— Они всегда оставляют, Ким, — тихо сказал он ей. — За исключением Императрицы, она должна оставаться с Императором, обеспечивая чистоту родословной.
— Даже матери?
— Да.
— Потому что у них нет чувств к мужчине или ее потомству, — произнесла Ким, внезапно понимая, о чем ей пытался сказать Рэй, и ее сердце заболело за него. Она не могла себе представить, что значит никогда не знать прикосновений матери. Даже когда она ужасно себя вела, Ким знала, что ее мать любит ее и хочет быть рядом.
— Да, — Рэй кивнул.
— Прости, Рэй, — потянувшись вверх, она обхватила его щеку своей рукой. — Это не должно быть так. Два человека должны соединиться, потому что они любят друг друга. Они должны заботиться друг о друге. Они должны быть верными и честными, и желать провести остаток своей жизни вместе, а не искать кого-то другого. Потомство должно быть естественным продолжением любви, а не причиной для этого.
— Как у твоего манно и матери?
— Да, — взгляд Ким стал грустным из-за воспоминаний. — Они всегда были так счастливы вместе. Они иногда ссорились, но не шли в постель, не помирившись друг с другом, — на его недоумевающий взгляд она пояснила. — Отдыхать. Они никогда не отдыхали вместе, не помирившись.
— Они отдыхали вместе? В одной кровати. Ночью?
— Да. У вас не так? — она нахмурилась, вспоминая, как Рэй обнимал ее, пока она отдыхала.
— Нет. Как только мужчина и женщина закончили соединение, женщина возвращается в свою комнату, пока не придет время нового соединения.
— Почему бы им не отдохнуть вместе?
— Потому что женщина предпочитает безопасность своих покоев. Это заставляет ее чувствовать себя в безопасности и под защитой. Она никогда не рискнула бы сама отдыхать с мужчиной.
— Чего они так боятся? — не поняла Ким. Рэй был заботлив и нежен с ней.
— Из-за Императора Лукана.
— Но это было более пятисот лет назад, Рэй! Вы — не он!
— Мы не он, — Рэй был рад, что она поняла это. — Мы бы умерли, чтобы защитить их, Ким, но все равно они нас боятся. Никто из самок никогда не будет учитывать потребности мужчины, прежде своих собственных, и даже потребности своего собственного потомства. Никто никогда не подумал о моем голоде. Никто никогда бы не подумал, прикоснуться к моей щеке, как ты. Я бы никогда не разрешил подобного, — признался он, притягивая Ким в объятия, прижимая ее тело ближе к своему, когда они продолжили двигаться.
Ким начала понимать, почему Рэй сказал, что преступление Лукана было направлено против всех торнианцев. Он уничтожил больше, чем жизни двух невинных молодых девушек. Он уничтожил доверие, которое должно существовать между мужчиной и женщиной для истинной любви, и из-за этого торнианцы погибали.
— Ты будешь моим новым началом… — прошептал в голове Ким мелодичный голос, напугав ее так сильно, что она вздрогнула. Это был не сон!
— Что случилось, Ким? — спросил Рэй.
— Я… Ничего, — как можно сказать кому-то, что ты слышал Богиню в своей голове? Что значит, что она станет началом? Началом чего? Как только Ким подумала об этом, она вдруг поняла нечто более важное… Они танцевали! Пока они разговаривали, Рэй обнял ее и медленно двигался по окружности пещеры.
— Мы танцуем! — воскликнула она, радостно улыбаясь Рэю, крепче обхватывая его за шею.
— Они всегда оставляют, Ким, — тихо сказал он ей. — За исключением Императрицы, она должна оставаться с Императором, обеспечивая чистоту родословной.
— Даже матери?
— Да.
— Потому что у них нет чувств к мужчине или ее потомству, — произнесла Ким, внезапно понимая, о чем ей пытался сказать Рэй, и ее сердце заболело за него. Она не могла себе представить, что значит никогда не знать прикосновений матери. Даже когда она ужасно себя вела, Ким знала, что ее мать любит ее и хочет быть рядом.
— Да, — Рэй кивнул.
— Прости, Рэй, — потянувшись вверх, она обхватила его щеку своей рукой. — Это не должно быть так. Два человека должны соединиться, потому что они любят друг друга. Они должны заботиться друг о друге. Они должны быть верными и честными, и желать провести остаток своей жизни вместе, а не искать кого-то другого. Потомство должно быть естественным продолжением любви, а не причиной для этого.
— Как у твоего манно и матери?
— Да, — взгляд Ким стал грустным из-за воспоминаний. — Они всегда были так счастливы вместе. Они иногда ссорились, но не шли в постель, не помирившись друг с другом, — на его недоумевающий взгляд она пояснила. — Отдыхать. Они никогда не отдыхали вместе, не помирившись.
— Они отдыхали вместе? В одной кровати. Ночью?
— Да. У вас не так? — она нахмурилась, вспоминая, как Рэй обнимал ее, пока она отдыхала.
— Нет. Как только мужчина и женщина закончили соединение, женщина возвращается в свою комнату, пока не придет время нового соединения.
— Почему бы им не отдохнуть вместе?
— Потому что женщина предпочитает безопасность своих покоев. Это заставляет ее чувствовать себя в безопасности и под защитой. Она никогда не рискнула бы сама отдыхать с мужчиной.
— Чего они так боятся? — не поняла Ким. Рэй был заботлив и нежен с ней.
— Из-за Императора Лукана.
— Но это было более пятисот лет назад, Рэй! Вы — не он!
— Мы не он, — Рэй был рад, что она поняла это. — Мы бы умерли, чтобы защитить их, Ким, но все равно они нас боятся. Никто из самок никогда не будет учитывать потребности мужчины, прежде своих собственных, и даже потребности своего собственного потомства. Никто никогда не подумал о моем голоде. Никто никогда бы не подумал, прикоснуться к моей щеке, как ты. Я бы никогда не разрешил подобного, — признался он, притягивая Ким в объятия, прижимая ее тело ближе к своему, когда они продолжили двигаться.
Ким начала понимать, почему Рэй сказал, что преступление Лукана было направлено против всех торнианцев. Он уничтожил больше, чем жизни двух невинных молодых девушек. Он уничтожил доверие, которое должно существовать между мужчиной и женщиной для истинной любви, и из-за этого торнианцы погибали.
— Ты будешь моим новым началом… — прошептал в голове Ким мелодичный голос, напугав ее так сильно, что она вздрогнула. Это был не сон!
— Что случилось, Ким? — спросил Рэй.
— Я… Ничего, — как можно сказать кому-то, что ты слышал Богиню в своей голове? Что значит, что она станет началом? Началом чего? Как только Ким подумала об этом, она вдруг поняла нечто более важное… Они танцевали! Пока они разговаривали, Рэй обнял ее и медленно двигался по окружности пещеры.
— Мы танцуем! — воскликнула она, радостно улыбаясь Рэю, крепче обхватывая его за шею.