Он нахмурился, впервые прямо посмотрев на светловолосую женщину.
Клянусь, я увидела в его глазах то, что могло быть беспокойством.
Может, даже страхом.
Что бы там ни было, когда он в следующий раз встретился со мной взглядом, это превратилось в нечто близкое к злости.
— Они в некотором роде сломили мою дорогую девочку, доктор Фокс, — сказал он, и его голос зазвучал убийственно холодно. — Мне нужна ваша помощь, чтобы вернуть её обратно к жизнерадостной, очаровательной версии себя… вернуть её к свету, так сказать. И чтобы достичь этой цели, я готов сделать все, о чем вы попросите. Все что угодно.
В этот раз я смогла лишь с неверием таращиться на него.
Я никогда на самом деле не соглашалась делать то, о чем он просил.
Но я и не отказывала ему в полной мере.
Мы пробыли в воздухе ещё часа два или около того, затем мне сказали, что нам нужно готовиться к скорой посадке. Брик заверил меня, что он приготовил место, где я и его спутница, вампирша, которую он называл Лила, сможем поговорить наедине.
Что касается другого мужчины в салоне, мужчины с татуировкой меча на шее, покрытого следами укусов, оказывается, он был оплатой.
Ну, во всяком случае, он был частью оплаты.
Брик заверил меня, что намеревается заплатить за мои услуги реальными деньгами, но мужчина с татуировкой меча был компенсацией за «проблемы» Блэка, как выразился Брик. Очевидно, этот парень был другом Блэка. Иными словами, если я сделаю, как сказал Брик, мужчина будет жить, и Блэк получит его более-менее нетронутым.
Если нет, он станет вампирской едой.
Когда я заметила, что это не столько оплата, сколько шантаж, Брик лишь пожал плечами.
— Томаты… помидоры… — протянул он, поднимая руки с вялой улыбкой. — Я знал, что одна лишь финансовая компенсация не покажется ни одному из вас в достаточной мере привлекательной, учитывая то, сколько денег уже есть у вашего мужа. Я полагаю, этот индивид… — он презрительно фыркнул, показывая в сторону мужчины с татуировкой меча. — …Скорее попытка предложить вашему мужу мир, нежели оплата в её истинном понимании.
Я не пыталась разобраться в его этической гимнастике.
Брик намекнул, что он в какой-то мере «спас» мужчину, но я понятия не имела, что это значило.
В любом случае, я сильно подозревала, что в важных аспектах Брик говорит правду. То есть, Блэк действительно знал этого парня, и вероятно, предпочёл бы, чтобы его друга не убивали. Наверное, он был старым армейским приятелем, потому что их у Блэка, кажется, было много.
Что касается самого мужчины, он явно знал, кто такой Блэк.
Когда он наконец пришёл в себя, он несколько долгих минут смотрел на меня из-под грязно-светлых волос, упавших ему на глаза. Он окинул меня взглядом, как будто пытался определить, что я здесь делаю, какова моя роль в этом. Затем, когда он услышал, как Брик вдобавок к «доктору Фокс» называет меня «миссис Блэк», его серые глаза расширились.
Он заговорил, его голос прозвучал резко, вопреки густому южному акценту. Его акцент отличался от Брика — более провинциальный и, может, из другого штата — но он был таким же выраженным.
— Вы жена Блэка? — спросил он. — Я правильно расслышал?
Он нахмурился, впервые прямо посмотрев на светловолосую женщину.
Клянусь, я увидела в его глазах то, что могло быть беспокойством.
Может, даже страхом.
Что бы там ни было, когда он в следующий раз встретился со мной взглядом, это превратилось в нечто близкое к злости.
— Они в некотором роде сломили мою дорогую девочку, доктор Фокс, — сказал он, и его голос зазвучал убийственно холодно. — Мне нужна ваша помощь, чтобы вернуть её обратно к жизнерадостной, очаровательной версии себя… вернуть её к свету, так сказать. И чтобы достичь этой цели, я готов сделать все, о чем вы попросите. Все что угодно.
В этот раз я смогла лишь с неверием таращиться на него.
Я никогда на самом деле не соглашалась делать то, о чем он просил.
Но я и не отказывала ему в полной мере.
Мы пробыли в воздухе ещё часа два или около того, затем мне сказали, что нам нужно готовиться к скорой посадке. Брик заверил меня, что он приготовил место, где я и его спутница, вампирша, которую он называл Лила, сможем поговорить наедине.
Что касается другого мужчины в салоне, мужчины с татуировкой меча на шее, покрытого следами укусов, оказывается, он был оплатой.
Ну, во всяком случае, он был частью оплаты.
Брик заверил меня, что намеревается заплатить за мои услуги реальными деньгами, но мужчина с татуировкой меча был компенсацией за «проблемы» Блэка, как выразился Брик. Очевидно, этот парень был другом Блэка. Иными словами, если я сделаю, как сказал Брик, мужчина будет жить, и Блэк получит его более-менее нетронутым.
Если нет, он станет вампирской едой.
Когда я заметила, что это не столько оплата, сколько шантаж, Брик лишь пожал плечами.
— Томаты… помидоры… — протянул он, поднимая руки с вялой улыбкой. — Я знал, что одна лишь финансовая компенсация не покажется ни одному из вас в достаточной мере привлекательной, учитывая то, сколько денег уже есть у вашего мужа. Я полагаю, этот индивид… — он презрительно фыркнул, показывая в сторону мужчины с татуировкой меча. — …Скорее попытка предложить вашему мужу мир, нежели оплата в её истинном понимании.
Я не пыталась разобраться в его этической гимнастике.
Брик намекнул, что он в какой-то мере «спас» мужчину, но я понятия не имела, что это значило.
В любом случае, я сильно подозревала, что в важных аспектах Брик говорит правду. То есть, Блэк действительно знал этого парня, и вероятно, предпочёл бы, чтобы его друга не убивали. Наверное, он был старым армейским приятелем, потому что их у Блэка, кажется, было много.
Что касается самого мужчины, он явно знал, кто такой Блэк.
Когда он наконец пришёл в себя, он несколько долгих минут смотрел на меня из-под грязно-светлых волос, упавших ему на глаза. Он окинул меня взглядом, как будто пытался определить, что я здесь делаю, какова моя роль в этом. Затем, когда он услышал, как Брик вдобавок к «доктору Фокс» называет меня «миссис Блэк», его серые глаза расширились.
Он заговорил, его голос прозвучал резко, вопреки густому южному акценту. Его акцент отличался от Брика — более провинциальный и, может, из другого штата — но он был таким же выраженным.
— Вы жена Блэка? — спросил он. — Я правильно расслышал?