Ханна попыталась представить себе такую огромную сумму.
— С этими деньгами я могла бы вернуться в Амстердам. И прожила бы остаток жизни как знатная дама.
Но тут ее взяла робость. Заплатят ли награду столько лет спустя? Сказочное состояние уходило из рук, и Ханна вся обмякла от отчаяния.
«Попрошу Аннету узнать у ее парня из крепости».
Аннета — одна из самых молодых и красивых проституток в тавернах на берегу. Среди ее постоянных клиентов был некий чиновник губернатора, на профессиональном языке шлюх — ее «покровитель». Ханна подхватила юбки и бегом кинулась на берег. Она знала, что у Аннеты своя комната в «Моллимоке», одной из самых популярных таверн, поименованной в честь странствующего альбатроса.
Ей повезло: Аннета еще валялась на грязном тюфяке в каморке под крышей.
Комната пропахла мужским потом и похотью. Аннета села; ее густые черные волосы были спутаны, глаза сонные.
— Чего разбудила в такую рань? Ума решилась? — гневно взвыла она.
Ханна села рядом с ней и торопливо объяснила.
Девушка села и протерла глаза. Она слушала, и выражение ее лица менялось.
— Сколько? — недоверчиво переспросила она и сползла с тюфяка, чтобы собрать разбросанную по полу одежду.
— На каком корабле этот керел? — спросила она, через голову натягивая платье на колышущуюся белую грудь. Ханна оставила вопрос без внимания. В заливе больше двадцати кораблей, и она понятия не имела, где именно искать их добычу. Но вдруг ее лицо изменилось. Генри Кортни — английский пират, а среди стоящих на якоре кораблей всего два английских. Он должен быть на одном из них.
— Это уж моя работа, — сказала она девушке. — Ты только узнай, обещают ли еще награду и как ее получить.
«Серафим» уже пятнадцать дней стоял на якоре, когда наконец в залив, борясь с юго-восточным ветром, вошел «Йомен из Йорка» и встал в кабельтове за его кормой. Эдвард Андерсон приплыл на шлюпке, поднялся на борт «Серафима» и поздоровался с Хэлом.
— Я едва узнал вас, сэр Генри. «Серафим» выглядит совсем другим кораблем.
— Значит, я своей цели достиг.
Хэл взял его за руку и повел к трапу.
— Что вас задержало?
— С самого нашего расставания ветер был противный. Меня отнесло так далеко, что я видел побережье Бразилии, — проворчал Андерсон. — Но я рад, что мы снова вместе.
— Ненадолго, — сказал Хэл, приглашая Андерсона сесть и наливая ему белого канарского вина. — Как только пополните запасы продовольствия и обновите оснастку, я отправлю вас в Бомбей, а сам пойду к побережью искать грабителя-басурмана.
— Не ожидал!
Андерсон даже пролил вино — призовые деньги ускользали из рук.
Ханна попыталась представить себе такую огромную сумму.
— С этими деньгами я могла бы вернуться в Амстердам. И прожила бы остаток жизни как знатная дама.
Но тут ее взяла робость. Заплатят ли награду столько лет спустя? Сказочное состояние уходило из рук, и Ханна вся обмякла от отчаяния.
«Попрошу Аннету узнать у ее парня из крепости».
Аннета — одна из самых молодых и красивых проституток в тавернах на берегу. Среди ее постоянных клиентов был некий чиновник губернатора, на профессиональном языке шлюх — ее «покровитель». Ханна подхватила юбки и бегом кинулась на берег. Она знала, что у Аннеты своя комната в «Моллимоке», одной из самых популярных таверн, поименованной в честь странствующего альбатроса.
Ей повезло: Аннета еще валялась на грязном тюфяке в каморке под крышей.
Комната пропахла мужским потом и похотью. Аннета села; ее густые черные волосы были спутаны, глаза сонные.
— Чего разбудила в такую рань? Ума решилась? — гневно взвыла она.
Ханна села рядом с ней и торопливо объяснила.
Девушка села и протерла глаза. Она слушала, и выражение ее лица менялось.
— Сколько? — недоверчиво переспросила она и сползла с тюфяка, чтобы собрать разбросанную по полу одежду.
— На каком корабле этот керел? — спросила она, через голову натягивая платье на колышущуюся белую грудь. Ханна оставила вопрос без внимания. В заливе больше двадцати кораблей, и она понятия не имела, где именно искать их добычу. Но вдруг ее лицо изменилось. Генри Кортни — английский пират, а среди стоящих на якоре кораблей всего два английских. Он должен быть на одном из них.
— Это уж моя работа, — сказала она девушке. — Ты только узнай, обещают ли еще награду и как ее получить.
«Серафим» уже пятнадцать дней стоял на якоре, когда наконец в залив, борясь с юго-восточным ветром, вошел «Йомен из Йорка» и встал в кабельтове за его кормой. Эдвард Андерсон приплыл на шлюпке, поднялся на борт «Серафима» и поздоровался с Хэлом.
— Я едва узнал вас, сэр Генри. «Серафим» выглядит совсем другим кораблем.
— Значит, я своей цели достиг.
Хэл взял его за руку и повел к трапу.
— Что вас задержало?
— С самого нашего расставания ветер был противный. Меня отнесло так далеко, что я видел побережье Бразилии, — проворчал Андерсон. — Но я рад, что мы снова вместе.
— Ненадолго, — сказал Хэл, приглашая Андерсона сесть и наливая ему белого канарского вина. — Как только пополните запасы продовольствия и обновите оснастку, я отправлю вас в Бомбей, а сам пойду к побережью искать грабителя-басурмана.
— Не ожидал!
Андерсон даже пролил вино — призовые деньги ускользали из рук.