— Мида, — говорю, — ты, никак, уши сменила? Ишь, какие пушистенькие… очень тебе идут, — надо же сказать женщине приятное за добрые слова.
Мида зарделась.
— Всё ты замечаешь, солнышко, не то, что Дэн, — и Дэн мне кулак показал у неё из-за спины.
Я говорю:
— Надо что-то делать.
А Дэн говорит:
— Оставь его до утра в покое, утром что-нибудь придумаем.
Ну чего… утро вечера мудренее. Прикрыл я мозг крышечкой, чтоб ему лучше спалось, и сам отрубился. И вместо кассеты «сон-релакс» поставил себе «полный улёт», не хотелось снов никаких.
Утром они пришли вдвоём.
Дэн посмотрел на мозг и говорит неуверенно:
— Может, его выкинуть? Или сплавить на церебропротекторы?
— Сволочь ты, — говорю. — Представь себе, что с тобой так: стоят двое, решают, выкинуть тебя или нет, а ты даже пошевелиться не можешь. Это ж личность!
— А может, он псих, — говорит Дэн. — Может, он ненормальный какой-нибудь. У нормальных людей вот так мозг не тырят.
А Мида говорит:
— Кому нужны потроха психа? Нет, он был молодой, здоровый… Тело украли, а мозг на церебропротекторы везли. Знаете, что? Его нельзя так бросать. Надо придумать, где добыть ему тело.
Мы на неё посмотрели.
Дэн говорит:
— Ты чего? Чего это мы будем какому-то постороннему мозгу упаковку искать? Кто нам за это заплатит? На фига он вообще нам сдался? Может, он гад какой-нибудь — мы ему купим корпус, а он свалит нашими ногами и спасибо не скажет. Люди — знаешь, какие неблагодарные?
Я говорю:
— А что ты прикажешь с ним делать?
Дэн посмотрел на мозг — и вздохнул.
— Если бы, — говорит, — с ним сперва можно было поболтать о том, о сём… А то — вдруг он дрянь какая-нибудь?
— Мида, — говорю, — ты, никак, уши сменила? Ишь, какие пушистенькие… очень тебе идут, — надо же сказать женщине приятное за добрые слова.
Мида зарделась.
— Всё ты замечаешь, солнышко, не то, что Дэн, — и Дэн мне кулак показал у неё из-за спины.
Я говорю:
— Надо что-то делать.
А Дэн говорит:
— Оставь его до утра в покое, утром что-нибудь придумаем.
Ну чего… утро вечера мудренее. Прикрыл я мозг крышечкой, чтоб ему лучше спалось, и сам отрубился. И вместо кассеты «сон-релакс» поставил себе «полный улёт», не хотелось снов никаких.
Утром они пришли вдвоём.
Дэн посмотрел на мозг и говорит неуверенно:
— Может, его выкинуть? Или сплавить на церебропротекторы?
— Сволочь ты, — говорю. — Представь себе, что с тобой так: стоят двое, решают, выкинуть тебя или нет, а ты даже пошевелиться не можешь. Это ж личность!
— А может, он псих, — говорит Дэн. — Может, он ненормальный какой-нибудь. У нормальных людей вот так мозг не тырят.
А Мида говорит:
— Кому нужны потроха психа? Нет, он был молодой, здоровый… Тело украли, а мозг на церебропротекторы везли. Знаете, что? Его нельзя так бросать. Надо придумать, где добыть ему тело.
Мы на неё посмотрели.
Дэн говорит:
— Ты чего? Чего это мы будем какому-то постороннему мозгу упаковку искать? Кто нам за это заплатит? На фига он вообще нам сдался? Может, он гад какой-нибудь — мы ему купим корпус, а он свалит нашими ногами и спасибо не скажет. Люди — знаешь, какие неблагодарные?
Я говорю:
— А что ты прикажешь с ним делать?
Дэн посмотрел на мозг — и вздохнул.
— Если бы, — говорит, — с ним сперва можно было поболтать о том, о сём… А то — вдруг он дрянь какая-нибудь?