— Да мы уж это слышали.
— Сидите тут теперь до вечера, пойду приготовлю чего вам поесть.
— А как передашь?
— Да вот сюда принесу в корзинке, оставлю. А вы после возьмёте. Но чтоб до вечера носа не высовывали.
Часа через два Харитина пришла, поставила корзину у плетня, сказала негромко:
— Ваши бомбы Холявко под перину сховав, — и, напевая, пошла ко двору.
В корзине оказался пузатый обливной горшок, доверху наполненный варениками, там же была и баклага с водой.
За долгий летний день и выспались, и окончательно уговорились, как будут ликвидировать немецкий штаб. Едва зашло солнце, выбрались из лопухов и направились к хате.
Бомбы, забытые ими впопыхах под подушкой, были засунуты под перину.
— Вот видишь, как это важно иметь среди врагов своего человека, — сказал Нестор. — Ты его видел?
— Кого?
— Ну Холявку этого? Миколу?
— Вот те раз. Я его с хлопцами вербовал.
— Передай ему от меня благодарность.
Наряжаясь вновь девицей, Нестор сетовал:
— Конечно, было б лучше днём рвануть штаб, когда там офицерня. А сейчас что? Только разве дежурный с часовым.
— Ничего. Всё равно переполоху наделаем. Напомним им, где они находятся. Важно Качать, шоб народ нас почув.
Но когда Махно надел юбку, кофту и дамскую шляпку, возник вопрос: а куда же положить бомбы? Ну пистолет за пояс, под кофту. А бомбы? Карманов у юбки и кофты не оказалось. Сообразила Харитина, притащила маленькую сумочку.
— Ото таки барышни носят в Александровске, в них румяна та гроши ховают.
Кое-как втиснули В сумочку две бомбы, но закрыть её уже не смогли.
— A-а, ладно, — сказал Нестор. — Так даже лучше, расстёгивать не надо. Взял и кидай.
И вышла со двора под ручку парочка — парень и девица. Всё путём, парень почти на голову выше её. Направились к центру, к Соборной площади, куда обычно стекалась молодёжь.
— Да мы уж это слышали.
— Сидите тут теперь до вечера, пойду приготовлю чего вам поесть.
— А как передашь?
— Да вот сюда принесу в корзинке, оставлю. А вы после возьмёте. Но чтоб до вечера носа не высовывали.
Часа через два Харитина пришла, поставила корзину у плетня, сказала негромко:
— Ваши бомбы Холявко под перину сховав, — и, напевая, пошла ко двору.
В корзине оказался пузатый обливной горшок, доверху наполненный варениками, там же была и баклага с водой.
За долгий летний день и выспались, и окончательно уговорились, как будут ликвидировать немецкий штаб. Едва зашло солнце, выбрались из лопухов и направились к хате.
Бомбы, забытые ими впопыхах под подушкой, были засунуты под перину.
— Вот видишь, как это важно иметь среди врагов своего человека, — сказал Нестор. — Ты его видел?
— Кого?
— Ну Холявку этого? Миколу?
— Вот те раз. Я его с хлопцами вербовал.
— Передай ему от меня благодарность.
Наряжаясь вновь девицей, Нестор сетовал:
— Конечно, было б лучше днём рвануть штаб, когда там офицерня. А сейчас что? Только разве дежурный с часовым.
— Ничего. Всё равно переполоху наделаем. Напомним им, где они находятся. Важно Качать, шоб народ нас почув.
Но когда Махно надел юбку, кофту и дамскую шляпку, возник вопрос: а куда же положить бомбы? Ну пистолет за пояс, под кофту. А бомбы? Карманов у юбки и кофты не оказалось. Сообразила Харитина, притащила маленькую сумочку.
— Ото таки барышни носят в Александровске, в них румяна та гроши ховают.
Кое-как втиснули В сумочку две бомбы, но закрыть её уже не смогли.
— A-а, ладно, — сказал Нестор. — Так даже лучше, расстёгивать не надо. Взял и кидай.
И вышла со двора под ручку парочка — парень и девица. Всё путём, парень почти на голову выше её. Направились к центру, к Соборной площади, куда обычно стекалась молодёжь.