— Они свихнулись, — равнодушным голосом проговорил Дарт.
— Они делают то, что считают правильным.
— Бедняги.
Теперь вокруг машины собралась вся группа миссионеров новой веры. Они стояли, испепеляя нас взглядами, но избегая откровенно угрожающих телодвижений. Их преданность своему делу не шла дальше морального давления и не переходила в попытки разделаться с нами физически. Им очень хотелось бы попинать нас ногами и этим доказать истинность своей веры. Вряд ли в их силах прикрыть отрасль, в которой занята шестая часть всей рабочей силы в стране, но наскоки демонстрантов становились все более агрессивными.
«Да, — подумал я, глядя на злые, разгоряченные лица, — их пока еще не прибрали к рукам профессиональные громилы-саботажники. Это дело времени».
Решив, что с него хватит, Дарт начал тихонько подавать машину вперед. Бородатый пикетчик, ставший нам поперек дороги, навалился на капот. Дарт махнул ему рукой, чтобы он отошел от машины. Тот погрозил кулаком и продолжал наваливаться на капот. Дарт раздраженно нажал на гудок, и человек-препятствие отскочил в сторону, очевидно, от неожиданности. Дарт медленно двинулся вперед. Человек с плакатом несколько шагов следовал за машиной, но остановился как вкопанный, как только мы въехали в ворота. По-видимому, кто-то проинструктировал их о нарушении права владения.
— Какая скука! — процедил Дарт, нажимая на акселератор. — Как вы думаете, сколько времени они простоят здесь?
— До ваших скачек в следующий понедельник, — предположил я. — Я бы вызвал наряд полиции.
— Где ваша машина? — спросил Дарт. — Я буду выезжать через задние ворота. Надоели мне эти крикуны. Где ваша машина?
— Я въезжал через задние ворота, — сказал я. — Высадите меня где-нибудь там.
Брови у него полезли вверх, но он сказал только: «Хорошо», — и поехал по внутренней дороге мимо трибун, потом по узенькой неприметной дорожке к дому управляющего ипподромом.
— Что тут делает этот чудовищный автобус? — задал он риторический вопрос, когда увидел мое транспортное средство.
Я сказал:
— Это мой, — но мои слова потонули в пронзительном испуганном вскрике моего водителя, увидевшего позади автобуса черный силуэт припаркованного там «Даймлера» тети.
— Тетя Марджори? Какого черта она здесь делает?
Он остановил свой драндулет рядом с сияющим лимузином и, не выказывая большого энтузиазма, решил выяснить это. Зрелище, которое предстало перед нами, как только мы завернули за угол аккуратного современного дома управляющего, заставило меня безудержно расхохотаться, хотя смеялся только я один.
Двойные двери гаража были распахнуты настежь. Внутренность гаража сверкает чистотой, он совершенно пуст. Перед гаражом на гравии дорожки свалено бывшее содержимое гаража, кучи садового инструмента, картонных коробок и ящиков, неиспользованные черепица и рулоны сетки для закрывания грядок с клубникой. Сбоку стоял выпотрошенный холодильник, развалившаяся детская коляска, повидавший виды металлический чемодан, изъеденная мышами софа и здоровенный моток ржавой проволоки.
Тут же выстроились пятеро молодых помощников, попавших в беду и защищаемых милой, но беспомощной перед лицом власти миссис Гарднер.
Пронзительный голос Марджори изрекал:
— Вы все прекрасно вытащили, ну что же, теперь тащите все назад. Здесь ничего не останется.
Бедная миссис Гарднер, заламывая руки, говорила:
— Но, миссис Биншем, я только хотела, чтоб они освободили гараж…
— Они свихнулись, — равнодушным голосом проговорил Дарт.
— Они делают то, что считают правильным.
— Бедняги.
Теперь вокруг машины собралась вся группа миссионеров новой веры. Они стояли, испепеляя нас взглядами, но избегая откровенно угрожающих телодвижений. Их преданность своему делу не шла дальше морального давления и не переходила в попытки разделаться с нами физически. Им очень хотелось бы попинать нас ногами и этим доказать истинность своей веры. Вряд ли в их силах прикрыть отрасль, в которой занята шестая часть всей рабочей силы в стране, но наскоки демонстрантов становились все более агрессивными.
«Да, — подумал я, глядя на злые, разгоряченные лица, — их пока еще не прибрали к рукам профессиональные громилы-саботажники. Это дело времени».
Решив, что с него хватит, Дарт начал тихонько подавать машину вперед. Бородатый пикетчик, ставший нам поперек дороги, навалился на капот. Дарт махнул ему рукой, чтобы он отошел от машины. Тот погрозил кулаком и продолжал наваливаться на капот. Дарт раздраженно нажал на гудок, и человек-препятствие отскочил в сторону, очевидно, от неожиданности. Дарт медленно двинулся вперед. Человек с плакатом несколько шагов следовал за машиной, но остановился как вкопанный, как только мы въехали в ворота. По-видимому, кто-то проинструктировал их о нарушении права владения.
— Какая скука! — процедил Дарт, нажимая на акселератор. — Как вы думаете, сколько времени они простоят здесь?
— До ваших скачек в следующий понедельник, — предположил я. — Я бы вызвал наряд полиции.
— Где ваша машина? — спросил Дарт. — Я буду выезжать через задние ворота. Надоели мне эти крикуны. Где ваша машина?
— Я въезжал через задние ворота, — сказал я. — Высадите меня где-нибудь там.
Брови у него полезли вверх, но он сказал только: «Хорошо», — и поехал по внутренней дороге мимо трибун, потом по узенькой неприметной дорожке к дому управляющего ипподромом.
— Что тут делает этот чудовищный автобус? — задал он риторический вопрос, когда увидел мое транспортное средство.
Я сказал:
— Это мой, — но мои слова потонули в пронзительном испуганном вскрике моего водителя, увидевшего позади автобуса черный силуэт припаркованного там «Даймлера» тети.
— Тетя Марджори? Какого черта она здесь делает?
Он остановил свой драндулет рядом с сияющим лимузином и, не выказывая большого энтузиазма, решил выяснить это. Зрелище, которое предстало перед нами, как только мы завернули за угол аккуратного современного дома управляющего, заставило меня безудержно расхохотаться, хотя смеялся только я один.
Двойные двери гаража были распахнуты настежь. Внутренность гаража сверкает чистотой, он совершенно пуст. Перед гаражом на гравии дорожки свалено бывшее содержимое гаража, кучи садового инструмента, картонных коробок и ящиков, неиспользованные черепица и рулоны сетки для закрывания грядок с клубникой. Сбоку стоял выпотрошенный холодильник, развалившаяся детская коляска, повидавший виды металлический чемодан, изъеденная мышами софа и здоровенный моток ржавой проволоки.
Тут же выстроились пятеро молодых помощников, попавших в беду и защищаемых милой, но беспомощной перед лицом власти миссис Гарднер.
Пронзительный голос Марджори изрекал:
— Вы все прекрасно вытащили, ну что же, теперь тащите все назад. Здесь ничего не останется.
Бедная миссис Гарднер, заламывая руки, говорила:
— Но, миссис Биншем, я только хотела, чтоб они освободили гараж…