— Александр, — обратился к Лепетченко, — поднимай чёрную гвардию. Сколько у тебя сейчас?
— Семьдесят человек.
— Скачи по коммунам, командуй им «в ружьё» и намётом в Гуляйполе. Ты, Рувим, будешь руководить тут оставшимися. Воробьёва ни под каким видом не отпускай, пусть ремонтирует инвентарь.
— А вы скоро вернётесь?
— Откуда я знаю. Может, к вечеру, а может, через неделю. Ты батраков припрягай, сколь они будут волынить. А нет, пусть метутся к чёртовой матери, если не хотят работать в коммуне. У нас дело добровольное.
Махно на коне скакал в Гуляйполе в сопровождении Лютого и Ивана Лепетченко. Лютый посвящал Нестора в обстоятельства, ждущие его в Гуляйполе.
— Он ведь за что, комиссар-то, грозится. За тот угольный эшелон, который мы перехватили тогда на железной дороге. Уголь-то шёл в Екатеринослав.
— Ты что-нибудь говорил ему на это?
— Сказал, мол, без угля у нас бы остановились заводы.
— А он?
— А он кричит: за разоружение полка, за это, мол, расстрел. Да ещё и конфискация помещичьих земель противозаконна.
Подъехали к Комитету, Махно соскочил с коня, приказал Лютому:
— Ступай в гостиницу, приглашай комиссара.
Войдя в кабинет, Махно вынул из кобуры маузер, положил его у чернильного прибора.
Наконец дверь открылась и в комнату явился разгневанный комиссар в полувоенном френче (а-ля Керенский).
— A-а, наконец-то, — воскликнул он с недобрым торжеством. — Явился главный смутьян!
— Молчать! — рявкнул, привставая, Нестор. — Слушай приказ. Немедленно выметайтесь из Гуляйполя, даю вам на это двадцать минут и два часа на то, чтоб исчезнуть с нашей революционной территории.
— Да как вы смеете?! — задохнулся в гневе комиссар, но увидев, как Махно потянулся за маузером, подавился словом.
— В противном случае к вам будут применены меры согласно военному времени, — холодно отчеканил Нестор, пряча маузер в кобуру. — Исидор! Проводи гражданина до околицы. В случае сопротивления примени силу вплоть до оружия.
Гуляйпольские черногвардейцы, явившись на станцию Пологи в полном вооружении, потребовали от начальника станции немедленно предоставить им вагоны и отправить в Александровск.
Бледный издерганный начальник нашёл-таки два вагона, стоявшие на запасном пути, и предложил в них загружаться.
— А когда отправка? — спросил Махно.
— Александр, — обратился к Лепетченко, — поднимай чёрную гвардию. Сколько у тебя сейчас?
— Семьдесят человек.
— Скачи по коммунам, командуй им «в ружьё» и намётом в Гуляйполе. Ты, Рувим, будешь руководить тут оставшимися. Воробьёва ни под каким видом не отпускай, пусть ремонтирует инвентарь.
— А вы скоро вернётесь?
— Откуда я знаю. Может, к вечеру, а может, через неделю. Ты батраков припрягай, сколь они будут волынить. А нет, пусть метутся к чёртовой матери, если не хотят работать в коммуне. У нас дело добровольное.
Махно на коне скакал в Гуляйполе в сопровождении Лютого и Ивана Лепетченко. Лютый посвящал Нестора в обстоятельства, ждущие его в Гуляйполе.
— Он ведь за что, комиссар-то, грозится. За тот угольный эшелон, который мы перехватили тогда на железной дороге. Уголь-то шёл в Екатеринослав.
— Ты что-нибудь говорил ему на это?
— Сказал, мол, без угля у нас бы остановились заводы.
— А он?
— А он кричит: за разоружение полка, за это, мол, расстрел. Да ещё и конфискация помещичьих земель противозаконна.
Подъехали к Комитету, Махно соскочил с коня, приказал Лютому:
— Ступай в гостиницу, приглашай комиссара.
Войдя в кабинет, Махно вынул из кобуры маузер, положил его у чернильного прибора.
Наконец дверь открылась и в комнату явился разгневанный комиссар в полувоенном френче (а-ля Керенский).
— A-а, наконец-то, — воскликнул он с недобрым торжеством. — Явился главный смутьян!
— Молчать! — рявкнул, привставая, Нестор. — Слушай приказ. Немедленно выметайтесь из Гуляйполя, даю вам на это двадцать минут и два часа на то, чтоб исчезнуть с нашей революционной территории.
— Да как вы смеете?! — задохнулся в гневе комиссар, но увидев, как Махно потянулся за маузером, подавился словом.
— В противном случае к вам будут применены меры согласно военному времени, — холодно отчеканил Нестор, пряча маузер в кобуру. — Исидор! Проводи гражданина до околицы. В случае сопротивления примени силу вплоть до оружия.
Гуляйпольские черногвардейцы, явившись на станцию Пологи в полном вооружении, потребовали от начальника станции немедленно предоставить им вагоны и отправить в Александровск.
Бледный издерганный начальник нашёл-таки два вагона, стоявшие на запасном пути, и предложил в них загружаться.
— А когда отправка? — спросил Махно.