— Вначале, да, — подтвердил он, не смутившись. — Потом я пригласил тебя на ужин, не веря своим ушам, услышал, что ты согласна, и вскоре понял, что дело принимает серьезный оборот.
— Ты догадывался, что я… была в… состоянии душевного кризиса?
— Да, — помедлив, ответил он. — Я знал, чувствовал, что нужно проявить терпение, и ты мне все расскажешь.
— Я завидую таким людям, как ты.
Он отрицательно покачал головой.
— Уверенность мне давала ты, твои глаза, твой голос, твоя улыбка. Ты не очень-то баловала меня рассказами о себе, а о своей семье, окружении, знакомствах просто молчала, но я не сомневался, что тебе можно верить.
— Как ты мог это знать?
— Просто ты не проявляла никакого интереса к моим деньгам, связям моей семьи или тому подобному. Ты мало говорила сама, но ты слушала.
Ее губы дрогнули.
— И ты решил, что такой внимательной слушательнице нельзя дать ускользнуть?
— Приблизительно так. — Кевин осторожно поправил завиток волос за ее ухом. — Ну и еще — ты была просто божественно хороша.
Дрожащей рукой Кэтрин погладила его подбородок.
— Кевин… — Дыхание ее перехватило от внезапно нахлынувших чувств. Кэт тоже должна была что-то ему сказать, она была больше не в состоянии держать это в себе. — Кевин, я… я люблю тебя. И, должно быть, продолжала любить тебя все это время. Мое тело чувствовало это с первых минут нашей встречи, а теперь с этим вынужден согласиться и разум.
— Кэти!..
Боже, как он это сказал! Кэтрин почувствовала, как, привлекая ее к себе, напряглись его руки. Сжав в ладонях его лицо, Кэт посмотрела ему в глаза.
— Боже мой, но как же мы будем жить дальше? Мне было бы очень трудно уехать отсюда, но твоя работа, родные…
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал он, отвечая ей взглядом, полным любви. — Теперь, когда я вновь обрел тебя, мы сможем найти выход из любого положения. А сейчас… позволь мне любить тебя. Господи, как безумно долго я ждал этой минуты…
И Кэтрин, раскрыв объятия, окутала его своей любовью. На несколько мгновений Кевин приник к ее устам, затем, бережно прижав к груди, понес в спальню.
Поставив ее рядом с кроватью, он дрожащими от волнения пальцами начал вытаскивать шпильки из ее волос, шепча слова восхищения ее красотой, нежностью и совершенством тела… Через несколько секунд освобожденная из плена тяжелая волна густых волос обрушилась ей на плечи.
Почувствовав, как его руки, проникнув под нижний край свитера, нежно прикоснулись к телу, Кэтрин растерянно раскрыла глаза:
— Кевин, понимаешь, я… я не знаю, как это делают, — огорченно призналась она. — Я не…
— Молчи, — нежно улыбнувшись, успокоил он ее. — Ты говорила, что твое тело помнит меня. Доверься ему, дорогая.
— Вначале, да, — подтвердил он, не смутившись. — Потом я пригласил тебя на ужин, не веря своим ушам, услышал, что ты согласна, и вскоре понял, что дело принимает серьезный оборот.
— Ты догадывался, что я… была в… состоянии душевного кризиса?
— Да, — помедлив, ответил он. — Я знал, чувствовал, что нужно проявить терпение, и ты мне все расскажешь.
— Я завидую таким людям, как ты.
Он отрицательно покачал головой.
— Уверенность мне давала ты, твои глаза, твой голос, твоя улыбка. Ты не очень-то баловала меня рассказами о себе, а о своей семье, окружении, знакомствах просто молчала, но я не сомневался, что тебе можно верить.
— Как ты мог это знать?
— Просто ты не проявляла никакого интереса к моим деньгам, связям моей семьи или тому подобному. Ты мало говорила сама, но ты слушала.
Ее губы дрогнули.
— И ты решил, что такой внимательной слушательнице нельзя дать ускользнуть?
— Приблизительно так. — Кевин осторожно поправил завиток волос за ее ухом. — Ну и еще — ты была просто божественно хороша.
Дрожащей рукой Кэтрин погладила его подбородок.
— Кевин… — Дыхание ее перехватило от внезапно нахлынувших чувств. Кэт тоже должна была что-то ему сказать, она была больше не в состоянии держать это в себе. — Кевин, я… я люблю тебя. И, должно быть, продолжала любить тебя все это время. Мое тело чувствовало это с первых минут нашей встречи, а теперь с этим вынужден согласиться и разум.
— Кэти!..
Боже, как он это сказал! Кэтрин почувствовала, как, привлекая ее к себе, напряглись его руки. Сжав в ладонях его лицо, Кэт посмотрела ему в глаза.
— Боже мой, но как же мы будем жить дальше? Мне было бы очень трудно уехать отсюда, но твоя работа, родные…
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал он, отвечая ей взглядом, полным любви. — Теперь, когда я вновь обрел тебя, мы сможем найти выход из любого положения. А сейчас… позволь мне любить тебя. Господи, как безумно долго я ждал этой минуты…
И Кэтрин, раскрыв объятия, окутала его своей любовью. На несколько мгновений Кевин приник к ее устам, затем, бережно прижав к груди, понес в спальню.
Поставив ее рядом с кроватью, он дрожащими от волнения пальцами начал вытаскивать шпильки из ее волос, шепча слова восхищения ее красотой, нежностью и совершенством тела… Через несколько секунд освобожденная из плена тяжелая волна густых волос обрушилась ей на плечи.
Почувствовав, как его руки, проникнув под нижний край свитера, нежно прикоснулись к телу, Кэтрин растерянно раскрыла глаза:
— Кевин, понимаешь, я… я не знаю, как это делают, — огорченно призналась она. — Я не…
— Молчи, — нежно улыбнувшись, успокоил он ее. — Ты говорила, что твое тело помнит меня. Доверься ему, дорогая.