Однако подводная лодка не может существовать сама по себе. Поэтому в ВМСУ было создан отдельный дивизион подводных лодок (ОДПЛ). Так как подводная лодка в ВМСУ была объявлена кораблем 1-го ранга, то автоматически повышался и ранг дивизиона. Во главе отдельного дивизиона подводных лодок стоял комдив в звании капитана 1-го ранга. Штаб дивизиона возглавлял начальник штаба — капитан 1-го ранга. Кроме этого там числились заместитель по воспитательной работе и заместитель по тылу — все капитаны 1-го ранга и дивизионные специалисты (штурман, минер, связист, эртээсовец, механик, врач) все капитаны 2-го ранга (врач — подполковник) и помощники начальника штаба — все капитаны 2-го ранга. Кроме того штаб имел командный пункт (с соответствующим штатом) секретную часть (с секретчиками), строевую часть (с несекретчиками) и т.д. Вся эта орда утром пребывала на службу и чинно выстраивалась на пирсе около приваренной стальными тросами субмарины. На верхней палубе «Запорожья» соответственно выстраивался экипаж: командир — в звании капитана 1-го ранга, командиры боевых частей — капитаны 2-го ранга и т.д. Звучал гимн Украины, величаво поднимался украинский флаг и все разъезжались по своим личным делам, так как на обездвиженной субмарине делать было абсолютно нечего. Править службу было бесполезно, а на ремонт, как мы понимаем, не было грошей. Единственно, ее надо было охранять и осматривать, чтобы ничего не украли, и сама лодка не утонула.
Такой не слишком обременительной была служба на украинском подводном флоте. Что и говорить, желающих попасть в подводники, было хоть отбавляй. Каждый мечтал о такой непринужденной службе, при которой делать абсолютно нечего, но звания и оклады выше, чем у служащих на надводных кораблях, потому как у подплава особый статус. Надо ли говорить, что ОДПЛ стал прибежищем сынков, племянников и просто детей друзей военно-морских начальников.
Так продолжалось несколько лет, пока, наконец, даже в украинском Генштабе поняли, что содержать такую шайку бездельников слишком накладно. После этого ОДПЛ разогнали, а «Запорожье» включили в состав бригады надводных кораблей. Здесь украинские военноначальники не слишком покривили душей, так как «Запорожье» по существу и являлась надводным кораблем, так как погружаться, а тем более всплывать физически не могла.
Между тем техническое состояние подводной лодки все ухудшалось, а денег на ремонт все не было. И однажды возникла угроза, что в один прекрасный момент «Запоріжже» может просто затонуть у пирса. Во избежание такого эксцесса лодку просто приварили стальными тросами к причальным палам. Теперь, даже при поступлении воды, она бы просто повисла на стальных тросах. Зрелище субмарины с приваренными швартовыми тросами было столь экзотично, что всегда находилось немало любопытствующих поглазеть на сие диковинное зрелище.
В сентябре 2000 года экипаж «Запоріжжя» обратились к президенту Леониду Кучме с просьбой помочь приобрести необходимые для подлодки аккумуляторы. Таких денег у Министерства обороны Украины не было. Кучма обещал, но не сразу. В сентябре 2002 года командующий военно-морскими силами Украины М. Ежель слезно просил Запорожский облсовет выделить денег на ремонт «Запоріжжя» в размере 5 миллионов гривен (1 миллион долларов), напирая на шефскую ответственность и патриотизм. «После установки аккумуляторов, которые полностью финансирует министерство транспорта (18 млн. гривен), для ремонта и дооснащения лодки потребуется еще 5 миллионов гривен, иначе мы навсегда потеряем один из родов военно-морских сил», — плакался М. Ежель. Запорожские депутаты клятвенно пообещали командующему ВМСУ собрать необходимые средства, но денег в результате так и не дали. То ли об откате не договорились, то ли и вправду не было лишних, но Запорожье «Запоріжжью» так и не помогло. Ну, а без аккумуляторов как ходить в море, разве только, как в старой веселой украинской песне:
Весьма любопытен и рассказ некой «Оли», опубликованный на одном из исторических сайтов. Там «Оля» описала свои впечатления о посещении юбилея подводной лодки «Запоріжже» в Балаклаве в 2001 году. С некоторыми сокращениями эти воспоминания я и процитирую. Право, они того стоят! Итак: «Подводная лодка „Запоріжже“ как и сейчас в то время тоже стояла наглухо приваренная к пирсу, но только не в Южной бухте, а в Балаклаве. Пирс там тоже крепкий, так как это база — подводных лодок ЧФ СССР! На минуточку. Приварили ее, несчастную, потому, что не было у нее аккумуляторов. Продали и пропили их давно. Такой лодку и нашли украинские подводники на свалке и начали ее реанимировать.
Первым делом создали на ее базе сразу дивизион подводных лодок (да! я даже была знакома с его командиром!), притащили лодку в Балаклаву и начали бороздить и охранять рубежи отчизны. Ну, это как-то все в городе знали, подсмеивались, да и начинали забывать. Меня это вообще не касалось, пока я не стала работать в миссионерском отделе Крымской епархии. Нас как-то пригласили на лодку на молебен, показали потом ее состояние, мы познакомились с ее командиром, с личным составом.
И вот однажды руководитель нашего отдела мне звонит и говорит, что нас приглашают в Балаклаву на праздник. Я спрашиваю: „На какой?“ Он мне отвечает: „35 лет лодке „Запоріжже“! Я говорю: „Да какой же это праздник! Плакать надо“. Но так, как ситуация мне показалась смешной, я согласилась поехать.
Туманное утро конца февраля. Балаклава. Даже идет небольшой снежок. На плацу, зажатом между отвесной скалой и морем, стоят люди… Стоят матросы и офицеры с лодки „Запоріжже“, стоят местные власти и особенно выделяются на фоне подшефного низкорослого личного состава, шефы-великаны из города Запорожье.
Пробили почему-то по громкой связи кремлевские куранты, и боец подошел к флагштоку, чтобы поднять флаг. Заиграл гимн Украины. А он же длинный, а боец этого не знал, да и сейчас его мало кто знает, а дело было в 2001 году. Итак, гимн длинный, а флагшток — короткий. Боец его при первых же тактах почти до конца поднял, а гимн только начался, пришлось — приспустить. Думал, наверное, он в этот момент: „Ну вот, сейчас уж конец, как бы успеть поднять“. Поднял. А гимн-то не закончился, только половину сыграли. Опять опустил…, короче, так еще три раза. Муки бойца закончились, а наши (ну, нельзя же в голос ржать при исполнении гимна) только начинались. Начались пламенные речи о том, как все рады, что на Украине есть такой замечательный „пидвидным човен“.
…На плацу началось новое действо. Действо под названием парад! Итак — парад. Как я уже указывала выше — личный состав лодки, как на подбор были небольшого роста. Шинели на них всех очень смешно смотрятся.
Итак, под какие-то звуки волынки наша доблесть проковыляла мимо нас в сторону ворот… Ворота открылись, но не потому, что к ним подошел строй, а потому, что матрос вахтенный увидел, что в часть въехала заказанная ранее мусорная машина! Машина въезжает на плац, проезжает чуть вперед, в это время, строй, разворачивается и идет след в след за ней. А что ему делать? Плац-то узкий. И получается, что мимо нас проходит, как действительно бывает на параде, техника в виде мусорной машины и за ней ковыляет доблесть в шинелях до пят. Утро было туманное, плац, он же причал имеет изгиб, и вот машина, а за ней и строй, ушли за угол и скрылись в тумане.
Мы все вздохнули, и стали расходиться на банкет, как тут к нам подбегает командир лодки и говорит: „Вы только не расходитесь, они сейчас с песней вернутся“…
Потом, как говорится, концерт закатили, с торжественной частью, с вручением памятных адресов и подарков. Напоминаю, стоит лодка у берега Балаклавской бухты, без аккумуляторов (продали и пропили еще при развале СССР), приваренная рельсами к пирсу, а народ празднует ее 35-летие.
И вот шефы из Запорожья дарят командиру лодки очень, ну, очень большую бутылку водки. А учитывая, что росточка он небольшого, то бедный командир еле ушел с подарком за кулисы. Выходят какие-то дятлы от администрации Запорожья по районам. Один дарит процессор, другой монитор, а третий клавиатуру и мышку…
Дальше — больше. Выходит какой-то „баклан“ из нашей районной администрации и начинает распинаться, насколько могуч и свиреп украинский подводный флот! (нет, так и заявляет!) И что как трепещут в мире, наши враги, зная, что на вооружении Украины, есть такой замечательный и грозный „пидвидный човен“ „Запоріжже“ (я привожу слова дословно, не придумываю, просто я уже лежу под стулом и ржу во все горло). И заключительная фраза меня убила, меня уже выносили! Она была такой (дословно!): „Враги трепещут от одного только слова — пидвидный човен Запоріжже! И вот если нам еще купят аккумуляторы…“ Но, о том, что будет с миром, если на лодку поставят аккумуляторы, зрители уже не стали узнавать, это осталось военной тайной. Оратора заглушил смех… Видя, что в зале можно шутить и за это ничего не бывает, на сцену вышли офицеры-подводники от ЧФ РФ. Они подарили юбилярам четыре тома, которые назывались… „Аккумуляторы для подводных лодок“. Все! Занавес!“»
Отметим, что во время бесконечного ремонта «великого пидвидного човна» «Запоріжже» было истрачено столько средств, что их хватило бы на постройку новой подводной лодки — более 60 миллионов гривен, т.е. более 300 миллионов рублей.
В результате, отремонтированная «Запоріжже», смогла лишь один раз выйти в море и в окружении всех аварийно-спасательных сил погрузиться на перископную глубину. Дальше погружаться украинские подводники просто не рискнули. На этом собственно вся боевая деятельность украинского подводного флота и завершилась.
Как здесь не вспомнить слова из песни Санкт-петербургской рок-группы «Сплин»:
Пока «Запоріжже» шесть лет торчала в доке, окончательно пришли в негодность ее аккумуляторные батареи. Новые батареи были закуплены у греческой компании «Geгmanos S.A.». Сумма сделки составила около 3,5 миллионов долларов.
В январе 2003 года из Греции в Севастополь, наконец-то, были доставлены долгожданные аккумуляторные батареи для «Запорожье» и только тут выяснилось, что в иностранных батареях не подходят клеммы, да и по габаритам они не подходят. Поэтому несчастная «Запоріжжя» застыла у причала 13-го судоремонтного завода в Севастополе еще на шесть лет, а неподалеку — греческие батареи, накрытые навесом. При этом Россия предлагала Украине аккумуляторные батареи в два раза дешевле, но Киев из вредности российские аккумуляторы покупать отказался. В феврале 2003 года в Балаклаве состоялся торжественный спуск лодки на воду из дока. Но боеготовой она после этого ремонта так и не стала.
О злосчастных аккумуляторах тоже рассказывали в Севастополе немало. Вначале их разместили на территории одной из частей ВМСУ, что было вполне логично. Однако вскоре, прознав, что дефицитные аккумуляторные батареи имеют внутри немало серебра, к ним стали подбираться украинские моряки, кто с монтировкой, а кто и просто с ломом. Наконец, в одну из темных южный ночей несколько аккумуляторных батарей были взломаны и укровоенморы поживились дорогой начинкой. Поняв, что дело принимает опасный оборот, командование ВМСУ не нашло иного выхода, как упросить командующего Черноморским флотом, разместить свои аккумуляторы на территории российской воинской части, понимая, что только там они будут в полной безопасности. Так и сделали. А потому, на протяжении многих лет, российские моряки охраняли украинские аккумуляторы от украинских моряков. Вот такая она, правда украинской жизни.
Однако подводная лодка не может существовать сама по себе. Поэтому в ВМСУ было создан отдельный дивизион подводных лодок (ОДПЛ). Так как подводная лодка в ВМСУ была объявлена кораблем 1-го ранга, то автоматически повышался и ранг дивизиона. Во главе отдельного дивизиона подводных лодок стоял комдив в звании капитана 1-го ранга. Штаб дивизиона возглавлял начальник штаба — капитан 1-го ранга. Кроме этого там числились заместитель по воспитательной работе и заместитель по тылу — все капитаны 1-го ранга и дивизионные специалисты (штурман, минер, связист, эртээсовец, механик, врач) все капитаны 2-го ранга (врач — подполковник) и помощники начальника штаба — все капитаны 2-го ранга. Кроме того штаб имел командный пункт (с соответствующим штатом) секретную часть (с секретчиками), строевую часть (с несекретчиками) и т.д. Вся эта орда утром пребывала на службу и чинно выстраивалась на пирсе около приваренной стальными тросами субмарины. На верхней палубе «Запорожья» соответственно выстраивался экипаж: командир — в звании капитана 1-го ранга, командиры боевых частей — капитаны 2-го ранга и т.д. Звучал гимн Украины, величаво поднимался украинский флаг и все разъезжались по своим личным делам, так как на обездвиженной субмарине делать было абсолютно нечего. Править службу было бесполезно, а на ремонт, как мы понимаем, не было грошей. Единственно, ее надо было охранять и осматривать, чтобы ничего не украли, и сама лодка не утонула.
Такой не слишком обременительной была служба на украинском подводном флоте. Что и говорить, желающих попасть в подводники, было хоть отбавляй. Каждый мечтал о такой непринужденной службе, при которой делать абсолютно нечего, но звания и оклады выше, чем у служащих на надводных кораблях, потому как у подплава особый статус. Надо ли говорить, что ОДПЛ стал прибежищем сынков, племянников и просто детей друзей военно-морских начальников.
Так продолжалось несколько лет, пока, наконец, даже в украинском Генштабе поняли, что содержать такую шайку бездельников слишком накладно. После этого ОДПЛ разогнали, а «Запорожье» включили в состав бригады надводных кораблей. Здесь украинские военноначальники не слишком покривили душей, так как «Запорожье» по существу и являлась надводным кораблем, так как погружаться, а тем более всплывать физически не могла.
Между тем техническое состояние подводной лодки все ухудшалось, а денег на ремонт все не было. И однажды возникла угроза, что в один прекрасный момент «Запоріжже» может просто затонуть у пирса. Во избежание такого эксцесса лодку просто приварили стальными тросами к причальным палам. Теперь, даже при поступлении воды, она бы просто повисла на стальных тросах. Зрелище субмарины с приваренными швартовыми тросами было столь экзотично, что всегда находилось немало любопытствующих поглазеть на сие диковинное зрелище.
В сентябре 2000 года экипаж «Запоріжжя» обратились к президенту Леониду Кучме с просьбой помочь приобрести необходимые для подлодки аккумуляторы. Таких денег у Министерства обороны Украины не было. Кучма обещал, но не сразу. В сентябре 2002 года командующий военно-морскими силами Украины М. Ежель слезно просил Запорожский облсовет выделить денег на ремонт «Запоріжжя» в размере 5 миллионов гривен (1 миллион долларов), напирая на шефскую ответственность и патриотизм. «После установки аккумуляторов, которые полностью финансирует министерство транспорта (18 млн. гривен), для ремонта и дооснащения лодки потребуется еще 5 миллионов гривен, иначе мы навсегда потеряем один из родов военно-морских сил», — плакался М. Ежель. Запорожские депутаты клятвенно пообещали командующему ВМСУ собрать необходимые средства, но денег в результате так и не дали. То ли об откате не договорились, то ли и вправду не было лишних, но Запорожье «Запоріжжью» так и не помогло. Ну, а без аккумуляторов как ходить в море, разве только, как в старой веселой украинской песне:
Весьма любопытен и рассказ некой «Оли», опубликованный на одном из исторических сайтов. Там «Оля» описала свои впечатления о посещении юбилея подводной лодки «Запоріжже» в Балаклаве в 2001 году. С некоторыми сокращениями эти воспоминания я и процитирую. Право, они того стоят! Итак: «Подводная лодка „Запоріжже“ как и сейчас в то время тоже стояла наглухо приваренная к пирсу, но только не в Южной бухте, а в Балаклаве. Пирс там тоже крепкий, так как это база — подводных лодок ЧФ СССР! На минуточку. Приварили ее, несчастную, потому, что не было у нее аккумуляторов. Продали и пропили их давно. Такой лодку и нашли украинские подводники на свалке и начали ее реанимировать.
Первым делом создали на ее базе сразу дивизион подводных лодок (да! я даже была знакома с его командиром!), притащили лодку в Балаклаву и начали бороздить и охранять рубежи отчизны. Ну, это как-то все в городе знали, подсмеивались, да и начинали забывать. Меня это вообще не касалось, пока я не стала работать в миссионерском отделе Крымской епархии. Нас как-то пригласили на лодку на молебен, показали потом ее состояние, мы познакомились с ее командиром, с личным составом.
И вот однажды руководитель нашего отдела мне звонит и говорит, что нас приглашают в Балаклаву на праздник. Я спрашиваю: „На какой?“ Он мне отвечает: „35 лет лодке „Запоріжже“! Я говорю: „Да какой же это праздник! Плакать надо“. Но так, как ситуация мне показалась смешной, я согласилась поехать.
Туманное утро конца февраля. Балаклава. Даже идет небольшой снежок. На плацу, зажатом между отвесной скалой и морем, стоят люди… Стоят матросы и офицеры с лодки „Запоріжже“, стоят местные власти и особенно выделяются на фоне подшефного низкорослого личного состава, шефы-великаны из города Запорожье.
Пробили почему-то по громкой связи кремлевские куранты, и боец подошел к флагштоку, чтобы поднять флаг. Заиграл гимн Украины. А он же длинный, а боец этого не знал, да и сейчас его мало кто знает, а дело было в 2001 году. Итак, гимн длинный, а флагшток — короткий. Боец его при первых же тактах почти до конца поднял, а гимн только начался, пришлось — приспустить. Думал, наверное, он в этот момент: „Ну вот, сейчас уж конец, как бы успеть поднять“. Поднял. А гимн-то не закончился, только половину сыграли. Опять опустил…, короче, так еще три раза. Муки бойца закончились, а наши (ну, нельзя же в голос ржать при исполнении гимна) только начинались. Начались пламенные речи о том, как все рады, что на Украине есть такой замечательный „пидвидным човен“.
…На плацу началось новое действо. Действо под названием парад! Итак — парад. Как я уже указывала выше — личный состав лодки, как на подбор были небольшого роста. Шинели на них всех очень смешно смотрятся.
Итак, под какие-то звуки волынки наша доблесть проковыляла мимо нас в сторону ворот… Ворота открылись, но не потому, что к ним подошел строй, а потому, что матрос вахтенный увидел, что в часть въехала заказанная ранее мусорная машина! Машина въезжает на плац, проезжает чуть вперед, в это время, строй, разворачивается и идет след в след за ней. А что ему делать? Плац-то узкий. И получается, что мимо нас проходит, как действительно бывает на параде, техника в виде мусорной машины и за ней ковыляет доблесть в шинелях до пят. Утро было туманное, плац, он же причал имеет изгиб, и вот машина, а за ней и строй, ушли за угол и скрылись в тумане.
Мы все вздохнули, и стали расходиться на банкет, как тут к нам подбегает командир лодки и говорит: „Вы только не расходитесь, они сейчас с песней вернутся“…
Потом, как говорится, концерт закатили, с торжественной частью, с вручением памятных адресов и подарков. Напоминаю, стоит лодка у берега Балаклавской бухты, без аккумуляторов (продали и пропили еще при развале СССР), приваренная рельсами к пирсу, а народ празднует ее 35-летие.
И вот шефы из Запорожья дарят командиру лодки очень, ну, очень большую бутылку водки. А учитывая, что росточка он небольшого, то бедный командир еле ушел с подарком за кулисы. Выходят какие-то дятлы от администрации Запорожья по районам. Один дарит процессор, другой монитор, а третий клавиатуру и мышку…
Дальше — больше. Выходит какой-то „баклан“ из нашей районной администрации и начинает распинаться, насколько могуч и свиреп украинский подводный флот! (нет, так и заявляет!) И что как трепещут в мире, наши враги, зная, что на вооружении Украины, есть такой замечательный и грозный „пидвидный човен“ „Запоріжже“ (я привожу слова дословно, не придумываю, просто я уже лежу под стулом и ржу во все горло). И заключительная фраза меня убила, меня уже выносили! Она была такой (дословно!): „Враги трепещут от одного только слова — пидвидный човен Запоріжже! И вот если нам еще купят аккумуляторы…“ Но, о том, что будет с миром, если на лодку поставят аккумуляторы, зрители уже не стали узнавать, это осталось военной тайной. Оратора заглушил смех… Видя, что в зале можно шутить и за это ничего не бывает, на сцену вышли офицеры-подводники от ЧФ РФ. Они подарили юбилярам четыре тома, которые назывались… „Аккумуляторы для подводных лодок“. Все! Занавес!“»
Отметим, что во время бесконечного ремонта «великого пидвидного човна» «Запоріжже» было истрачено столько средств, что их хватило бы на постройку новой подводной лодки — более 60 миллионов гривен, т.е. более 300 миллионов рублей.
В результате, отремонтированная «Запоріжже», смогла лишь один раз выйти в море и в окружении всех аварийно-спасательных сил погрузиться на перископную глубину. Дальше погружаться украинские подводники просто не рискнули. На этом собственно вся боевая деятельность украинского подводного флота и завершилась.
Как здесь не вспомнить слова из песни Санкт-петербургской рок-группы «Сплин»:
Пока «Запоріжже» шесть лет торчала в доке, окончательно пришли в негодность ее аккумуляторные батареи. Новые батареи были закуплены у греческой компании «Geгmanos S.A.». Сумма сделки составила около 3,5 миллионов долларов.
В январе 2003 года из Греции в Севастополь, наконец-то, были доставлены долгожданные аккумуляторные батареи для «Запорожье» и только тут выяснилось, что в иностранных батареях не подходят клеммы, да и по габаритам они не подходят. Поэтому несчастная «Запоріжжя» застыла у причала 13-го судоремонтного завода в Севастополе еще на шесть лет, а неподалеку — греческие батареи, накрытые навесом. При этом Россия предлагала Украине аккумуляторные батареи в два раза дешевле, но Киев из вредности российские аккумуляторы покупать отказался. В феврале 2003 года в Балаклаве состоялся торжественный спуск лодки на воду из дока. Но боеготовой она после этого ремонта так и не стала.
О злосчастных аккумуляторах тоже рассказывали в Севастополе немало. Вначале их разместили на территории одной из частей ВМСУ, что было вполне логично. Однако вскоре, прознав, что дефицитные аккумуляторные батареи имеют внутри немало серебра, к ним стали подбираться украинские моряки, кто с монтировкой, а кто и просто с ломом. Наконец, в одну из темных южный ночей несколько аккумуляторных батарей были взломаны и укровоенморы поживились дорогой начинкой. Поняв, что дело принимает опасный оборот, командование ВМСУ не нашло иного выхода, как упросить командующего Черноморским флотом, разместить свои аккумуляторы на территории российской воинской части, понимая, что только там они будут в полной безопасности. Так и сделали. А потому, на протяжении многих лет, российские моряки охраняли украинские аккумуляторы от украинских моряков. Вот такая она, правда украинской жизни.