- Да я и не волнуюсь. А как мне в библиотеку Ленина пройти?
- Да вот она. Сейчас обойдешь тут и там повернешь, - изобразил руками кривули поворотов Сергей. - А тебе зачем?
- Дела, - многозначительно ответил Волков.
- Так она сегодня не работает.
Волков матерно подумал, но вслух сказал лишь:
- Жаль.
- Ну и как там, в Одессе? - поинтересовался мужик.
- Хорошо, - слегка подумав, нейтрально ответил Волков. - А у вас тут как?
- Да нормально. Готовимся вот к двадцать второму. Не все, правда, получится, что планировали. К Вечному огню, сказали, что не пустят.
- Почему? - не понял Волков.
- Есть у нас традиция. Раз в год мы ходим в баню, тридцать первого декабря, - хохотнул Сергей.
Алеша шутки не понял.
- Да ребята приедут с Кирова, мы хотели утром двадцать второго сходить к Могиле, - он так и сказал, непонятным образом выделив заглавную букву: "к Могиле". - Цветы возложить. Но нам пидоры из префектуры сообщили, что утром вход в сад будет перекрыт. Соберут разных студентов на торжественный митинг, и мэр приедет. Антитеррор, бляха муха. Оцепят все вокруг. Нормальным людям проходу нет, понял?
Лейтенант мало что понял, кроме того, что...
- Мэр? У вас, что американская система демократии?
- К ней и движемся, брат. А что, у вас, на Украине, не так?
"У вас, на Украине" - резануло по ушам. Словно смертный холодок времен Гражданской войны пронесся по улицам столицы СССР.
Вместо ответа Волков поморщился. Собеседник понял это по-своему:
- Ну вот, а я что говорю?
В этот момент один из автомобилей мягко тормознул около мужчин. Плавно открылось окно, оттуда пахнуло вкусным табаком, и бархатный голос крикнул:
- Прыгай, Серега! Время, время, время!
- Ладно, парень. Мне бежать надо. Приехали за мной. Слушай, если хочешь - приходи сегодня к нам. Мы на Арбате собираемся. Давай свой телефон.
- Да я и не волнуюсь. А как мне в библиотеку Ленина пройти?
- Да вот она. Сейчас обойдешь тут и там повернешь, - изобразил руками кривули поворотов Сергей. - А тебе зачем?
- Дела, - многозначительно ответил Волков.
- Так она сегодня не работает.
Волков матерно подумал, но вслух сказал лишь:
- Жаль.
- Ну и как там, в Одессе? - поинтересовался мужик.
- Хорошо, - слегка подумав, нейтрально ответил Волков. - А у вас тут как?
- Да нормально. Готовимся вот к двадцать второму. Не все, правда, получится, что планировали. К Вечному огню, сказали, что не пустят.
- Почему? - не понял Волков.
- Есть у нас традиция. Раз в год мы ходим в баню, тридцать первого декабря, - хохотнул Сергей.
Алеша шутки не понял.
- Да ребята приедут с Кирова, мы хотели утром двадцать второго сходить к Могиле, - он так и сказал, непонятным образом выделив заглавную букву: "к Могиле". - Цветы возложить. Но нам пидоры из префектуры сообщили, что утром вход в сад будет перекрыт. Соберут разных студентов на торжественный митинг, и мэр приедет. Антитеррор, бляха муха. Оцепят все вокруг. Нормальным людям проходу нет, понял?
Лейтенант мало что понял, кроме того, что...
- Мэр? У вас, что американская система демократии?
- К ней и движемся, брат. А что, у вас, на Украине, не так?
"У вас, на Украине" - резануло по ушам. Словно смертный холодок времен Гражданской войны пронесся по улицам столицы СССР.
Вместо ответа Волков поморщился. Собеседник понял это по-своему:
- Ну вот, а я что говорю?
В этот момент один из автомобилей мягко тормознул около мужчин. Плавно открылось окно, оттуда пахнуло вкусным табаком, и бархатный голос крикнул:
- Прыгай, Серега! Время, время, время!
- Ладно, парень. Мне бежать надо. Приехали за мной. Слушай, если хочешь - приходи сегодня к нам. Мы на Арбате собираемся. Давай свой телефон.