Отдыхаешь? — Улыбнулся многозначительно, указывая глазами на свенку, подмигнул. — Где подснял? Кто-то новенький?
Это был сослуживец Марка, он был германцем из местных, полукровка, мать его была свенка, а отец легионер на пенсии. Он часто проводил вечера в подобных заведениях. Неплохой, собственно, парень, надёжный, германец, правда, уже с римским «окрасом»: причёска, одежда, да и говорил он всё больше на латыни. Хотя именно от него Марк больше всего и учил свенскую речь. Рабыня отодвинулась в сторону по скамье, опасливо покосилась на соседа.
— Это моя… Вместо Вила, купил два дня назад… У Крикса…
— Да, ого, — ещё раз глянул на Рианн уже другим взглядом, — она из местных? — Заговорил с ней по-германски, чем заставил её взглянуть ему в лицо:- Из каких ты земель? Какое племя? Ты — свенка? Ты ещё помнишь родной посёлок? — Глянул на Марка и спросил его по-латински:- Она из посёлка? Или уже давно здесь?
— Мне же продал её Крикс… Она из деревни за болотом, ты был там когда-нибудь? Знаешь?
— Не приходилось. — Дикс снова с интересом глянул на девушку, сидящую рядом, вдруг обнял её за плечи и притянул к себе, улыбаясь. — Ну и как она, моя землячка, хороша? — Рианн вспыхнула от возмущения, упёрлась ему в грудь локтем, стараясь освободиться, и взгляд германца скользнул по её рукам. — Это ты её так? — Заметил следы недавней порки. — Что, непослушная? Они все такие… Хороша… — Прищёлкнул языком со знанием дела. — Что это вдруг её продали? В чём-то провинилась?
Марк неторопливо пожал плечами, глядя, как его рабыня безуспешно пытается отбиться от объятий другого мужчины. Но Дикс только улыбался, ловя её за запястья. Ему явно нравилась эта возня, а какому мужчине это не понравится, когда рядом молодая и симпатичная девушка?
— Ладно, нам пора… — Марк поднялся из-за стола.
— Хороша, хороша… — всё повторял Дикс постоянно, не сводя взгляда с рабыни. — Смотри, надоест, я развлеку её за тебя…
Он хмыкнул, приподнимаясь на локте.
— Что, вообще ничего нет?
— Немного сыра и вино, — она, наконец, обернулась к нему, — у меня нет денег, чтобы купить хлеба…
Конечно! Проклятье! Он же не оставил ей денег, как хотел. Марк сел на ложе, спустив ноги, потёр лицо со сна ладонями, прогоняя дрёму.
— А ты что ела?
— Ничего.
Он наблюдал за ней, свенка собрала волосы в толстую светлую косу и переоделась в старую хозяйскую тунику. Марк заметил голые голени рабыни из-за ножек трипода. Интересно, не скучно ей здесь одной?
— Пойдем, сходим куда-нибудь и поедим? — предложил он свенке. — В какую-нибудь таверну… Купим хлеба, правда, в наших тавернах сейчас вечером продают такой дрянной хлеб.
Свенка оставила работу и на стуле повернулась к хозяину, глядя в лицо. Марк подумал, что сейчас что-нибудь скажет едкое, а она взяла и просто ответила:
— Пойдёмте…
Тоже захотела есть? Или ей вдруг стало всё равно, и она смирилась со своей участью рабыни? Теперь он будет рядом с ней, а она взяла так просто и согласилась? Придётся идти вдвоём и есть за одним столом, она готова на это?
Марк быстро собирался, плеснул воды в лицо из бронзового таза, перевязал пояс, нашёл свой плащ, взял деньги, да и девчонка в своём углу успела переодеться в своё германское платье, уже отстиранное и практически высохшее. Марк наблюдал за ней, как она обувалась в свои сапожки, затягивала шнурки, на руках её позвякивали бронзовые браслеты. Надо будет купить ей плащ, скоро осень, чтоб не мёрзла, да и вечерами уже прохладно. А позже надо будет купить ей ещё пару туник подлиннее, зима будет холодной.
В таверне он заказал ужин и, поев, сидел чуть в стороне от рабыни и наблюдал за посетителями, потягивая дешёвое кислое вино из кубка. Девчонка ещё ковырялась со сдобной булочкой, собирала какие-то крошки со стола. Поела она немного, да и всё время молчала и всё смотрела в сторону мимо Марка. Он иногда переводил взгляд ей на лицо. Да, докатился, сидел и ел за одним столом с рабыней. Всё это ерунда! Какая разница кому?
— О, Марк! А ты тут какими судьбами? Нечасто тебя здесь, у Вития, увидишь. — За стол присел на скамью рядом с рабыней младший центурион, окинул девушку долгим оценивающим взглядом с головы до ног. — Отдыхаешь? — Улыбнулся многозначительно, указывая глазами на свенку, подмигнул. — Где подснял? Кто-то новенький?
Это был сослуживец Марка, он был германцем из местных, полукровка, мать его была свенка, а отец легионер на пенсии. Он часто проводил вечера в подобных заведениях. Неплохой, собственно, парень, надёжный, германец, правда, уже с римским «окрасом»: причёска, одежда, да и говорил он всё больше на латыни. Хотя именно от него Марк больше всего и учил свенскую речь. Рабыня отодвинулась в сторону по скамье, опасливо покосилась на соседа.
— Это моя… Вместо Вила, купил два дня назад… У Крикса…
— Да, ого, — ещё раз глянул на Рианн уже другим взглядом, — она из местных? — Заговорил с ней по-германски, чем заставил её взглянуть ему в лицо:- Из каких ты земель? Какое племя? Ты — свенка? Ты ещё помнишь родной посёлок? — Глянул на Марка и спросил его по-латински:- Она из посёлка? Или уже давно здесь?
— Мне же продал её Крикс… Она из деревни за болотом, ты был там когда-нибудь? Знаешь?
— Не приходилось. — Дикс снова с интересом глянул на девушку, сидящую рядом, вдруг обнял её за плечи и притянул к себе, улыбаясь. — Ну и как она, моя землячка, хороша? — Рианн вспыхнула от возмущения, упёрлась ему в грудь локтем, стараясь освободиться, и взгляд германца скользнул по её рукам. — Это ты её так? — Заметил следы недавней порки. — Что, непослушная? Они все такие… Хороша… — Прищёлкнул языком со знанием дела. — Что это вдруг её продали? В чём-то провинилась?
Марк неторопливо пожал плечами, глядя, как его рабыня безуспешно пытается отбиться от объятий другого мужчины. Но Дикс только улыбался, ловя её за запястья. Ему явно нравилась эта возня, а какому мужчине это не понравится, когда рядом молодая и симпатичная девушка?
— Ладно, нам пора… — Марк поднялся из-за стола.
— Хороша, хороша… — всё повторял Дикс постоянно, не сводя взгляда с рабыни. — Смотри, надоест, я развлеку её за тебя…