Я посмотрел на часы.
— У тебя есть телефон, по которому я могу вызвать такси?
— Естественно. Он на кухне. Пойду позвоню, а ты сиди.
Он ушел, но почти немедленно возвратился с хозяйственной сумкой в руках, за ним шла жена, остановившаяся в дверях.
— Положи дневники сюда, — сказал он и начал засовывать тетради в сумку, — и жена говорит, чтобы я отвез тебя на станцию. Она говорит, что тебе больно.
Смутившись, я посмотрел на его жену и потер лицо рукой, чтобы выиграть время и найти, что ответить.
— Она медсестра, — пояснил Картерет. — Она думала, у тебя артрит, но я раскрыл тайну и сказал, что просто на тебя упала крыша. Она говорит, что ты заставляешь себя двигаться, а тебе нужно немного покоя.
— Нет времени.
Он весело кивнул:
— Ясно, как это бывает, сегодня у меня сумасшедшая температура, но я не могу поддаться простуде раньше, скажем, вторника.
— Именно так.
— Ладно, я отвезу тебя на станцию Паддингтон.
— Не знаю, как и благодарить тебя.
Он кивнул, удовлетворенный.
— Но вообще-то я думал, что концепция современной медицины: «встань и иди».
Жена Картерета доброжелательно улыбнулась мне и ушла, а он оттащил сумку с дневниками в машину и, подъехав к станции в Паддингтоне, подвез меня к самой платформе, объехав вокруг вокзала по дорожке для такси.
По дороге я сказал Картерету:
— Ипподром Стрэттон-Парк скоро будет объявлять конкурс на новые трибуны, отчего бы тебе не предложить своей фирме принять участие?
— Я ничего не смыслю в трибунах.
— Зато я знаю, — сказал я. — Я мог бы объяснить тебе, что нужно.
— Тогда почему ты не сделаешь этого сам?
Я покачал головой:
Я посмотрел на часы.
— У тебя есть телефон, по которому я могу вызвать такси?
— Естественно. Он на кухне. Пойду позвоню, а ты сиди.
Он ушел, но почти немедленно возвратился с хозяйственной сумкой в руках, за ним шла жена, остановившаяся в дверях.
— Положи дневники сюда, — сказал он и начал засовывать тетради в сумку, — и жена говорит, чтобы я отвез тебя на станцию. Она говорит, что тебе больно.
Смутившись, я посмотрел на его жену и потер лицо рукой, чтобы выиграть время и найти, что ответить.
— Она медсестра, — пояснил Картерет. — Она думала, у тебя артрит, но я раскрыл тайну и сказал, что просто на тебя упала крыша. Она говорит, что ты заставляешь себя двигаться, а тебе нужно немного покоя.
— Нет времени.
Он весело кивнул:
— Ясно, как это бывает, сегодня у меня сумасшедшая температура, но я не могу поддаться простуде раньше, скажем, вторника.
— Именно так.
— Ладно, я отвезу тебя на станцию Паддингтон.
— Не знаю, как и благодарить тебя.
Он кивнул, удовлетворенный.
— Но вообще-то я думал, что концепция современной медицины: «встань и иди».
Жена Картерета доброжелательно улыбнулась мне и ушла, а он оттащил сумку с дневниками в машину и, подъехав к станции в Паддингтоне, подвез меня к самой платформе, объехав вокруг вокзала по дорожке для такси.
По дороге я сказал Картерету:
— Ипподром Стрэттон-Парк скоро будет объявлять конкурс на новые трибуны, отчего бы тебе не предложить своей фирме принять участие?
— Я ничего не смыслю в трибунах.
— Зато я знаю, — сказал я. — Я мог бы объяснить тебе, что нужно.
— Тогда почему ты не сделаешь этого сам?
Я покачал головой: