Кларисса улыбнулась и пожала плечами.
- Мне немного лучше, и у меня достаточно блокаторов.
Бобби опустила руку на ее тонкое плечо.
- Мы о тебе позаботимся, - сказала она.
- Я знаю, - сказала Кларисса.
- Хорошо, итак, - сказала Бобби. - Вот как я вижу следующий шаг: найдем того, у кого есть связь с Союзом. Или с Землей-Марсом. Посмотрим, есть ли там кто-нибудь с планом, или нам придется разрабатывать свой.
- У нас получится, - сказал Амос. - Сложного вроде ничего.
- Ты уверен? - спросил Алекс. - Это станция Медина, и она под оккупацией кучки отколовшихся марсианских военных эмигрантов. Это тебе не Балтимор.
Улыбка Амоса была такой же спокойной, как всегда.
- Везде Балтимор.
Бобби знала, кто такой Амос Бёртон, работала с ним много лет, и он продолжал её удивлять. В следующие два дня, Амос перехватил инициативу, продвигаясь по Медине без видимой цели и причины. Они посидели в баре у водяного завода, прошли опрос в автоматическом сервис-меню, которое помогало людям, запертым на станции, с размещением, сыграли в маленький грязный футбол с командой техников, чьи татуировки с расколотым кругом АВП успели размыть годы.
Время от времени Бобби замечала что-то - фразу или жест - не совсем правильное, будто второй разговор продолжался на неизвестной частоте, не улавливаемой её ушами. И она приняла эту новую позицию, за спиной у Амоса, высматривая любые угрозы, как от лаконианцев, так и от местных.
Станция, казалось, ждала какого-то события. Это слышалось в голосах собеседников, витало в воздухе. Охранники в силовой броне. Блок-посты. Тюрьма под открытым небом, построенная лаконианцами. Мужчины и женщины содержались в ней, как животные в особо дерьмовом зоопарке. Ручные терминалы заблокированы, внутренняя сеть бесполезна из-за ограничений, а каждый разговор чреват и опасен. "Всё, что достойно шифрования, для начала вообще не стоит тащить в сеть" - иногда говорил Амос. Бобби и не задумывалась, как меняется стиль общения, если оно происходит лицом к лицу, так близко, что человек может вас ударить, если захочет. Во всяком случае, не задумывалась раньше.
И вот, спустя три дня, старый астер, - вратарь их футбольных противников - приблизился к маленькому общественному столу, где они ели грибы и лапшу, коротко кивнул Амосу, и ушёл. Здоровяк встал, пощелкал шеей, и повернулся к Бобби.
- Есть кое-что, - сказал он.
- Хорошее или плохое? - спросила она.
- Или такое, или другое.
Бобби зачерпнула последнюю ложку завтрака, прожевала и проглотила.
- Ясно, - сказала она. - Пошли.
Кларисса и Алекс поднялись тоже. Часть её хотела приказать им остаться. Если все пойдет наперекосяк, хоть они будут в безопасности. Будто здесь вообще существовала безопасность. Она ничего не сказала.
Старый астер привел их в служебный коридор, с отодвинутой рампой, открывавшей путь к внешней обшивке барабана, пустотам в его толще, и вакууму за его пределами. Они миновали два замаскированных охранных поста, которые ей удалось заметить, и хотя он считала, что хороша в этом, неизвестно сколько она могла пропустить. Старый Астер ничего не говорил, а Амос не расспрашивал.
Они пришли на склад, наполовину заполненный ящиками, прикрепленными к палубе магнитными замками. Его освещали прожектора с резким светом, и урезанной длиной волны, мерцание которых создавало стробирующий эффект, заметный по быстрым движениям. Трое мужчин стояли, прислонившись к ящикам, руки расслабленно свисают вдоль тела - если дело дойдет до драки, они потратят меньше четверти секунды на подготовку. Тепло в животе Бобби намекало на неприятности, и она встретила это чувство почти благодарно. Вторжение кораблей с невообразимым оружием, технология протомолекулы, разрывающая атомы, внезапные империи - всё это свалилось без всяких предупреждений и предпосылок. Но головорезы на складах были знакомой территорией. Скрипнув зубами, она двинулась вперед, за неимением других вариантов.
Кларисса улыбнулась и пожала плечами.
- Мне немного лучше, и у меня достаточно блокаторов.
Бобби опустила руку на ее тонкое плечо.
- Мы о тебе позаботимся, - сказала она.
- Я знаю, - сказала Кларисса.
- Хорошо, итак, - сказала Бобби. - Вот как я вижу следующий шаг: найдем того, у кого есть связь с Союзом. Или с Землей-Марсом. Посмотрим, есть ли там кто-нибудь с планом, или нам придется разрабатывать свой.
- У нас получится, - сказал Амос. - Сложного вроде ничего.
- Ты уверен? - спросил Алекс. - Это станция Медина, и она под оккупацией кучки отколовшихся марсианских военных эмигрантов. Это тебе не Балтимор.
Улыбка Амоса была такой же спокойной, как всегда.
- Везде Балтимор.
Бобби знала, кто такой Амос Бёртон, работала с ним много лет, и он продолжал её удивлять. В следующие два дня, Амос перехватил инициативу, продвигаясь по Медине без видимой цели и причины. Они посидели в баре у водяного завода, прошли опрос в автоматическом сервис-меню, которое помогало людям, запертым на станции, с размещением, сыграли в маленький грязный футбол с командой техников, чьи татуировки с расколотым кругом АВП успели размыть годы.
Время от времени Бобби замечала что-то - фразу или жест - не совсем правильное, будто второй разговор продолжался на неизвестной частоте, не улавливаемой её ушами. И она приняла эту новую позицию, за спиной у Амоса, высматривая любые угрозы, как от лаконианцев, так и от местных.
Станция, казалось, ждала какого-то события. Это слышалось в голосах собеседников, витало в воздухе. Охранники в силовой броне. Блок-посты. Тюрьма под открытым небом, построенная лаконианцами. Мужчины и женщины содержались в ней, как животные в особо дерьмовом зоопарке. Ручные терминалы заблокированы, внутренняя сеть бесполезна из-за ограничений, а каждый разговор чреват и опасен. "Всё, что достойно шифрования, для начала вообще не стоит тащить в сеть" - иногда говорил Амос. Бобби и не задумывалась, как меняется стиль общения, если оно происходит лицом к лицу, так близко, что человек может вас ударить, если захочет. Во всяком случае, не задумывалась раньше.
И вот, спустя три дня, старый астер, - вратарь их футбольных противников - приблизился к маленькому общественному столу, где они ели грибы и лапшу, коротко кивнул Амосу, и ушёл. Здоровяк встал, пощелкал шеей, и повернулся к Бобби.
- Есть кое-что, - сказал он.
- Хорошее или плохое? - спросила она.
- Или такое, или другое.
Бобби зачерпнула последнюю ложку завтрака, прожевала и проглотила.
- Ясно, - сказала она. - Пошли.
Кларисса и Алекс поднялись тоже. Часть её хотела приказать им остаться. Если все пойдет наперекосяк, хоть они будут в безопасности. Будто здесь вообще существовала безопасность. Она ничего не сказала.
Старый астер привел их в служебный коридор, с отодвинутой рампой, открывавшей путь к внешней обшивке барабана, пустотам в его толще, и вакууму за его пределами. Они миновали два замаскированных охранных поста, которые ей удалось заметить, и хотя он считала, что хороша в этом, неизвестно сколько она могла пропустить. Старый Астер ничего не говорил, а Амос не расспрашивал.
Они пришли на склад, наполовину заполненный ящиками, прикрепленными к палубе магнитными замками. Его освещали прожектора с резким светом, и урезанной длиной волны, мерцание которых создавало стробирующий эффект, заметный по быстрым движениям. Трое мужчин стояли, прислонившись к ящикам, руки расслабленно свисают вдоль тела - если дело дойдет до драки, они потратят меньше четверти секунды на подготовку. Тепло в животе Бобби намекало на неприятности, и она встретила это чувство почти благодарно. Вторжение кораблей с невообразимым оружием, технология протомолекулы, разрывающая атомы, внезапные империи - всё это свалилось без всяких предупреждений и предпосылок. Но головорезы на складах были знакомой территорией. Скрипнув зубами, она двинулась вперед, за неимением других вариантов.