– Да мой принц, в номере… для новобрачных имеется постель широкая и прочная.
– Какая чудесная новость! Постели же там еще и моему сержанту и размести как-нибудь получше моих людей. И ты получишь еще 4, нет даже 5 золотых сверху за старания от меня! – стоило подсластить хозяину пилюлю так сказать. Все-таки я не зверь какой, а общение с Джосери возможно скоро приравняют к пыткам и запретят!
Проследив как удаляется слегка приободрившийся хозяин, я показал гвардейцам, чтобы они начинали есть и принялся наблюдать за ними с легкой умилительной улыбкой. Желудок у гвардейца не больше его каски, а сил для охраны и роста ему нужно ой как много! Убедившись, что никто из гвардии не пытается забиться в судорогах с пеной у рта или проявить какие либо другие симптомы смерти от отравления – к трапезе приступил и я. А так же хитрец Кроули, который делал вид, что поправляет мундир пока остальные хрумкали за обе щеки. Ну а насытившись я отправился в свой номер, прихватив сержанта и пару гвардейцев в караул. И оставив остальных внизу, дабы они могли спокойно доесть, ну и поднять тревогу – если что то произойдет. Я был твердо уверен в том, что для того чтобы быть живым принцем не обязательно быть параноиком, но и пренебрегать паранойей не следует!
Разоблачившись и забравшись в кровать, я принялся за изучение бумаг, что дал мне любящий отец.
– Как думаешь Кроули – чего там околачивался Карл, а? – спросил я, не отрывая взгляда от бумаг.
– В городе ходит слух мой принц, что Его Высочество принц Лорак полюбил навещать некую то ли крестьянку, то ли мельничиху за пределами города. А Карл стоял как раз на перекрестке, ведущем на местную мельницу… – оставил висеть фразу в воздухе Кроули.
– Да давай без титулов! А то уж скоро спать, а мы только на титуловании времени потеряем о-го-го сколько.
Покрутив в руках, я отложил в сторону подорожную и взял в руки "Королевский указ, назначающий подателя сего Лордом-Хранителем порта Королевского именуемого Сарил". Секунду поколебавшись – не подарить ли эту бумагу Кроули от щедрот своих – я отложил и её. Затем достал и развернул карту Королевства Нирея – т. е. нашего. Надо сказать, что карта была неизменной уже лет четыреста и еще она была весьма и весьма замечательной. В то время как карты других королевств выполнялись цветными красками – с синими водными просторами, зелеными лесами и серыми горами. Наша карта была выполнена черными линиями на сером пергаменте и была очень и очень примерной. Ну – то есть где что может находиться, по ней понять было можно, а вот конкретности… На ней пирамидками обозначались горы, можно было разобрать леса по группкам лысых на вид больных чем-то деревьев, города по большим домикам-со-стеной и названиями, выполненными с потрясающими воображение ошибками, а так же замки васалов нашего рода по замковидным домикам с гербами над ними. Так же карта отображала различные опасности в виде старательных рисунков этих самых опасностей на месте предполагаемого их нахождения. А в целом же создавалось ощущение, что предок нанял малолетнего ребенка в качестве картографа, причем ребенка – который был сам не свой до грустных собак. Так дракона Зимней горы обозначала грустная собака с крыльями на пирамидке, грустная собака с хвостом скорпиона за деревом – Лес Мантикор, а грустная собака с молнией в зубах в ямке – Ущелье Волков – напротив молнии было подписано "ррр". Ну и, если судить по карте, то основным геральдическим зверем, которого избрали себе наши вассалы – была грустная собака. О судьбе самого картографа история умалчивает, хотя учитывая чувство юмора, точнее – его отсутствие, и отношение к своим гербам и семейной чести нашего дворянства – вряд ли он прожил долгую и счастливую жизнь. А вот саму карту наш предок утвердил в качестве единственной и неизменной, под страхом смерти запретив изготовление каких-либо других. Сначала, наверное, ради хохмы, а после вторжения армии Браги Победоносного – не стал своего распоряжения отменять. Дело в том, что Брага, успешно захватив пару соседних королевств, – решил вторгнуться и в наше. И вместо того, чтобы как нормальный завоеватель, идти прямо по дороге – решил подкрасться к нашей столице – славному городу Пламенеющему – незаметно, сзади и, так сказать, вторгнуться в нас. Для чего и воспользовался единственной имеющейся картой нашей милой страны. Собственно на этом история вторжения и заканчивается. Не знаю за что принял значки множества бугорков и грустной собачки с рыбьем хвостом Брага, но фактически он повел свои войска через Болота Кикимор – откуда и не вернулся. Ясен пень, что отправлять кого-то на розыск бедных заблудившихся вторженцев мой предок не стал, а навещавшие столицу с целью поторговать болотники, которые только и могли договориться с кикиморами, обзавелись модными шапками – они же шлемы солдат Браги, они же котелки для еды, они же корзины для сбора ягод и вообще незаменимый в хозяйстве предмет, но ничего внятного о судьбе Браги сказать не смогли. С тех пор карта и является единственной для обозначения нашей державы и если кого-то ловили за попыткой создать "нормальную" карту – казнили без лишних разговоров. А благодаря щедрости короля – запас карт имеется на каждой пограничной точке королевства – дабы возможным войскам вторжения не бегать и не искать её по всяким темным углам, а то еще потеряются…
На карте Сарил был обведен неровным кругом с кучей клякс, а также прочерчен путь от столицы к нему – что, будем честны, не добавило карте ни медяка ценности в качестве ориентира. Я проследил путь, указательным пальцем натолкнувшись на дикий крюк вокруг леса Мантикор, и поднял глаза на Кроули.
– А не срезать ли нам через лес Мантикор? Похоже, мы изрядно выиграем времени, если пойдем сквозь него!
– Не стоит мой принц. Скорее всего, нас в нем съедят.
– Кто? – удивился я.
– Мантикоры мой принц – мрачно ответил Кроули.
– Постой – постой. Мы проходили это по истории… – я поднял глаза вверх припоминая и продекламировал, – А в году 4876 славный король Изеберг Беспощадный, собрав знамена под руку свою, отправился в лес именуемым Мантикор дабы истребить все племя мантикор нечестивое. И уже спустя неделю вернулся с войском своим славным неся на копье голову богопротивной мантикоры с победой великою. – закончив я вопросительно уставился на сержанта.
– Все верно мой принц. Единственно вы не упомянули, что до леса король Изеберг не дошел, а всю неделю отсутствия провел во владениях сэра Блоусбери за распитием его винных погребов. А голову мантикоры добыл не в лесу, а отрубив башку мантикоре из цирка, что приехал развлечь его величество. Я задумчиво посмотрел в окно… В принципе я бы поступил примерно также – единственное не стал бы выезжать из замка, поскольку замковые винные погреба были всяко больше и лучше, чем винные коллекции любого из васалов. И причиной тому было то, что все лучшее мои предки забирали себе… За окном смеркалось, а значит пора было на боковую. Проверив, что Кроули не дел никуда свой меч и занял место напротив двери – я проделал небольшую зарядку, а затем лег, задул свечу и отправился на боковую. Всю ночь мне снилась какая то белиберда, будто Брага уговаривал меня отыскать и вызволить его из болота, клянясь больше никогда не нападать на наше на голову больное королевство. При этом он был очень похож на грустную собаку в шлеме. А на берегу болота сидел с удочкой Карл и – когда поплавок дергался – стрелял по нему из арбалета.
Проснулся я непозволительно рано, от криков каких-то противных и явно больных птиц. Спросонья я попросил Кроули послать гвардейца, дабы он прекратил мучения бедных птах и начал приводить себя в порядок. К сожалению, все произошедшее вчера не оказалось лишь дурным сном, поэтому стоило поторопиться и уехать от столицы как можно дальше, пока моим братьям не пришли в голову разные нехорошие мысли на мой счет.
Плотно накормив гвардейцев и позавтракав сам, я немедленно отправился в дорогу. На встречу всяким мерзостям и неприятностям надо полагать. В целом начало поездки было скучным, и я развлекал себя тем, что представлял себе встречных существ такими – как их изобразил бы почивший в Лете картограф. На мой взгляд, достойное первое место заняла грустная собака в пятнах и с рогами, напротив которой было бы написано "мууу". Что это за животное – пожалуй останется тайной. Иногда я почитывал взятые с собой… манускрипты или же наслаждался славными пейзажами своей славной родины. Звучит конечно патриотично, но в основном это были поля грязи и, иногда, по-весеннему лысые деревья.
В подобных же развлечениях прошли следующие четыре дня, где менялись лишь места ночлега – как то придорожная таверна, если таковая встречалась или же придорожная карета, если таверн не было… Таверны мне нравились больше. Ну и заслуживает внимания любопытный случай, когда, во время одной из безтаверных остановок – один из гвардейцев, отошедши по своим гвардейским делам, обнаружил иглобрюха. Возомнив себя охотником-добытчиком и решив разнообразить наш сушено-вяленый рацион – парень зарубил бедную зверюгу и притащил иглобрюха к костру. Где Кроули, в понятных любому гвардейцу выражениях, объяснил ему почему эта лысая животина называется иглобрюхом и что бывает с отведавшим его мясца. Дело в том, что иглобрюхи были тварями магической природы и хоть мясо его было мягким и вполне себе ничего на вид, но оказавшись в желудке быстренько превращалось в комок острейших каменных игл, который убивал отведавшего иглобрюшатины гурмана довольно неприятным и болезненным способом. В принципе я знал это и раньше, но все равно послушал рассуждения Кроули об иглобрюхах, их матерях, их мясе, матерях мяса, гвардейцах, матерях гвардейцев и общей связи всего вышеперечисленного с большим удовольствием. Как и сами гвардейцы. Они в общем-то про мясо иглобрюхов тоже знали, поскольку о подобных опасностях рассказывали сержанты во время всяких там подготовок и учений, да и родители наверняка в стороне не оставались, но парни были все городские, так что в живую встретились с ним впервые. По крайней мере, один его точно видел еще живым. В общем-то, зверек ничем не примечателен, кроме несъедобности – небольшое розовое тельце, странный плоский нос, глазки бусины. Вроде бы в далеком-далеком прошлом жили люди, которые очень любили их мясо и люди, которым его мясо есть не позволяла то ли религия, то ли что то еще – дело было настолько давно что в разных источниках было написано разное и скорее мнение автора, чем точное описание событий. В общем, первые настолько раздражали вторых, что иглобрюхо ненавистники развязали войну… ииии огребли в ней по полной. Зато умудрились проклясть всех иглобрюхов, хотя тогда они как то иначе назывались, таким вот интересным образом. Так что своей цели добились – и теперь никто иглобрюхов не ест – ну разве что тролли, которые воспринимали кристаллы мяса иглобрюхов как некую специю. Или один раз. Конечно, интересно было бы попробовать, из-за чего весь сыр бор разгорелся – раз уж из-за мяса иглобрюха войну устроили – то оно должно быть по вкусу чем то невообразимым. Но приговоренные к смерти, которым раз этак в поколение его скармливали разные любопытствующие правители, за всякие там легкие смерти или протекции родным – говорили, что по вкусу оно как курица… В оценке вкуса все попробовавшие сходились единодушно, но процесс научно-кулинарных исследований это ни коим образом не останавливало.
Я, с чувством естествоиспытателя на пороге открытия, огляделся вокруг разыскивая кому бы можно было скормить немного иглобрюшатины – ради науки разумеется. Но вокруг, как назло, не обнаружилось никаких добровольцев. Зато из кустов на нас пялился еще один иглобрюх – с подозрением осмотрев останки собрата – он что-то скрипнул нам на своем иглобрюшьем языке и поспешно свалил. Похоже мы его изрядно шокировали. За прошедшие века природа быстро поделила всех существ на тех кто охотился и ел иглобрюхов и тех кто выжил и оставил потомство. Ну и еще на троллей, но они встречались редко и потому не особо кем учитывались. Поэтому, хотя иглобрюхи и обитали везде, были слабы, глупы и непугливы – умирали они обычно своей естественной смертью, в окружении, так сказать, скорбящих родственников. "Лишь бы стражу не позвал…" подумал я тогда, незаметно отрезал ломоть от иглобрюха с целью засушивания и проведения дальнейших научных изысканий. Ну и отправился спать. В торжественных похоронах невинно убиенного, которые с изрядными матюгами затеял Кроули – я никакого участия принимать уже не хотел.
Шестой день пути заметно порадовал меня близостью к цели, значительным отдалением от родимого дома и видом леса Мантикор. Веселый такой буреломчик ни капельки не похожий на изображенную пару лысых деревьев на карте. Проявив должную смекалку и вспомнив уроки Мастера над оружием, на одной из остановок я смастерил себе небольшой лук и набор кривых стрел. И сейчас вовсю наслаждался своей меткостью – поражая по пути всевозможные мишени! Деревья, крупные камни и холмы были безжалостно поражены моей недрогнувшей рукой. Это были не всегда те деревья и камни в которые я целился, но недрогнувшая рука была одной и той же! Верные скучающие гвардейцы поддерживали меня ободряющим гулом каждый раз когда я во что то попадал, а Кроули ободряющим молчанием. Ну, я так думаю… Конечно, до королевского стрелка или самого косого из моих братьев мне было еще далеко, но иглобрюха я бы уже добыть смог! И не только иглобрюха! Одна из стрел направленная в сторону леса и угодившая в кусты – куда я и целился – угодила и в кого то еще! О чем этот кто-то громким рыком и оповестил окрестности. А следом за рыком из леса выскочила стая из шести мантикор и пять из них резво поскакали в нашу сторону, а шестая принялась выдергивать стрелу из глаза. Пару секунд я размышлял – не стоит ли нам принять бой, несколько шокированный своей меткостью – ведь тогда факт того, что одну из мантикор подстрелил я непременно упомянут барды и всякие менестрели. Но потом вернулся с небес на землю и полностью согласился с лошадьми, что понестись со всех ног куда глаза глядят, в данной ситуации единственный разумный выход. Если бы нас преследовали не мантикоры. К возникновению мантикор приложила руку не природа, а шаловливые ручки магов древности. Кстати правильно говорить не стая мантикор, а прайд мантикор – не знаю почему и что значит прайд и чем он так уж отличается от стаи или скажем косяка, но будем надеяться, что энциклопедические знания и правильное наименование зачтется мне при съедении… Это были рослые под полтора метра кошки с красной короткой шерстью, здоровущим скорпионьим хвостом и крылышками нетопыря на спине. Серьезно! Не знаю, что пили древние маги и откуда черпали вдохновение при создании этих животных, но что у мантикор, что у обычных летучих мышей крылья были абсолютно одинаковые и по форме и по размеру, так что летать эти твари по счастью не могли. У них были ядовитые клыки и не менее ядовитое жало на хвосте – говорили, что их яд за пару секунд может парализовать даже дракона. В общем твари получились преотличнейшие на взыскательный вкус любого маньяка. А самое неприятное, что создавали их для борьбы с конницей и они могли завыть… да-да вот так вот завыть и тогда лошади… ага вот так вот вставали с выпученными глазами и не могли двинуться. Этот же вой был причиной того, что лошадей использовали только аристократы, а местные крестьяне запрягали в свои телеги ездовых страусов или ослов – и те и другие от воя мантикор только быстрее перебирали лапами. Крестьяне называли лошадей "Привилегией" и пользоваться ими отказывались наотрез – утверждая, что из уважения к дворянству. Ну и пока нас не догнали следует заметить, что гнались за нами только мантикоры-самки. В результате тех чудовищных экспериментов в прайде мантикор установился порядок при котором охотились лишь самки, а самцы только спали, ели и… спали в общем много. Не знаю последствия каких чудовищных изысканий стали тому виной и почему их не ставили на людях – я вот был искренне возмущен такому положению вещей.
Кроули принялся ставить людей в какой то там свой порядок, а я принялся залезать под карету – к сожалению карета была не бронированной и то что она обита железом, мешало попасть по цели внутри из лука или даже арбалета, если не в упор стрелять. А вот антимантикоровая защита кареты была нулевой. К тому же убежать я не мог, а отсюда было лучше видно. В целом ничего особо страшного не происходило. В отличии от тех же волков, которые любят перегрызать глотки и ужинать на том же месте, где и догнали добычу – мантикоры действовали иначе. Они активно пользовались ядом, парализуя всех встречных-поперечных, а затем выбирали самую здоровую жертву и тащили её самцу, где и ужинали или там обедали… У остальных же был прекрасный шанс отойти от паралича и с дикими стонами боли, спустя всего пару деньков, уползти на безопасное расстояние. Я с надеждой покосился на одну из таких больших и вкусных лошадей и наткнулся на такой же полный надежды взгляд. Что конечно же меня до крайности возмутило – в конце то концов! Кто тут царь зверей??? Раздавшийся тут же жуткий рык расставил все по своим местам. "Ну уверенное второе место человечество точно занимает!" – тут же исправился я.
А Кроули в это время совершенно неспортивно приказал разрядить арбалеты в двух вырвавшихся вперед мантикор. Лидеры гонок были просто поражены таким хамством и одна из них даже скончалась на месте от возмущения, а вторая резко разочаровавшись в людях упала и принялась биться в пыли. Оставшиеся три перемахнули через товарок и вгрызлись в ряды гвардейцев размахивая хвостами. К сожалению мантикор – одиннадцать стоящих перед ними людей были гвардейцами, а значит пара хвостов тут же распрощались со своими владелицами, а так же поле боя покинула голова мантикоры – с любезной помощью сержанта Кроули. "Он совершенно не умеет обращаться с дамами!" – удовлетворенно подумал я, выбираясь из своего укрытия и не спеша, приближаясь к полю боя. Оставшихся двух мантикор успешно дырявили мечами, так что оставалось им жить еще пару секунд максимум. Честно говоря, у меня были более пессимистические прогнозы на эту битву, но Кроули меня не подвел – 5:2 в нашу пользу! Оставшаяся мантикора как раз достала стрелу и несколько ошарашенно разглядывала, единственным глазом, произошедшее. А потом резко рванула в лес.
– Да мой принц, в номере… для новобрачных имеется постель широкая и прочная.
– Какая чудесная новость! Постели же там еще и моему сержанту и размести как-нибудь получше моих людей. И ты получишь еще 4, нет даже 5 золотых сверху за старания от меня! – стоило подсластить хозяину пилюлю так сказать. Все-таки я не зверь какой, а общение с Джосери возможно скоро приравняют к пыткам и запретят!
Проследив как удаляется слегка приободрившийся хозяин, я показал гвардейцам, чтобы они начинали есть и принялся наблюдать за ними с легкой умилительной улыбкой. Желудок у гвардейца не больше его каски, а сил для охраны и роста ему нужно ой как много! Убедившись, что никто из гвардии не пытается забиться в судорогах с пеной у рта или проявить какие либо другие симптомы смерти от отравления – к трапезе приступил и я. А так же хитрец Кроули, который делал вид, что поправляет мундир пока остальные хрумкали за обе щеки. Ну а насытившись я отправился в свой номер, прихватив сержанта и пару гвардейцев в караул. И оставив остальных внизу, дабы они могли спокойно доесть, ну и поднять тревогу – если что то произойдет. Я был твердо уверен в том, что для того чтобы быть живым принцем не обязательно быть параноиком, но и пренебрегать паранойей не следует!
Разоблачившись и забравшись в кровать, я принялся за изучение бумаг, что дал мне любящий отец.
– Как думаешь Кроули – чего там околачивался Карл, а? – спросил я, не отрывая взгляда от бумаг.
– В городе ходит слух мой принц, что Его Высочество принц Лорак полюбил навещать некую то ли крестьянку, то ли мельничиху за пределами города. А Карл стоял как раз на перекрестке, ведущем на местную мельницу… – оставил висеть фразу в воздухе Кроули.
– Да давай без титулов! А то уж скоро спать, а мы только на титуловании времени потеряем о-го-го сколько.
Покрутив в руках, я отложил в сторону подорожную и взял в руки "Королевский указ, назначающий подателя сего Лордом-Хранителем порта Королевского именуемого Сарил". Секунду поколебавшись – не подарить ли эту бумагу Кроули от щедрот своих – я отложил и её. Затем достал и развернул карту Королевства Нирея – т. е. нашего. Надо сказать, что карта была неизменной уже лет четыреста и еще она была весьма и весьма замечательной. В то время как карты других королевств выполнялись цветными красками – с синими водными просторами, зелеными лесами и серыми горами. Наша карта была выполнена черными линиями на сером пергаменте и была очень и очень примерной. Ну – то есть где что может находиться, по ней понять было можно, а вот конкретности… На ней пирамидками обозначались горы, можно было разобрать леса по группкам лысых на вид больных чем-то деревьев, города по большим домикам-со-стеной и названиями, выполненными с потрясающими воображение ошибками, а так же замки васалов нашего рода по замковидным домикам с гербами над ними. Так же карта отображала различные опасности в виде старательных рисунков этих самых опасностей на месте предполагаемого их нахождения. А в целом же создавалось ощущение, что предок нанял малолетнего ребенка в качестве картографа, причем ребенка – который был сам не свой до грустных собак. Так дракона Зимней горы обозначала грустная собака с крыльями на пирамидке, грустная собака с хвостом скорпиона за деревом – Лес Мантикор, а грустная собака с молнией в зубах в ямке – Ущелье Волков – напротив молнии было подписано "ррр". Ну и, если судить по карте, то основным геральдическим зверем, которого избрали себе наши вассалы – была грустная собака. О судьбе самого картографа история умалчивает, хотя учитывая чувство юмора, точнее – его отсутствие, и отношение к своим гербам и семейной чести нашего дворянства – вряд ли он прожил долгую и счастливую жизнь. А вот саму карту наш предок утвердил в качестве единственной и неизменной, под страхом смерти запретив изготовление каких-либо других. Сначала, наверное, ради хохмы, а после вторжения армии Браги Победоносного – не стал своего распоряжения отменять. Дело в том, что Брага, успешно захватив пару соседних королевств, – решил вторгнуться и в наше. И вместо того, чтобы как нормальный завоеватель, идти прямо по дороге – решил подкрасться к нашей столице – славному городу Пламенеющему – незаметно, сзади и, так сказать, вторгнуться в нас. Для чего и воспользовался единственной имеющейся картой нашей милой страны. Собственно на этом история вторжения и заканчивается. Не знаю за что принял значки множества бугорков и грустной собачки с рыбьем хвостом Брага, но фактически он повел свои войска через Болота Кикимор – откуда и не вернулся. Ясен пень, что отправлять кого-то на розыск бедных заблудившихся вторженцев мой предок не стал, а навещавшие столицу с целью поторговать болотники, которые только и могли договориться с кикиморами, обзавелись модными шапками – они же шлемы солдат Браги, они же котелки для еды, они же корзины для сбора ягод и вообще незаменимый в хозяйстве предмет, но ничего внятного о судьбе Браги сказать не смогли. С тех пор карта и является единственной для обозначения нашей державы и если кого-то ловили за попыткой создать "нормальную" карту – казнили без лишних разговоров. А благодаря щедрости короля – запас карт имеется на каждой пограничной точке королевства – дабы возможным войскам вторжения не бегать и не искать её по всяким темным углам, а то еще потеряются…
На карте Сарил был обведен неровным кругом с кучей клякс, а также прочерчен путь от столицы к нему – что, будем честны, не добавило карте ни медяка ценности в качестве ориентира. Я проследил путь, указательным пальцем натолкнувшись на дикий крюк вокруг леса Мантикор, и поднял глаза на Кроули.
– А не срезать ли нам через лес Мантикор? Похоже, мы изрядно выиграем времени, если пойдем сквозь него!
– Не стоит мой принц. Скорее всего, нас в нем съедят.
– Кто? – удивился я.
– Мантикоры мой принц – мрачно ответил Кроули.
– Постой – постой. Мы проходили это по истории… – я поднял глаза вверх припоминая и продекламировал, – А в году 4876 славный король Изеберг Беспощадный, собрав знамена под руку свою, отправился в лес именуемым Мантикор дабы истребить все племя мантикор нечестивое. И уже спустя неделю вернулся с войском своим славным неся на копье голову богопротивной мантикоры с победой великою. – закончив я вопросительно уставился на сержанта.
– Все верно мой принц. Единственно вы не упомянули, что до леса король Изеберг не дошел, а всю неделю отсутствия провел во владениях сэра Блоусбери за распитием его винных погребов. А голову мантикоры добыл не в лесу, а отрубив башку мантикоре из цирка, что приехал развлечь его величество. Я задумчиво посмотрел в окно… В принципе я бы поступил примерно также – единственное не стал бы выезжать из замка, поскольку замковые винные погреба были всяко больше и лучше, чем винные коллекции любого из васалов. И причиной тому было то, что все лучшее мои предки забирали себе… За окном смеркалось, а значит пора было на боковую. Проверив, что Кроули не дел никуда свой меч и занял место напротив двери – я проделал небольшую зарядку, а затем лег, задул свечу и отправился на боковую. Всю ночь мне снилась какая то белиберда, будто Брага уговаривал меня отыскать и вызволить его из болота, клянясь больше никогда не нападать на наше на голову больное королевство. При этом он был очень похож на грустную собаку в шлеме. А на берегу болота сидел с удочкой Карл и – когда поплавок дергался – стрелял по нему из арбалета.
Проснулся я непозволительно рано, от криков каких-то противных и явно больных птиц. Спросонья я попросил Кроули послать гвардейца, дабы он прекратил мучения бедных птах и начал приводить себя в порядок. К сожалению, все произошедшее вчера не оказалось лишь дурным сном, поэтому стоило поторопиться и уехать от столицы как можно дальше, пока моим братьям не пришли в голову разные нехорошие мысли на мой счет.
Плотно накормив гвардейцев и позавтракав сам, я немедленно отправился в дорогу. На встречу всяким мерзостям и неприятностям надо полагать. В целом начало поездки было скучным, и я развлекал себя тем, что представлял себе встречных существ такими – как их изобразил бы почивший в Лете картограф. На мой взгляд, достойное первое место заняла грустная собака в пятнах и с рогами, напротив которой было бы написано "мууу". Что это за животное – пожалуй останется тайной. Иногда я почитывал взятые с собой… манускрипты или же наслаждался славными пейзажами своей славной родины. Звучит конечно патриотично, но в основном это были поля грязи и, иногда, по-весеннему лысые деревья.
В подобных же развлечениях прошли следующие четыре дня, где менялись лишь места ночлега – как то придорожная таверна, если таковая встречалась или же придорожная карета, если таверн не было… Таверны мне нравились больше. Ну и заслуживает внимания любопытный случай, когда, во время одной из безтаверных остановок – один из гвардейцев, отошедши по своим гвардейским делам, обнаружил иглобрюха. Возомнив себя охотником-добытчиком и решив разнообразить наш сушено-вяленый рацион – парень зарубил бедную зверюгу и притащил иглобрюха к костру. Где Кроули, в понятных любому гвардейцу выражениях, объяснил ему почему эта лысая животина называется иглобрюхом и что бывает с отведавшим его мясца. Дело в том, что иглобрюхи были тварями магической природы и хоть мясо его было мягким и вполне себе ничего на вид, но оказавшись в желудке быстренько превращалось в комок острейших каменных игл, который убивал отведавшего иглобрюшатины гурмана довольно неприятным и болезненным способом. В принципе я знал это и раньше, но все равно послушал рассуждения Кроули об иглобрюхах, их матерях, их мясе, матерях мяса, гвардейцах, матерях гвардейцев и общей связи всего вышеперечисленного с большим удовольствием. Как и сами гвардейцы. Они в общем-то про мясо иглобрюхов тоже знали, поскольку о подобных опасностях рассказывали сержанты во время всяких там подготовок и учений, да и родители наверняка в стороне не оставались, но парни были все городские, так что в живую встретились с ним впервые. По крайней мере, один его точно видел еще живым. В общем-то, зверек ничем не примечателен, кроме несъедобности – небольшое розовое тельце, странный плоский нос, глазки бусины. Вроде бы в далеком-далеком прошлом жили люди, которые очень любили их мясо и люди, которым его мясо есть не позволяла то ли религия, то ли что то еще – дело было настолько давно что в разных источниках было написано разное и скорее мнение автора, чем точное описание событий. В общем, первые настолько раздражали вторых, что иглобрюхо ненавистники развязали войну… ииии огребли в ней по полной. Зато умудрились проклясть всех иглобрюхов, хотя тогда они как то иначе назывались, таким вот интересным образом. Так что своей цели добились – и теперь никто иглобрюхов не ест – ну разве что тролли, которые воспринимали кристаллы мяса иглобрюхов как некую специю. Или один раз. Конечно, интересно было бы попробовать, из-за чего весь сыр бор разгорелся – раз уж из-за мяса иглобрюха войну устроили – то оно должно быть по вкусу чем то невообразимым. Но приговоренные к смерти, которым раз этак в поколение его скармливали разные любопытствующие правители, за всякие там легкие смерти или протекции родным – говорили, что по вкусу оно как курица… В оценке вкуса все попробовавшие сходились единодушно, но процесс научно-кулинарных исследований это ни коим образом не останавливало.
Я, с чувством естествоиспытателя на пороге открытия, огляделся вокруг разыскивая кому бы можно было скормить немного иглобрюшатины – ради науки разумеется. Но вокруг, как назло, не обнаружилось никаких добровольцев. Зато из кустов на нас пялился еще один иглобрюх – с подозрением осмотрев останки собрата – он что-то скрипнул нам на своем иглобрюшьем языке и поспешно свалил. Похоже мы его изрядно шокировали. За прошедшие века природа быстро поделила всех существ на тех кто охотился и ел иглобрюхов и тех кто выжил и оставил потомство. Ну и еще на троллей, но они встречались редко и потому не особо кем учитывались. Поэтому, хотя иглобрюхи и обитали везде, были слабы, глупы и непугливы – умирали они обычно своей естественной смертью, в окружении, так сказать, скорбящих родственников. "Лишь бы стражу не позвал…" подумал я тогда, незаметно отрезал ломоть от иглобрюха с целью засушивания и проведения дальнейших научных изысканий. Ну и отправился спать. В торжественных похоронах невинно убиенного, которые с изрядными матюгами затеял Кроули – я никакого участия принимать уже не хотел.
Шестой день пути заметно порадовал меня близостью к цели, значительным отдалением от родимого дома и видом леса Мантикор. Веселый такой буреломчик ни капельки не похожий на изображенную пару лысых деревьев на карте. Проявив должную смекалку и вспомнив уроки Мастера над оружием, на одной из остановок я смастерил себе небольшой лук и набор кривых стрел. И сейчас вовсю наслаждался своей меткостью – поражая по пути всевозможные мишени! Деревья, крупные камни и холмы были безжалостно поражены моей недрогнувшей рукой. Это были не всегда те деревья и камни в которые я целился, но недрогнувшая рука была одной и той же! Верные скучающие гвардейцы поддерживали меня ободряющим гулом каждый раз когда я во что то попадал, а Кроули ободряющим молчанием. Ну, я так думаю… Конечно, до королевского стрелка или самого косого из моих братьев мне было еще далеко, но иглобрюха я бы уже добыть смог! И не только иглобрюха! Одна из стрел направленная в сторону леса и угодившая в кусты – куда я и целился – угодила и в кого то еще! О чем этот кто-то громким рыком и оповестил окрестности. А следом за рыком из леса выскочила стая из шести мантикор и пять из них резво поскакали в нашу сторону, а шестая принялась выдергивать стрелу из глаза. Пару секунд я размышлял – не стоит ли нам принять бой, несколько шокированный своей меткостью – ведь тогда факт того, что одну из мантикор подстрелил я непременно упомянут барды и всякие менестрели. Но потом вернулся с небес на землю и полностью согласился с лошадьми, что понестись со всех ног куда глаза глядят, в данной ситуации единственный разумный выход. Если бы нас преследовали не мантикоры. К возникновению мантикор приложила руку не природа, а шаловливые ручки магов древности. Кстати правильно говорить не стая мантикор, а прайд мантикор – не знаю почему и что значит прайд и чем он так уж отличается от стаи или скажем косяка, но будем надеяться, что энциклопедические знания и правильное наименование зачтется мне при съедении… Это были рослые под полтора метра кошки с красной короткой шерстью, здоровущим скорпионьим хвостом и крылышками нетопыря на спине. Серьезно! Не знаю, что пили древние маги и откуда черпали вдохновение при создании этих животных, но что у мантикор, что у обычных летучих мышей крылья были абсолютно одинаковые и по форме и по размеру, так что летать эти твари по счастью не могли. У них были ядовитые клыки и не менее ядовитое жало на хвосте – говорили, что их яд за пару секунд может парализовать даже дракона. В общем твари получились преотличнейшие на взыскательный вкус любого маньяка. А самое неприятное, что создавали их для борьбы с конницей и они могли завыть… да-да вот так вот завыть и тогда лошади… ага вот так вот вставали с выпученными глазами и не могли двинуться. Этот же вой был причиной того, что лошадей использовали только аристократы, а местные крестьяне запрягали в свои телеги ездовых страусов или ослов – и те и другие от воя мантикор только быстрее перебирали лапами. Крестьяне называли лошадей "Привилегией" и пользоваться ими отказывались наотрез – утверждая, что из уважения к дворянству. Ну и пока нас не догнали следует заметить, что гнались за нами только мантикоры-самки. В результате тех чудовищных экспериментов в прайде мантикор установился порядок при котором охотились лишь самки, а самцы только спали, ели и… спали в общем много. Не знаю последствия каких чудовищных изысканий стали тому виной и почему их не ставили на людях – я вот был искренне возмущен такому положению вещей.
Кроули принялся ставить людей в какой то там свой порядок, а я принялся залезать под карету – к сожалению карета была не бронированной и то что она обита железом, мешало попасть по цели внутри из лука или даже арбалета, если не в упор стрелять. А вот антимантикоровая защита кареты была нулевой. К тому же убежать я не мог, а отсюда было лучше видно. В целом ничего особо страшного не происходило. В отличии от тех же волков, которые любят перегрызать глотки и ужинать на том же месте, где и догнали добычу – мантикоры действовали иначе. Они активно пользовались ядом, парализуя всех встречных-поперечных, а затем выбирали самую здоровую жертву и тащили её самцу, где и ужинали или там обедали… У остальных же был прекрасный шанс отойти от паралича и с дикими стонами боли, спустя всего пару деньков, уползти на безопасное расстояние. Я с надеждой покосился на одну из таких больших и вкусных лошадей и наткнулся на такой же полный надежды взгляд. Что конечно же меня до крайности возмутило – в конце то концов! Кто тут царь зверей??? Раздавшийся тут же жуткий рык расставил все по своим местам. "Ну уверенное второе место человечество точно занимает!" – тут же исправился я.
А Кроули в это время совершенно неспортивно приказал разрядить арбалеты в двух вырвавшихся вперед мантикор. Лидеры гонок были просто поражены таким хамством и одна из них даже скончалась на месте от возмущения, а вторая резко разочаровавшись в людях упала и принялась биться в пыли. Оставшиеся три перемахнули через товарок и вгрызлись в ряды гвардейцев размахивая хвостами. К сожалению мантикор – одиннадцать стоящих перед ними людей были гвардейцами, а значит пара хвостов тут же распрощались со своими владелицами, а так же поле боя покинула голова мантикоры – с любезной помощью сержанта Кроули. "Он совершенно не умеет обращаться с дамами!" – удовлетворенно подумал я, выбираясь из своего укрытия и не спеша, приближаясь к полю боя. Оставшихся двух мантикор успешно дырявили мечами, так что оставалось им жить еще пару секунд максимум. Честно говоря, у меня были более пессимистические прогнозы на эту битву, но Кроули меня не подвел – 5:2 в нашу пользу! Оставшаяся мантикора как раз достала стрелу и несколько ошарашенно разглядывала, единственным глазом, произошедшее. А потом резко рванула в лес.