— Всё равно много… — А потом усмехнулась и добавила:- И что, у вас так часто делают? И даже детей приживают в таких этих ваших браках?
— Ну да… Дикс — не единственный! Таких много.
— И вы тоже согласны на незаконных детей?
— Почему бы и нет?
Рианн снова усмехнулась и напомнила ему о прошлом:
— Я помню, как вы кричали из-за моей беременности… Как хотели травить меня ядом, чтобы убить своего ребёнка… Как вы злились, пинали стены, били посуду и…
Римлянин перебил её:
— Я тоже это помню!
— И что, теперь вы уже хотите детей от рабыни, от свенки? Что изменилось?
Он какое-то время молчал, думая, наверное, вспоминал прошлое, и Рианн тоже думала, а в животе её мелкими часто повторяющимися толчками пытался заявить о себе его ребёнок. Римский ребёнок.
— Я был дурак и не ценил то, что имел, думал об Атии, о её ребёнке, считал его своим, а оказалось… — Усмехнулся и дёрнул головой. — Мне ещё тогда надо было дать тебе вольную, сделать тебя своей женой…
Рианн на эти слова вдруг хрипло рассмеялась, сверкнув глазами.
— Ага! И мы бы с вами вдвоём сидели рядышком и ждали вашей пенсии, да?
— Ну… — он смутился от её иронии и прямоты.
— С вашей рукой до своей пенсии вы не дослужитесь! Да и я не могу стать вашей женой! Ни женой, ни этой вашей… конкубиной… — вспомнила чужое слово.
— Почему? Рука моя заживёт, я знаю! Вот увидишь! Рианн, почему?
Она какое-то время молчала, не зная, как сказать ему, потом всё же решилась, хотя не хотела, она собиралась сохранить это в тайне:
— Я должна вернуться… Я обещала…
— Кому? Щенку, что ли, этому? Рианн? — Он перебил её нетерпеливо.
— Не перебивайте! Нет, не ему! При чём тут Гален? Я обещала его отцу, Криксу… Он слишком дорого оценил вас… Он потребовал всё, что у меня есть… Я согласилась на это, чтобы выкупить вас… Я отдала деньги отца, свой дом, свою землю и… себя… — Она сделала паузу перед последним словом и устало прикрыла глаза.
— Что? — он подумал, что ослышался.
— Да. Я продала себя Криксу, чтобы выкупить вас, теперь я — его рабыня, так что… — Она горько усмехнулась. — Я должна вернуться назад. Не зовите меня с собой, я не могу пойти с вами…
— Всё равно много… — А потом усмехнулась и добавила:- И что, у вас так часто делают? И даже детей приживают в таких этих ваших браках?
— Ну да… Дикс — не единственный! Таких много.
— И вы тоже согласны на незаконных детей?
— Почему бы и нет?
Рианн снова усмехнулась и напомнила ему о прошлом:
— Я помню, как вы кричали из-за моей беременности… Как хотели травить меня ядом, чтобы убить своего ребёнка… Как вы злились, пинали стены, били посуду и…
Римлянин перебил её:
— Я тоже это помню!
— И что, теперь вы уже хотите детей от рабыни, от свенки? Что изменилось?
Он какое-то время молчал, думая, наверное, вспоминал прошлое, и Рианн тоже думала, а в животе её мелкими часто повторяющимися толчками пытался заявить о себе его ребёнок. Римский ребёнок.
— Я был дурак и не ценил то, что имел, думал об Атии, о её ребёнке, считал его своим, а оказалось… — Усмехнулся и дёрнул головой. — Мне ещё тогда надо было дать тебе вольную, сделать тебя своей женой…
Рианн на эти слова вдруг хрипло рассмеялась, сверкнув глазами.
— Ага! И мы бы с вами вдвоём сидели рядышком и ждали вашей пенсии, да?
— Ну… — он смутился от её иронии и прямоты.
— С вашей рукой до своей пенсии вы не дослужитесь! Да и я не могу стать вашей женой! Ни женой, ни этой вашей… конкубиной… — вспомнила чужое слово.
— Почему? Рука моя заживёт, я знаю! Вот увидишь! Рианн, почему?
Она какое-то время молчала, не зная, как сказать ему, потом всё же решилась, хотя не хотела, она собиралась сохранить это в тайне:
— Я должна вернуться… Я обещала…
— Кому? Щенку, что ли, этому? Рианн? — Он перебил её нетерпеливо.
— Не перебивайте! Нет, не ему! При чём тут Гален? Я обещала его отцу, Криксу… Он слишком дорого оценил вас… Он потребовал всё, что у меня есть… Я согласилась на это, чтобы выкупить вас… Я отдала деньги отца, свой дом, свою землю и… себя… — Она сделала паузу перед последним словом и устало прикрыла глаза.
— Что? — он подумал, что ослышался.
— Да. Я продала себя Криксу, чтобы выкупить вас, теперь я — его рабыня, так что… — Она горько усмехнулась. — Я должна вернуться назад. Не зовите меня с собой, я не могу пойти с вами…