— Госпожа Марьяна! Ну что ж вы?
— Вам не понравилось?
— Так мы ещё принесём!
Прижимаюсь к тёплому дереву спиной. Кажется, у меня сейчас глаза от изумления из орбит вывалятся. У распластавшегося в кадке Жора они тоже подозрительно круглые.
— Что делать будем? — шепчет он. — Бежать?
И косится на окно. Но в мутном стекле возникает светлое пятно лица:
— Госпожа, только посмотрите, какие серьги, какое ожерелье! Вы должны их увидеть.
Судя по топоту, часть торговцев перебирается к окну, и оттуда уже голосят:
— Ткань шёлковая!
— Кожа тончайшей выделки!
— Вышивки от лучших мастериц столицы!
— Что делать? — повторяю уже я.
— Ты меня спрашиваешь? — раздувается Жор. — Это же ты замуж за светлого властелина захотела?
— Я?! — от негодования щёки пылают. — Это ты мне не останавливаясь зудел: сделай предложение, да сделай предложение, как увидишь свободного мужчину — сразу делай предложение. Именно это я и сделала — то, что ты просил.
— Но я не думал, что ты сделаешь предложение Ему!
Не знаю, что ответить. Просто сползаю по двери. Гул хвалебных од брачным товарам не утихает.
— Чулки тончайшие!
— Сорочка кружевная для первой брачной ночи!
У меня дёргается глаз.
Болотные огоньки под потолком, ощутив мою тревогу, начинают носиться вокруг пучков трав, и от пляски блеклых теней становится совсем тошно.
— Я не могу вечно здесь сидеть, — обречённо признаю я.
— Но не выходить же за светлого властелина, — Жор опять округляет глаза.
— Госпожа Марьяна! Ну что ж вы?
— Вам не понравилось?
— Так мы ещё принесём!
Прижимаюсь к тёплому дереву спиной. Кажется, у меня сейчас глаза от изумления из орбит вывалятся. У распластавшегося в кадке Жора они тоже подозрительно круглые.
— Что делать будем? — шепчет он. — Бежать?
И косится на окно. Но в мутном стекле возникает светлое пятно лица:
— Госпожа, только посмотрите, какие серьги, какое ожерелье! Вы должны их увидеть.
Судя по топоту, часть торговцев перебирается к окну, и оттуда уже голосят:
— Ткань шёлковая!
— Кожа тончайшей выделки!
— Вышивки от лучших мастериц столицы!
— Что делать? — повторяю уже я.
— Ты меня спрашиваешь? — раздувается Жор. — Это же ты замуж за светлого властелина захотела?
— Я?! — от негодования щёки пылают. — Это ты мне не останавливаясь зудел: сделай предложение, да сделай предложение, как увидишь свободного мужчину — сразу делай предложение. Именно это я и сделала — то, что ты просил.
— Но я не думал, что ты сделаешь предложение Ему!
Не знаю, что ответить. Просто сползаю по двери. Гул хвалебных од брачным товарам не утихает.
— Чулки тончайшие!
— Сорочка кружевная для первой брачной ночи!
У меня дёргается глаз.
Болотные огоньки под потолком, ощутив мою тревогу, начинают носиться вокруг пучков трав, и от пляски блеклых теней становится совсем тошно.
— Я не могу вечно здесь сидеть, — обречённо признаю я.
— Но не выходить же за светлого властелина, — Жор опять округляет глаза.