Она бы не смогла вновь настроить себя на жизнь. Тогда она думала, что Шейн другой, а когда он ее бросил, это оказалось больнее, чем все потери вместе взятые. С нее хватит.
В тишине было слышно, как тикали часы на прикроватной тумбочке.
— На работе есть пара счетов — новых — с расхождениями, и мне нужно с ними разобраться. — Что-то в ней хотело заставить Артура гордиться. Конечно, она не увидит его снова, но он удивительный бухгалтер; никогда не ошибался — по крайней мере, до тех пор, пока смерть Клер его не подкосила — и он привил ей любовь к цифрам. К тому же, ей нужно спасти Билли. Она не смогла спасти Мону, но Билли здесь и сейчас, и она, помогая ему, могла бы заслужить прощение.
— Прошу, Шейн. — Она выдержала его взгляд, ища способ убедить. — Ты хочешь, чтобы я доверяла тебе, но ты должен заслужить доверие. Ты не можешь выдернуть меня из моей жизни. Я буду сопротивляться на каждом шагу, а тебе нужно сосредоточиться на тех, кто за тобой охотится.
Он с сомнением покачал головой.
— Я не хочу этого сопротивления. — Он втянул воздух и сел на соседнюю кровать. Минуты шли. — И не могу прятаться. Ладно. Я отвезу тебя на работу и заберу оттуда. Не покидай здания ни по какой причине. Тебе нужно придумать, что сказать детективу Маллою. Почему я тебя отпустил.
— Придумаю. — Она зажмурилась, чтобы успокоиться. Шейн ей доверял. Не просто, чтобы обезопасить себя, но и защитить ее. В Джоси вспыхнула надежда, вместе с настороженностью. Ей вновь нужно защитить себя от разбитого сердца. Хотя, разбитость в глазах Шейна была в новинку. — Ты изменился.
— Прошло два года. Думаю, мы оба изменились. — Он растянулся на кровати и закрыл глаза. — Спи. Уже скоро утро.
Прошло меньше минуты, и дыхание Шейна выровнялось. Джоси улыбнулась, он всегда быстро засыпал, словно мог контролировать сон. Словно он отдыхал тогда, когда это было возможно.
Улыбка померкла.
Когда они встретились, их объединяло отсутствие семьи. Джоси думала, что он, как она, воспитывался в разных приемных семьях, никогда никому не нужный. А затем случился тот кошмар, после которого раскрылась правда. У Шейна были братья, с которыми она никогда не встречалась. Когда она о них спрашивала, он всегда закрывался, и менял тему.
Ей следовало надавить, чтобы он рассказал. Но все, что знала Джоси, это как быть одной, заботится сама о себе. Вероятно, ни он один скрывал правду. Вероятно, доверие завоевывают доверием. Бросьте двух сломленных людей, незнающих, как жить друг с другом, в пекло семейной жизни и познаете боль. Катастрофа.
Мягкий свет, просачивающийся сквозь дешевые занавески, ласкал жесткие черты лица Шейна. Прямой нос, точеные скулы и полные губы. Но главное в нем глаза, хранящие в серых глубинах столько жизни и огня. Она все еще видели его глаза во снах.
Благодаря амнезии, в Шейне проснулось больше его истиной натуры. Те части, которые он скрывал от Джоси. Существовала ли вероятность, что он впустил ее в свою жизнь? На самом деле, он даже ей доверял. Но… что произойдет, когда его воспоминания вернутся? Уйдёт ли он вновь, разбивая во второй раз ей сердце? Или останется?
Он скорчился и застонал. Но боль заглушила звук.
Ее сердце заколотилось, а мысли завертелись.
За время их брака, она научилась справляться с его кошмарами, успокоить и заставить спокойно спать. Это было легко: обнять и нежно шептать успокоительные слова. Неважно кто такой Шейн, она может быть собой. Если ему больно, она не могла просто сидеть и смотреть на это. Не хотела такой быть.
Из его груди вырвался рык.
Ох, плохая затея. Она прошла вперед и села на его кровать. Затем подползла к боку Шейна и положила голову на его вытянутую руку. Запах теплого кедра наполнил легкие. Она положила руку ему на грудь, прямо над сердцем.
— Все хорошо, Шейн. Это просто плохой сон, — прошептала она. С тихим вздохом, она позволила сну окутать себя.
Шейн сохранял дыхание глубоким, даже тогда, когда его тело расслабилось. Сердце билось о руку Джоси. Он проснулся, услышав ее тихие шаги. Шейн думал, что она направится к двери, но она легла к нему. Женщина несла в себе опасность, даря ему успокоение. Безопасность. Любовь.
Его сердце затопило теплом, а потом сжалось от боли. Уязвимость и желание, сопровождаемые решимостью, одолели им. Шейн не знал, почему оставил Джоси, но неважно, что или кто его на это толкнул, он ни за что не бросит ее опять.
Она бы не смогла вновь настроить себя на жизнь. Тогда она думала, что Шейн другой, а когда он ее бросил, это оказалось больнее, чем все потери вместе взятые. С нее хватит.
В тишине было слышно, как тикали часы на прикроватной тумбочке.
— На работе есть пара счетов — новых — с расхождениями, и мне нужно с ними разобраться. — Что-то в ней хотело заставить Артура гордиться. Конечно, она не увидит его снова, но он удивительный бухгалтер; никогда не ошибался — по крайней мере, до тех пор, пока смерть Клер его не подкосила — и он привил ей любовь к цифрам. К тому же, ей нужно спасти Билли. Она не смогла спасти Мону, но Билли здесь и сейчас, и она, помогая ему, могла бы заслужить прощение.
— Прошу, Шейн. — Она выдержала его взгляд, ища способ убедить. — Ты хочешь, чтобы я доверяла тебе, но ты должен заслужить доверие. Ты не можешь выдернуть меня из моей жизни. Я буду сопротивляться на каждом шагу, а тебе нужно сосредоточиться на тех, кто за тобой охотится.
Он с сомнением покачал головой.
— Я не хочу этого сопротивления. — Он втянул воздух и сел на соседнюю кровать. Минуты шли. — И не могу прятаться. Ладно. Я отвезу тебя на работу и заберу оттуда. Не покидай здания ни по какой причине. Тебе нужно придумать, что сказать детективу Маллою. Почему я тебя отпустил.
— Придумаю. — Она зажмурилась, чтобы успокоиться. Шейн ей доверял. Не просто, чтобы обезопасить себя, но и защитить ее. В Джоси вспыхнула надежда, вместе с настороженностью. Ей вновь нужно защитить себя от разбитого сердца. Хотя, разбитость в глазах Шейна была в новинку. — Ты изменился.
— Прошло два года. Думаю, мы оба изменились. — Он растянулся на кровати и закрыл глаза. — Спи. Уже скоро утро.
Прошло меньше минуты, и дыхание Шейна выровнялось. Джоси улыбнулась, он всегда быстро засыпал, словно мог контролировать сон. Словно он отдыхал тогда, когда это было возможно.
Улыбка померкла.
Когда они встретились, их объединяло отсутствие семьи. Джоси думала, что он, как она, воспитывался в разных приемных семьях, никогда никому не нужный. А затем случился тот кошмар, после которого раскрылась правда. У Шейна были братья, с которыми она никогда не встречалась. Когда она о них спрашивала, он всегда закрывался, и менял тему.
Ей следовало надавить, чтобы он рассказал. Но все, что знала Джоси, это как быть одной, заботится сама о себе. Вероятно, ни он один скрывал правду. Вероятно, доверие завоевывают доверием. Бросьте двух сломленных людей, незнающих, как жить друг с другом, в пекло семейной жизни и познаете боль. Катастрофа.
Мягкий свет, просачивающийся сквозь дешевые занавески, ласкал жесткие черты лица Шейна. Прямой нос, точеные скулы и полные губы. Но главное в нем глаза, хранящие в серых глубинах столько жизни и огня. Она все еще видели его глаза во снах.
Благодаря амнезии, в Шейне проснулось больше его истиной натуры. Те части, которые он скрывал от Джоси. Существовала ли вероятность, что он впустил ее в свою жизнь? На самом деле, он даже ей доверял. Но… что произойдет, когда его воспоминания вернутся? Уйдёт ли он вновь, разбивая во второй раз ей сердце? Или останется?
Он скорчился и застонал. Но боль заглушила звук.
Ее сердце заколотилось, а мысли завертелись.
За время их брака, она научилась справляться с его кошмарами, успокоить и заставить спокойно спать. Это было легко: обнять и нежно шептать успокоительные слова. Неважно кто такой Шейн, она может быть собой. Если ему больно, она не могла просто сидеть и смотреть на это. Не хотела такой быть.
Из его груди вырвался рык.
Ох, плохая затея. Она прошла вперед и села на его кровать. Затем подползла к боку Шейна и положила голову на его вытянутую руку. Запах теплого кедра наполнил легкие. Она положила руку ему на грудь, прямо над сердцем.
— Все хорошо, Шейн. Это просто плохой сон, — прошептала она. С тихим вздохом, она позволила сну окутать себя.
Шейн сохранял дыхание глубоким, даже тогда, когда его тело расслабилось. Сердце билось о руку Джоси. Он проснулся, услышав ее тихие шаги. Шейн думал, что она направится к двери, но она легла к нему. Женщина несла в себе опасность, даря ему успокоение. Безопасность. Любовь.
Его сердце затопило теплом, а потом сжалось от боли. Уязвимость и желание, сопровождаемые решимостью, одолели им. Шейн не знал, почему оставил Джоси, но неважно, что или кто его на это толкнул, он ни за что не бросит ее опять.