А вот о родителях думать не стоило. Если мысли о муже вызывали лишь легкую грусть, то мысли о них порождали острую тоску. Вся эта круговерть первых дней в новом мире напрочь вымела из моей головы мысли о родственниках и друзьях, но теперь в относительной безопасности, когда появилось время подумать не только о том, как бы выжить, переживания набросились на меня со всех сторон. Я едва успела запретить себе думать об этом, пока слезы возможно было еще сдержать. Совершенно не хотелось, чтобы ведьмак заметил и стал спрашивать, что случилось. Потом как-нибудь подумаю и поплачу в одиночестве, а сейчас лучше за дорогой следить.
Так я и ехала, то и дело интересуясь окружающим миром, слушая объяснения, отпуская замечания или шутки. Через какое-то время утомилась, успокоилась и постепенно снова погрузилась в свои мысли, теперь уже о новом мире.
— Скоро в деревню въедем, пообедаем, — вырвал меня из плавного течения моих нерадостных дум голос ведьмака.
Я встрепенулась, только теперь обнаружив, что давно пристроила к ведьмачьей спине свою голову, и с интересом осмотрелась. Осмелев, выглянула из-за плеча мужчины и своими глазами увидела вдалеке частокол и крыши домиков, к которым мы приближались. С одной стороны, скакать уже надоело и хотелось спешиться и размять ноги, дать отдых отбитому заду, и уже давно хотелось есть, так как подняли меня почти с рассветом, а солнце уже в зените, но с другой — после той «тихой» деревушки моя вера в людей настолько поубавилась, что, несмотря на более чем внушительное сопровождение, мне было страшно снова оказаться в населенном пункте.
— Что молчишь? — очевидно, привыкший к моей любознательности, удивился мужчина.
— Пытаюсь убедить себя и свою новую фобию расстаться полюбовно, — пробормотала я.
Эскель усмехнулся.
— Чего ты боишься? — спросил он.
— Людей! — вырвалось у меня.
— А эльфов, низушек, гномов и краснолюдов нет?
— Не знаю, я их не встречала, — честно ответила я.
— Сейчас познакомишься, — пообещал мне мужчина.
Вот вроде ничего особенного не сказал, но помимо опасений во мне поселилось еще и любопытство, так что въезжая в деревню я все-таки крутила головой, пытаясь найти среди ее жителей нелюдей. Случайные прохожие, надо сказать, отвечали мне таким же вниманием, пялились кто с любопытством, кто с неодобрением. Подъехали мы прямо к трактиру. Спрыгнув на землю, Эскель стащил с лошади меня и поставил рядом с собой. Только оказавшись на земле, я почувствовала, как на самом деле мышцы устали от однообразной позы на скачущем объекте. Глаза мои прекрасно видели, что я стою на земле, а ощущение было такое, словно все еще сижу на лошади. Мне потребовалось несколько минут постоять около лошади, пока Эскель привязывал животных и рылся в сумках, прежде чем я смогла сделать шаг. Боль в мышцах тут же дала о себе знать. И это только половина первого дня пути!
— Писец, я так вообще доеду? — вслух сама у себя спросила я, сделав несколько неуверенных шагов туда-сюда.
— Привыкнешь — легче будет, — успокоил меня Эскель, снова закрепляя мечи, как положено, за спиной. Я, правда, что-то не очень верила, что к такому можно привыкнуть.
В трактире было достаточно много посетителей. Пока ведьмак заказывал еду и что-то еще обсуждал с хозяином, я старалась незаметно их рассмотреть на предмет отличия от людей. Нашла я только одного, показавшегося мне странным. Он явно был значительно ниже обычных людей, очень широк в плечах и имел густую бороду. В голове сразу же всплыл образ гномов. Остальные выглядели обычными людьми, они в ответ рассматривали меня, в который раз удивив неодобрением во взглядах.
«Надо плащ зашить», — подумалось мне.
— Пойдем, — позвал меня ведьмак, уводя за собой к пустому столу у стены.
Я автоматически забилась поглубже, продолжая наблюдать за другими посетителями. Внимание к нам несколько поубавилось, но совсем не пропало. Нет-нет, да кто-нибудь зыркнет.
— Чего они так смотрят? Им же не видно мою одежду, — нахмурившись, спросила я.
— Они не на тебя смотрят, а на меня, — опроверг мое предположение мужчина.
— На тебя? — удивилась я.
А вот о родителях думать не стоило. Если мысли о муже вызывали лишь легкую грусть, то мысли о них порождали острую тоску. Вся эта круговерть первых дней в новом мире напрочь вымела из моей головы мысли о родственниках и друзьях, но теперь в относительной безопасности, когда появилось время подумать не только о том, как бы выжить, переживания набросились на меня со всех сторон. Я едва успела запретить себе думать об этом, пока слезы возможно было еще сдержать. Совершенно не хотелось, чтобы ведьмак заметил и стал спрашивать, что случилось. Потом как-нибудь подумаю и поплачу в одиночестве, а сейчас лучше за дорогой следить.
Так я и ехала, то и дело интересуясь окружающим миром, слушая объяснения, отпуская замечания или шутки. Через какое-то время утомилась, успокоилась и постепенно снова погрузилась в свои мысли, теперь уже о новом мире.
— Скоро в деревню въедем, пообедаем, — вырвал меня из плавного течения моих нерадостных дум голос ведьмака.
Я встрепенулась, только теперь обнаружив, что давно пристроила к ведьмачьей спине свою голову, и с интересом осмотрелась. Осмелев, выглянула из-за плеча мужчины и своими глазами увидела вдалеке частокол и крыши домиков, к которым мы приближались. С одной стороны, скакать уже надоело и хотелось спешиться и размять ноги, дать отдых отбитому заду, и уже давно хотелось есть, так как подняли меня почти с рассветом, а солнце уже в зените, но с другой — после той «тихой» деревушки моя вера в людей настолько поубавилась, что, несмотря на более чем внушительное сопровождение, мне было страшно снова оказаться в населенном пункте.
— Что молчишь? — очевидно, привыкший к моей любознательности, удивился мужчина.
— Пытаюсь убедить себя и свою новую фобию расстаться полюбовно, — пробормотала я.
Эскель усмехнулся.
— Чего ты боишься? — спросил он.
— Людей! — вырвалось у меня.
— А эльфов, низушек, гномов и краснолюдов нет?
— Не знаю, я их не встречала, — честно ответила я.
— Сейчас познакомишься, — пообещал мне мужчина.
Вот вроде ничего особенного не сказал, но помимо опасений во мне поселилось еще и любопытство, так что въезжая в деревню я все-таки крутила головой, пытаясь найти среди ее жителей нелюдей. Случайные прохожие, надо сказать, отвечали мне таким же вниманием, пялились кто с любопытством, кто с неодобрением. Подъехали мы прямо к трактиру. Спрыгнув на землю, Эскель стащил с лошади меня и поставил рядом с собой. Только оказавшись на земле, я почувствовала, как на самом деле мышцы устали от однообразной позы на скачущем объекте. Глаза мои прекрасно видели, что я стою на земле, а ощущение было такое, словно все еще сижу на лошади. Мне потребовалось несколько минут постоять около лошади, пока Эскель привязывал животных и рылся в сумках, прежде чем я смогла сделать шаг. Боль в мышцах тут же дала о себе знать. И это только половина первого дня пути!
— Писец, я так вообще доеду? — вслух сама у себя спросила я, сделав несколько неуверенных шагов туда-сюда.
— Привыкнешь — легче будет, — успокоил меня Эскель, снова закрепляя мечи, как положено, за спиной. Я, правда, что-то не очень верила, что к такому можно привыкнуть.
В трактире было достаточно много посетителей. Пока ведьмак заказывал еду и что-то еще обсуждал с хозяином, я старалась незаметно их рассмотреть на предмет отличия от людей. Нашла я только одного, показавшегося мне странным. Он явно был значительно ниже обычных людей, очень широк в плечах и имел густую бороду. В голове сразу же всплыл образ гномов. Остальные выглядели обычными людьми, они в ответ рассматривали меня, в который раз удивив неодобрением во взглядах.
«Надо плащ зашить», — подумалось мне.
— Пойдем, — позвал меня ведьмак, уводя за собой к пустому столу у стены.
Я автоматически забилась поглубже, продолжая наблюдать за другими посетителями. Внимание к нам несколько поубавилось, но совсем не пропало. Нет-нет, да кто-нибудь зыркнет.
— Чего они так смотрят? Им же не видно мою одежду, — нахмурившись, спросила я.
— Они не на тебя смотрят, а на меня, — опроверг мое предположение мужчина.
— На тебя? — удивилась я.