— Да, конечно, дорогая, — покладисто кивнул мистер Фербенкс, — ты и так делаешь, что хочешь.
Тут Гвен скорчила самую жуткую из своих гримас и поднялась на ноги.
— Это все?
— Нет, погоди. Мы еще не закончили. Нужно обсудить некоторые вопросы насчет твоей свадьбы.
— Ненавижу это слово, — прошипела девушка, — давай договоримся, папочка. Вместо слова "свадьба" ты будешь говорить — "злосчастное недоразумение".
— Но Гвенни, это же…
— Иначе я вообще ничего не буду с тобой обсуждать, — отрезала она.
— Но Гвен! — взмолился мистер Фербенкс, — это нехорошо. Что скажут люди?
— Здесь нет людей, кроме нас с тобой. А я заверяю тебя, что ничего не скажу на эту тему. Ну так как, согласен?
Он махнул рукой с досадой, признавая свое поражение.
— Ладно, тогда поговорим насчет этого злосчастного недоразумения. Оно состоится ровно через неделю и тебе следует заняться туалетом.
— Что ты хочешь этим сказать? — Гвен приподняла брови, — я должна сшить себе платье для церемонии злосчастного недоразумения?
— Нет, — мистер Фербенкс никогда не требовал от дочери невозможного.
В частности, он превосходно знал, что она и пуговицу пришить не в состоянии.
— Вообще-то, платье уже готово. Точнее, оно уже куплено.
— О-о, папочка, значит, на платье ты все-таки нашел деньги? А как же проценты?
— Деньги дал мистер Лестрейдж, — вздохнул тот печально, понимая, что сейчас начнется.
Но Гвен ограничилась тем, что хмыкнула:
— О-о, вы все предусмотрели! А как же размер?
— Я отлично знаю твои размеры.
— Все это так отвратительно, что очень хочется тут же бежать искать работу, — заявила Гвен, — горничной, кухарки, дворника, наконец.
— Милая, ты ведь совершенно не умеешь готовить.
— Да, конечно, дорогая, — покладисто кивнул мистер Фербенкс, — ты и так делаешь, что хочешь.
Тут Гвен скорчила самую жуткую из своих гримас и поднялась на ноги.
— Это все?
— Нет, погоди. Мы еще не закончили. Нужно обсудить некоторые вопросы насчет твоей свадьбы.
— Ненавижу это слово, — прошипела девушка, — давай договоримся, папочка. Вместо слова "свадьба" ты будешь говорить — "злосчастное недоразумение".
— Но Гвенни, это же…
— Иначе я вообще ничего не буду с тобой обсуждать, — отрезала она.
— Но Гвен! — взмолился мистер Фербенкс, — это нехорошо. Что скажут люди?
— Здесь нет людей, кроме нас с тобой. А я заверяю тебя, что ничего не скажу на эту тему. Ну так как, согласен?
Он махнул рукой с досадой, признавая свое поражение.
— Ладно, тогда поговорим насчет этого злосчастного недоразумения. Оно состоится ровно через неделю и тебе следует заняться туалетом.
— Что ты хочешь этим сказать? — Гвен приподняла брови, — я должна сшить себе платье для церемонии злосчастного недоразумения?
— Нет, — мистер Фербенкс никогда не требовал от дочери невозможного.
В частности, он превосходно знал, что она и пуговицу пришить не в состоянии.
— Вообще-то, платье уже готово. Точнее, оно уже куплено.
— О-о, папочка, значит, на платье ты все-таки нашел деньги? А как же проценты?
— Деньги дал мистер Лестрейдж, — вздохнул тот печально, понимая, что сейчас начнется.
Но Гвен ограничилась тем, что хмыкнула:
— О-о, вы все предусмотрели! А как же размер?
— Я отлично знаю твои размеры.
— Все это так отвратительно, что очень хочется тут же бежать искать работу, — заявила Гвен, — горничной, кухарки, дворника, наконец.
— Милая, ты ведь совершенно не умеешь готовить.