– Их постигнет разочарование, – процедила бледноликая девица. Прист, припомнил я, назвал ее Дианой. Не больно смахивает на Диану.
– Если мы решили разговаривать безо всякого, сожаления, – добавила девушка, – и безо всяких околичностей, посмотримте правде в глаза. Эвелина мертва, ничего не попишешь. Даже промокнув и продрогнув, ее, как подметил мистер Хелм, не оживить. И затеи не спасти...
– Тут вы крепко заблуждаетесь, – отпарировал я. – Как раз промокнув и продрогнув, можно вполне пособить затрещавшему по швам делу. Особенно, если сунуть голову прямо под водосточную трубу. Вашу голову, сударыня.
Глаза девушки распахнулись.
– Что-о?
– Слишком светлые волосы отрастили, – пояснил я, – о несравненная Диана Икс, или как вас там... Но мокрые пряди потемнеют. А потом подыщем хорошую, стойкую краску. Пока же будет весьма уместно поднять капюшон пальто, приклеить влажные локоны к лицу – и, с Божьей помощью, никто не заподозрит подмены.
– Вы спятили! – выдохнула девица. Повернулась к Присту, неуверенно пробормотала: – Ведь он и правда сбрендил, да, Шкипер?
Настал мой черед обращаться к старику.
– Прежде чем отправиться в лучший мир, Эвелина Бенсон сообщила несколько любопытных вещей. В том числе: северная публика ожидает женщину – только не знает, какую именно. Мадлен Барт не видали в лицо. Народ, по всему судя, робок; ударится в панику, завидев мужчину, и мне с ними не договориться. Но присутствующая госпожа Икс вполне сойдет за женщину... Девица заговорила негромко и озабоченно:
– Меня зовут Лоуренс, мистер Хелм. Диана Лоуренс.
– Приветствую тебя, о Диана Лоуренс, – отозвался я. – И что же дальше?
Забавно: сейчас, когда первоначальное ошеломление миновало, девица выказывала признаки любопытства. Мой сумасшедший замысел явно заинтересовал ее. И всерьез. И не только потому, что брюнетку держали рядом с Хэнком Пристом, отвечавшим за всю затею, любовь, или привязанность, или простое чувство долга... Я вспомнил, как умирающая назвала Диану "бледной, влюбленной, словно кошка, тенью".
Но в глазах девушки блистал вовсе не благородный пламень самопожертвования, свершаемого ради возлюбленного старца. Я отметил неподдельный, девяносто шестой пробы и чистой воды интерес. Наверное, бледное существо, облаченное в серый цвет с головы до пяток; существо застенчивое и несловоохотливое, втайне мечтало превратиться в бесшабашную Мата Хари. Соблазнительную, не ведающую страха, всесокрушающую.
Она подняла руки, принялась вытаскивать заколки и шпильки из благопристойно зачесанных, уже успевших изрядно увлажниться волос...
– Постой, Диана. Заговорил Прист.
– Постой. Чересчур уж рискованно. У тебя ни подготовки, ни опыта...
– О риске ты сам предупредил, предлагая работу, – возразила девица. – Робби тоже рисковал. Эвелина рисковала. Отчего бы не рискнуть и мне, а, Шкипер? Чем я лучше прочих?
– Кто такой Робби? – осведомился я. – Имена валятся на голову, точно яблоки перезрелые – следить не успеваешь.
– Робби погиб, – изрекла Диана Лоуренс. – Позабудьте о Робби, мистер Хелм. Вы сказали, нужно спешить. Поспешите, стало быть, и уговорите Шкипера.
Я пожал плечами.
– Раскиньте умом, сэр. Возникла недостача женского пола: Барт, одна штука. Либо замену обеспечивайте, либо завершайте игру и гасите свечи.
Подняв насквозь промокший сверток, я чуть ли не силой заставил Генри Приста взять его.
– Их постигнет разочарование, – процедила бледноликая девица. Прист, припомнил я, назвал ее Дианой. Не больно смахивает на Диану.
– Если мы решили разговаривать безо всякого, сожаления, – добавила девушка, – и безо всяких околичностей, посмотримте правде в глаза. Эвелина мертва, ничего не попишешь. Даже промокнув и продрогнув, ее, как подметил мистер Хелм, не оживить. И затеи не спасти...
– Тут вы крепко заблуждаетесь, – отпарировал я. – Как раз промокнув и продрогнув, можно вполне пособить затрещавшему по швам делу. Особенно, если сунуть голову прямо под водосточную трубу. Вашу голову, сударыня.
Глаза девушки распахнулись.
– Что-о?
– Слишком светлые волосы отрастили, – пояснил я, – о несравненная Диана Икс, или как вас там... Но мокрые пряди потемнеют. А потом подыщем хорошую, стойкую краску. Пока же будет весьма уместно поднять капюшон пальто, приклеить влажные локоны к лицу – и, с Божьей помощью, никто не заподозрит подмены.
– Вы спятили! – выдохнула девица. Повернулась к Присту, неуверенно пробормотала: – Ведь он и правда сбрендил, да, Шкипер?
Настал мой черед обращаться к старику.
– Прежде чем отправиться в лучший мир, Эвелина Бенсон сообщила несколько любопытных вещей. В том числе: северная публика ожидает женщину – только не знает, какую именно. Мадлен Барт не видали в лицо. Народ, по всему судя, робок; ударится в панику, завидев мужчину, и мне с ними не договориться. Но присутствующая госпожа Икс вполне сойдет за женщину... Девица заговорила негромко и озабоченно:
– Меня зовут Лоуренс, мистер Хелм. Диана Лоуренс.
– Приветствую тебя, о Диана Лоуренс, – отозвался я. – И что же дальше?
Забавно: сейчас, когда первоначальное ошеломление миновало, девица выказывала признаки любопытства. Мой сумасшедший замысел явно заинтересовал ее. И всерьез. И не только потому, что брюнетку держали рядом с Хэнком Пристом, отвечавшим за всю затею, любовь, или привязанность, или простое чувство долга... Я вспомнил, как умирающая назвала Диану "бледной, влюбленной, словно кошка, тенью".
Но в глазах девушки блистал вовсе не благородный пламень самопожертвования, свершаемого ради возлюбленного старца. Я отметил неподдельный, девяносто шестой пробы и чистой воды интерес. Наверное, бледное существо, облаченное в серый цвет с головы до пяток; существо застенчивое и несловоохотливое, втайне мечтало превратиться в бесшабашную Мата Хари. Соблазнительную, не ведающую страха, всесокрушающую.
Она подняла руки, принялась вытаскивать заколки и шпильки из благопристойно зачесанных, уже успевших изрядно увлажниться волос...
– Постой, Диана. Заговорил Прист.
– Постой. Чересчур уж рискованно. У тебя ни подготовки, ни опыта...
– О риске ты сам предупредил, предлагая работу, – возразила девица. – Робби тоже рисковал. Эвелина рисковала. Отчего бы не рискнуть и мне, а, Шкипер? Чем я лучше прочих?
– Кто такой Робби? – осведомился я. – Имена валятся на голову, точно яблоки перезрелые – следить не успеваешь.
– Робби погиб, – изрекла Диана Лоуренс. – Позабудьте о Робби, мистер Хелм. Вы сказали, нужно спешить. Поспешите, стало быть, и уговорите Шкипера.
Я пожал плечами.
– Раскиньте умом, сэр. Возникла недостача женского пола: Барт, одна штука. Либо замену обеспечивайте, либо завершайте игру и гасите свечи.
Подняв насквозь промокший сверток, я чуть ли не силой заставил Генри Приста взять его.