– Молодец, Арчил, – засмеялись слуги, – знаешь, когда натянуть повода.
– Эх, старик, чужие уши – плохой хурджини для тайн, – сказал пожилой телохранитель.
– По какой дороге, Симон, двигаются войска князя Цицишвили? – поспешно переменил разговор Арчил.
– Не хочешь ли пристроить в княжескую дружину исполина, прискакавшего к тебе на рыжем слоне?
– Нет, Симон, мой друг Саакадзе зачислен в царскую дружину, а слона, думаю, он не обменяет на коня Цицишвили, если князь даже и тебя отдаст в придачу.
– Ха, ха, ха… Арчил, жирно угощаешь.
– Го-го-го!.. Подсыпь ему еще перцу, лучше поскачет.
Но шутки конюхов оборвал рокот трубы. Стража бросилась открывать железные ворота. Загремели тяжелые засовы. Толпа вплотную придвинулась к распахнутым воротам.
– Доблестный Нугзар Эристави с младшим сыном Зурабом прискакал!
– Жеребец под князем – арабской крови, жизнь за такого коня отдашь!
– А чепрак золотом расшит!
– Бешмет зеленого бархата!
– Священный цвет турок!
– А шарвари краснее фесок!
– Хороший праздник будет у собак, если так едет на войну могущественный Нугзар.
– Как звенят серебряные ожерелья на конях оруженосцев.
– Такое ожерелье хорошо подарить Кетеван.
– Нашел место о Кетеван думать.
– А сколько телохранителей, копьеносцев, сразу на дворе тесно стало!
– Что свита! Пять тысяч дружинников Эристави под стенами Тбилиси стоят.
– Ты что, считал?!
– Я считал, семь тысяч!
– Молодец, Арчил, – засмеялись слуги, – знаешь, когда натянуть повода.
– Эх, старик, чужие уши – плохой хурджини для тайн, – сказал пожилой телохранитель.
– По какой дороге, Симон, двигаются войска князя Цицишвили? – поспешно переменил разговор Арчил.
– Не хочешь ли пристроить в княжескую дружину исполина, прискакавшего к тебе на рыжем слоне?
– Нет, Симон, мой друг Саакадзе зачислен в царскую дружину, а слона, думаю, он не обменяет на коня Цицишвили, если князь даже и тебя отдаст в придачу.
– Ха, ха, ха… Арчил, жирно угощаешь.
– Го-го-го!.. Подсыпь ему еще перцу, лучше поскачет.
Но шутки конюхов оборвал рокот трубы. Стража бросилась открывать железные ворота. Загремели тяжелые засовы. Толпа вплотную придвинулась к распахнутым воротам.
– Доблестный Нугзар Эристави с младшим сыном Зурабом прискакал!
– Жеребец под князем – арабской крови, жизнь за такого коня отдашь!
– А чепрак золотом расшит!
– Бешмет зеленого бархата!
– Священный цвет турок!
– А шарвари краснее фесок!
– Хороший праздник будет у собак, если так едет на войну могущественный Нугзар.
– Как звенят серебряные ожерелья на конях оруженосцев.
– Такое ожерелье хорошо подарить Кетеван.
– Нашел место о Кетеван думать.
– А сколько телохранителей, копьеносцев, сразу на дворе тесно стало!
– Что свита! Пять тысяч дружинников Эристави под стенами Тбилиси стоят.
– Ты что, считал?!
– Я считал, семь тысяч!