- Не надо было? - тихо спросил Первецов.
- А тебя не смутило, что охрана спала, - Димитрий пролистал доклад.
Первецов пожал плечиками: мол, случается и с лучшими из нас.
- И как девица очутилась в его покоях посреди ночи?
- Ну... - Первецов потянул себя за локон. Локоны у него были отменными, крупными, аккуратными, уложенными один к другому, а главное, лысинку прикрывающие. - Может... того... преступной страсти предаться желала?
- Конкурсантка?
- Так... Стрежницкий же... ему все едино.
- Стрежницкий ныне, если и способен предаться преступной страсти, то только к питию...
- Но она ж не знала! - возразил, осмелевши, Первецов. И локонами тряхнул. И платочек шейный, по новой моде крупным узлом завязанный, поправил. На платочке поблескивала булавка с птицею.
Парная ей брошь украшала карман.
И выглядел Первецов, надобно сказать, препрезентабельно.
А может, он?
Он ведь небогат, сколь Димитрий помнил. Рода среднего, но честолюбив, хотя и умом особым не отягощен. А честолюбие без ума опасно...
...если бы предложили...
- Влюбилась. Решила к возлюбленному пробраться... удивить его...
...и главное, чушь эту несет с серьезным видом. Только реснички хлопают, длинные да завитые... прежде-то Первецов куда как попроще был.
Нет, предать прямо не осмелился бы, характер не тот, а вот принять подношение за малую толику информации... и ведь, ирод такой, он даже не поймет, что важно, а что так...
- ...а он не признал и застрелил.
С другой стороны...
- Хорошо, - вздохнул князь Навойский, тросточку сжимая. - А Стрельницкий что говорит?
Первецов слегка замялся.
- Да чепуху всякую... кто ж ему, убийце, поверит?
- Не надо было? - тихо спросил Первецов.
- А тебя не смутило, что охрана спала, - Димитрий пролистал доклад.
Первецов пожал плечиками: мол, случается и с лучшими из нас.
- И как девица очутилась в его покоях посреди ночи?
- Ну... - Первецов потянул себя за локон. Локоны у него были отменными, крупными, аккуратными, уложенными один к другому, а главное, лысинку прикрывающие. - Может... того... преступной страсти предаться желала?
- Конкурсантка?
- Так... Стрежницкий же... ему все едино.
- Стрежницкий ныне, если и способен предаться преступной страсти, то только к питию...
- Но она ж не знала! - возразил, осмелевши, Первецов. И локонами тряхнул. И платочек шейный, по новой моде крупным узлом завязанный, поправил. На платочке поблескивала булавка с птицею.
Парная ей брошь украшала карман.
И выглядел Первецов, надобно сказать, препрезентабельно.
А может, он?
Он ведь небогат, сколь Димитрий помнил. Рода среднего, но честолюбив, хотя и умом особым не отягощен. А честолюбие без ума опасно...
...если бы предложили...
- Влюбилась. Решила к возлюбленному пробраться... удивить его...
...и главное, чушь эту несет с серьезным видом. Только реснички хлопают, длинные да завитые... прежде-то Первецов куда как попроще был.
Нет, предать прямо не осмелился бы, характер не тот, а вот принять подношение за малую толику информации... и ведь, ирод такой, он даже не поймет, что важно, а что так...
- ...а он не признал и застрелил.
С другой стороны...
- Хорошо, - вздохнул князь Навойский, тросточку сжимая. - А Стрельницкий что говорит?
Первецов слегка замялся.
- Да чепуху всякую... кто ж ему, убийце, поверит?