- Маменька сказала бы, что это глупость и блажь, что... в мужа влюбляться надо.
- А если нету?
- Тогда завести и влюбляться.
Наступил Лизаветин черед вздыхать: муж, чай, не таракан, сам собою не заводится. А если так, то неужели без любви жить? Как-то оно несправедливо.
- Я... я его раньше... на ярмарке... в Арсинор на ярмарку папенька повез... у меня кошель украли, - Дарья похлопала себя по щечкам. - Давно уже... мне было десять и я полгода деньги собирала... для ярмарки... папенька давал... а маменька не велела от себя отходить. Только она все по купцам, ей книжные лавки без надобности. Я же хотела... не подумай, у нас большая библиотека в доме, только все больше или про святых, или про полководцев. Я про магию хотела... научиться даром управлять, чтоб... знаешь, это обидно, когда тебя все забывают. А дома только по основам... вот и хотела купить такую книгу, чтобы... понимаешь?
Лизавета кивнула.
- Вот... я и отступила... думала, что взрослая уже, да и чего мне сделается-то? Привыкла, что люди меня не видят... а тут вот... срезали. Я в лавке только и поняла... книг выбрала, платить хотела, а вместо кошеля одни веревочки. Обидно стало до слез. Я и разрыдалась. А он спросил, чего реву... и книги мне сунул. Потом сказал, что одной гулять не стоит, что... опасно... и мы гуляли вместе. Он, его приятель и я...
Дарья вновь всхлипнула.
- Я ж тогда... я просто запомнила его... я людей хорошо запоминаю, а он... он...
- Тебя забыл?
Дарья кивнула.
- Так...
Лизавета прикусила губу: вот и чего сказать? Правду? А кому она нужна? Дарья и сама понимает, что дар у него особого свойства, да и без дара всякого попробуй-ка вспомни девицу, которую видел один раз в жизни и много лет тому.
- Я понимаю все, - она похлопала ладонями по щекам. - Просто... я тоже не думала, что... а встретила и... я без него не хочу... он хороший. Добрый...
- Кто?
- Цесаревич, - прошептала Дарья, слезы по щекам размазывая, и без того красные, те запунцовели совсем уж болезненно. - Он... надо мной не смеялся.
Да уж, изрядный повод, чтобы влюбиться.
- Только... он меня теперь забудет.
- Может, не забудет.
- Забудет, - с убежденностью произнесла Дарья. - Все же забывают и... и вообще... кто он, а кто я? У папеньки род не древний, у меменьки тоже... денег у нас немного, а... да и вовсе...
Она махнула рукой и тихо добавила:
- Пусть уж лучше забудет. И я бы сама... если бы могла... а он... лучше так. Для всех.
- Маменька сказала бы, что это глупость и блажь, что... в мужа влюбляться надо.
- А если нету?
- Тогда завести и влюбляться.
Наступил Лизаветин черед вздыхать: муж, чай, не таракан, сам собою не заводится. А если так, то неужели без любви жить? Как-то оно несправедливо.
- Я... я его раньше... на ярмарке... в Арсинор на ярмарку папенька повез... у меня кошель украли, - Дарья похлопала себя по щечкам. - Давно уже... мне было десять и я полгода деньги собирала... для ярмарки... папенька давал... а маменька не велела от себя отходить. Только она все по купцам, ей книжные лавки без надобности. Я же хотела... не подумай, у нас большая библиотека в доме, только все больше или про святых, или про полководцев. Я про магию хотела... научиться даром управлять, чтоб... знаешь, это обидно, когда тебя все забывают. А дома только по основам... вот и хотела купить такую книгу, чтобы... понимаешь?
Лизавета кивнула.
- Вот... я и отступила... думала, что взрослая уже, да и чего мне сделается-то? Привыкла, что люди меня не видят... а тут вот... срезали. Я в лавке только и поняла... книг выбрала, платить хотела, а вместо кошеля одни веревочки. Обидно стало до слез. Я и разрыдалась. А он спросил, чего реву... и книги мне сунул. Потом сказал, что одной гулять не стоит, что... опасно... и мы гуляли вместе. Он, его приятель и я...
Дарья вновь всхлипнула.
- Я ж тогда... я просто запомнила его... я людей хорошо запоминаю, а он... он...
- Тебя забыл?
Дарья кивнула.
- Так...
Лизавета прикусила губу: вот и чего сказать? Правду? А кому она нужна? Дарья и сама понимает, что дар у него особого свойства, да и без дара всякого попробуй-ка вспомни девицу, которую видел один раз в жизни и много лет тому.
- Я понимаю все, - она похлопала ладонями по щекам. - Просто... я тоже не думала, что... а встретила и... я без него не хочу... он хороший. Добрый...
- Кто?
- Цесаревич, - прошептала Дарья, слезы по щекам размазывая, и без того красные, те запунцовели совсем уж болезненно. - Он... надо мной не смеялся.
Да уж, изрядный повод, чтобы влюбиться.
- Только... он меня теперь забудет.
- Может, не забудет.
- Забудет, - с убежденностью произнесла Дарья. - Все же забывают и... и вообще... кто он, а кто я? У папеньки род не древний, у меменьки тоже... денег у нас немного, а... да и вовсе...
Она махнула рукой и тихо добавила:
- Пусть уж лучше забудет. И я бы сама... если бы могла... а он... лучше так. Для всех.