— Откуда такая уверенность? — маг смотрел на любимую с сочувствием. Как же это, должно быть, больно, потерять единственного человека, что связывал тебя с прошлым. Бедная, бедная его прекрасная девочка. Его ослепительная герцогиня, его вер-ли-ни…
— Ее магия, — холодно, но очень резко произнесла Шарль, и это вырвало мага из вихря нахлынувших чувств и мыслей.
— А что с ее магией? Четыре стихии. Огонь подчинился не так давно. Уровень выше среднего, но еще работать и работать.
— Я говорю не о магии стихий, — терпеливо чеканила девушка каждое слово, — я говорю о магии рапи.
— И? — Рийс резко повернулся, побледнев.
— Браслеты Рины по-прежнему поют?
— Браслеты? Поют? Я…я не знаю…
— Если так, следовательно, наша магия с ней. Женщина не должна быть убийцей, от нее уйдет магия! От нее и ее потомков по женской линии. Это самое страшное, что может случиться с женщиной. Это… страшнее смерти!
Бер осторожно постучал. Не получив ответа, аккуратно приоткрыл дверь.
Казалось, девчонка не поменяла позы с того момента, как он заходил к ней ночью с профессором Дин. Рапи так же сидела на кровати, забившись в угол, подтянув колени к груди и обняв себя руками. Ее красноватая кожа стала серой, волосы цвета коры алояблони полностью скрывал надвинутый на лицо палантин. Ступни ног спрятались под шаровары, кисти рук — в рукава мантии. Один нос торчит. Бер улыбнулся, сам не понимая чему. Рина была похожа на выпавшего из гнезда птенца. Холодного, голодного…
«Страх-страх-страх!» — переливчато плакали браслеты под мантией.
— Привет, — тихонько проговорил безопасник.
Девушка содрогнулась всем телом.
— Я тебе поесть принес. Профессор Дин приказала проследить, чтобы ты выпила настойку тихушницы.
— Зачем? — браслеты стихли, голос шелестит опавшими листьями ярра.
— Наверное, чтобы меня не ругала профессор зельеварения. Ты знаешь, мы ее все побаиваемся, — Бер подошел к столу, поставил поднос.
— Вы же мужчины. А она — женщина, — в безжизненном голосе вдруг проскочили эмоции. Казалось, рапи удивлена.
— Точно, — Бер дар Арлан вспомнил, как он боялся в студенческую пору (до нервной трясучки, между прочим) профессора Дин. Вздохнул. Улыбнулся. Покачал головой. Сделал неуверенный шаг к столу. Потом еще один.
Студентка не пыталась забиться в угол еще глубже, не зарыдала, умоляя дать ей возможность отравиться. Хороший знак, решил безопасник.
Он расставил на столе тарелки с тонко нарезанным холодным мясом, сыром, фруктами. Теплые еще булочки, которые маг распорядился доставить из лучшей кондитерской Ронна. Кстати, отбить лакомство у сослуживцев было не просто.
Разлил по кружкам травяной отвар, поставил на край стола пузырек.
— Жаль…, - раздалось из угла.
— Откуда такая уверенность? — маг смотрел на любимую с сочувствием. Как же это, должно быть, больно, потерять единственного человека, что связывал тебя с прошлым. Бедная, бедная его прекрасная девочка. Его ослепительная герцогиня, его вер-ли-ни…
— Ее магия, — холодно, но очень резко произнесла Шарль, и это вырвало мага из вихря нахлынувших чувств и мыслей.
— А что с ее магией? Четыре стихии. Огонь подчинился не так давно. Уровень выше среднего, но еще работать и работать.
— Я говорю не о магии стихий, — терпеливо чеканила девушка каждое слово, — я говорю о магии рапи.
— И? — Рийс резко повернулся, побледнев.
— Браслеты Рины по-прежнему поют?
— Браслеты? Поют? Я…я не знаю…
— Если так, следовательно, наша магия с ней. Женщина не должна быть убийцей, от нее уйдет магия! От нее и ее потомков по женской линии. Это самое страшное, что может случиться с женщиной. Это… страшнее смерти!
Бер осторожно постучал. Не получив ответа, аккуратно приоткрыл дверь.
Казалось, девчонка не поменяла позы с того момента, как он заходил к ней ночью с профессором Дин. Рапи так же сидела на кровати, забившись в угол, подтянув колени к груди и обняв себя руками. Ее красноватая кожа стала серой, волосы цвета коры алояблони полностью скрывал надвинутый на лицо палантин. Ступни ног спрятались под шаровары, кисти рук — в рукава мантии. Один нос торчит. Бер улыбнулся, сам не понимая чему. Рина была похожа на выпавшего из гнезда птенца. Холодного, голодного…
«Страх-страх-страх!» — переливчато плакали браслеты под мантией.
— Привет, — тихонько проговорил безопасник.
Девушка содрогнулась всем телом.
— Я тебе поесть принес. Профессор Дин приказала проследить, чтобы ты выпила настойку тихушницы.
— Зачем? — браслеты стихли, голос шелестит опавшими листьями ярра.
— Наверное, чтобы меня не ругала профессор зельеварения. Ты знаешь, мы ее все побаиваемся, — Бер подошел к столу, поставил поднос.
— Вы же мужчины. А она — женщина, — в безжизненном голосе вдруг проскочили эмоции. Казалось, рапи удивлена.
— Точно, — Бер дар Арлан вспомнил, как он боялся в студенческую пору (до нервной трясучки, между прочим) профессора Дин. Вздохнул. Улыбнулся. Покачал головой. Сделал неуверенный шаг к столу. Потом еще один.
Студентка не пыталась забиться в угол еще глубже, не зарыдала, умоляя дать ей возможность отравиться. Хороший знак, решил безопасник.
Он расставил на столе тарелки с тонко нарезанным холодным мясом, сыром, фруктами. Теплые еще булочки, которые маг распорядился доставить из лучшей кондитерской Ронна. Кстати, отбить лакомство у сослуживцев было не просто.
Разлил по кружкам травяной отвар, поставил на край стола пузырек.
— Жаль…, - раздалось из угла.