— Марта еще никогда не рассуждала так здраво!.. И она тоже не видела сегодня свое привидение…
— Уйдем отсюда!..
Вдруг они оба задрожали с ног до головы — во мраке ночи вновь явственно послышался звон цепей…
Они тотчас спрятались за выступом стены и стали ждать.
Вскоре они увидели склоненную фигуру, скользившую над поверхностью воды. Мгновение спустя фигура эта скрылась среди ив. Несколько секунд они слышали только слабое позвякивание металла, потом фигура снова появилась на берегу и пошла дальше, странно дергаясь и приплясывая.
— Да это Проспер — юродивый… — воскликнул Жак.
— Глухонемой!.. — прошептала Фанни. — Смотри, он подцепил костылем и тащит за собой сеть, полную рыбы.
— Он занимается браконьерством, — объяснил Жак. — Наверное, он наловил рыбу с челнока.
— Готова держать пари, что это он является Марте, что это его она видит!.. — воскликнула Фанни.
— Глухонемые не говорят, — сказал Жак.
— В самом ли деле он глух и нем?
На вопрос жены, всю важность которого он оценил не сразу, Жак ничего не ответил.
Они молчали. Они поняли друг друга.
Прихрамывая и таща за собой сеть, в которой поблескивала чешуя пойманной рыбы, Проспер быстро подвигался вперед, пока не исчез в лесу, где находилось его таинственное жилье.
— Теперь мы можем пойти домой, — сказала Фанни… — Здесь мы больше ничего не узнаем… — И они вернулись к себе, пройдя через парк и открыв захваченным Жаком ключом потайную дверь в башне Изабеллы. Даже собаки — и те не лаяли.
Они заранее условились, что если их заметят у прибрежной беседки, они расскажут все до конца старому Сен-Фирмену и потребуют, чтобы он получше следил за женой — или отправил ее в такое место, где на ее выдумки и затеи никто не будет обращать внимание и где она перестанет быть опасной для окружающих.
Несчастный идиот, считавшийся глухонемым и живший в какой-то пещере в лесу, теперь намного больше занимал их мысли, чем госпожа Сен-Фирмен.
Весь следующий день Жак не выходил из замка. Он не мог заставить себя что-либо делать с тех пор, как услышал от Марты слова мертвеца: «Он спрятал мое тело в сундук!».
Слова эти всю ночь не давали ему сомкнуть глаза и преследовали его весь день, мысленно перенося его в дальний угол погреба, где он зарыл тело своего брата.
Либо Марта видела и слышала привидение в сомнамбулическом трансе, и в таком случае этот странный сомнамбулизм становился крайне опасным, либо ей и в самом деле кто-то рассказал — и тогда, быть может, их окончательная гибель близка…
Что касается Фанни, то она призывала все силы своего ума, чтобы предупредить опасность, отвратить ее, разгадать.
С исключительной твердостью духа она исполняла обязанности хозяйки дома. Внешне она была спокойна, и никто ни на мгновение не заподозрил бы, что ее гложет страшная тревога.
— Марта еще никогда не рассуждала так здраво!.. И она тоже не видела сегодня свое привидение…
— Уйдем отсюда!..
Вдруг они оба задрожали с ног до головы — во мраке ночи вновь явственно послышался звон цепей…
Они тотчас спрятались за выступом стены и стали ждать.
Вскоре они увидели склоненную фигуру, скользившую над поверхностью воды. Мгновение спустя фигура эта скрылась среди ив. Несколько секунд они слышали только слабое позвякивание металла, потом фигура снова появилась на берегу и пошла дальше, странно дергаясь и приплясывая.
— Да это Проспер — юродивый… — воскликнул Жак.
— Глухонемой!.. — прошептала Фанни. — Смотри, он подцепил костылем и тащит за собой сеть, полную рыбы.
— Он занимается браконьерством, — объяснил Жак. — Наверное, он наловил рыбу с челнока.
— Готова держать пари, что это он является Марте, что это его она видит!.. — воскликнула Фанни.
— Глухонемые не говорят, — сказал Жак.
— В самом ли деле он глух и нем?
На вопрос жены, всю важность которого он оценил не сразу, Жак ничего не ответил.
Они молчали. Они поняли друг друга.
Прихрамывая и таща за собой сеть, в которой поблескивала чешуя пойманной рыбы, Проспер быстро подвигался вперед, пока не исчез в лесу, где находилось его таинственное жилье.
— Теперь мы можем пойти домой, — сказала Фанни… — Здесь мы больше ничего не узнаем… — И они вернулись к себе, пройдя через парк и открыв захваченным Жаком ключом потайную дверь в башне Изабеллы. Даже собаки — и те не лаяли.
Они заранее условились, что если их заметят у прибрежной беседки, они расскажут все до конца старому Сен-Фирмену и потребуют, чтобы он получше следил за женой — или отправил ее в такое место, где на ее выдумки и затеи никто не будет обращать внимание и где она перестанет быть опасной для окружающих.
Несчастный идиот, считавшийся глухонемым и живший в какой-то пещере в лесу, теперь намного больше занимал их мысли, чем госпожа Сен-Фирмен.
Весь следующий день Жак не выходил из замка. Он не мог заставить себя что-либо делать с тех пор, как услышал от Марты слова мертвеца: «Он спрятал мое тело в сундук!».
Слова эти всю ночь не давали ему сомкнуть глаза и преследовали его весь день, мысленно перенося его в дальний угол погреба, где он зарыл тело своего брата.
Либо Марта видела и слышала привидение в сомнамбулическом трансе, и в таком случае этот странный сомнамбулизм становился крайне опасным, либо ей и в самом деле кто-то рассказал — и тогда, быть может, их окончательная гибель близка…
Что касается Фанни, то она призывала все силы своего ума, чтобы предупредить опасность, отвратить ее, разгадать.
С исключительной твердостью духа она исполняла обязанности хозяйки дома. Внешне она была спокойна, и никто ни на мгновение не заподозрил бы, что ее гложет страшная тревога.