Полностью разочаровавшись в Адольфе Гитлере, блестящий офицер прекрасно понимал — Германия стоит на краю военной катастрофы. Поэтому Штауффенберг начал сотрудничать с группой Крейсау, в которую входили представители многих аристократических семей, недовольные политикой фюрера. Эта группа получила свое кодовое название по названию поместья, в котором заседали заговорщики.
В этом заговоре против лидера нацистов участвовали многие высокопоставленные лица В их числе — бывший бургомистр Лейпцига доктор Герделер, бывший начальник Генштаба вермахта генерал Бек.
Фон Штауффенберг быстро стал одним из лидеров заговорщиков — после того, как в январе 1944 года спецслужбы СС арестовали бывшего лидера, графа фон Мольтке.
26 декабря 1943 года фон Штауффенберга пригласили на совещание в ставку фюрера. Там ему надлежало сделать доклад. Вместе с бумагами граф положил в портфель мину замедленного действия. Однако это покушение не удалось — по неизвестным причинам Гитлер лично отменил совещание.
После неудачи фон Штауффенберг разработал новый план, под кодовым наименованием «Валькирия». Он предусматривал физическое устранение фюрера и создание в Берлине военного правительства, которое при поддержке вермахта должно было нейтрализовать СС, гестапо и СД.
Следует заметить, что по ходу подготовки задуманного граф сумел привлечь на сторону заговорщиков немало высокопоставленных армейских и полицейских чинов.
На упомянутом совещании 20 июля обсуждали наступление Советской армии в Западной Украине. Штауффенбергу предстояло доложить о ходе работы по формированию частей внутренней армии (так называемого «фольксштурма»), которые должны были оборонять населенные пункты на территории Германии.
В портфеле героического полковника находилось взрывное устройство, начиненное гексогеном: взрывчаткой английского производства. Эту «адскую машинку» взяли с секретного склада абвера, чей шеф — адмирал Канарис — активно поддерживал заговорщиков.
За несколько дней до упомянутого события Штауффенберг уже был готов покончить с фюрером. Но не смог, поскольку встреча Гитлера с генералитетом прошла крайне быстро. Чертовски осторожный фюрер словно что-то предчувствовал: он очень торопился, обрывая выступающих на полуслове и сам заканчивая мысль. И тут же переходил к следующему вопросу. А затем неожиданно объявил, что совещание закончено, и уехал.
Но вернемся в утро 20 июля. В 10:30 авто с генштабистами остановилось у КПП «Запад». Оно находилось в Герлицком лесу. Дальнейший путь лежал за высокую изгородь из колючей проволоки, за которой находилась тщательно охраняемая спецзона.
За ней располагались два пояса заграждений, защищенных замаскированными зенитными батареями. И лишь после этого начиналась сама территория ставки. На ней располагались с десяток вилл, пункт связи, вместительный гараж, котельная, сауна, здание офицерского собрания и даже офицерское казино. И, наконец, главное сооружение — огромный подземный бункер с бетонными перекрытиями, рассчитанными на прямое попадание мощнейших авиабомб.
Документы пассажиров авто оказались в полном порядке. После проверки они проследовали через КПП. Затем прошли еще несколько проверок, после чего полковник фон Штауффенберг и его адъютант прибыли к резиденции генерал-фельдмаршала Кейтеля.
Выйдя из автомобиля, приехавшие примкнули к группе ожидавших начала совещания офицеров. В полдень к ним вышел начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами генерал-фельдмаршал Кейтель. Он сообщил, что совещание начнется в половине первого в казарменном помещении и господам офицерам следует быть лаконичными. Дело в том, что в 14:30 у фюрера назначена встреча с итальянским дуче Бенито Муссолини.
В этот момент Штауффенберг сообщил, что ему необходимо привести себя в порядок перед встречей с фюрером. Вместе с адъютантом, также участвовавшим в заговоре, полковник проследовал в приемную и там открыл портфель. Таймер взрывного устройства заговорщики установили на 15 минут.
После этого они зашли в казарменное помещение. Когда совещание началось, фон Штауффенберг, стараясь не привлекать к себе внимания, пробрался на свободное рядом с фюрером место. И положил свой портфель таким образом, чтобы при взрыве вся его сила была направлена на Гитлера.
Сделав дело, полковник выждал несколько минут и попросил разрешения вместе с адъютантом ненадолго покинуть совещание. Дескать, им необходимо срочно позвонить по служебным делам в Берлин. Получив разрешение Кейтеля, Штауффенберг и его адъютант вышли и поспешили к автомобилю, за рулем которого сидел унтер-офицер Фишер.
Сев в «мерседес», фон Штауффенберг отрывисто приказал шоферу: «На аэродром!» Автомобиль резво покатил к КПП. Но в этот момент один из офицеров, участвовавших в совещании передвинул «забытый» полковником портфель дальше под стол, дабы он не мешал работе с бумагами и картами.
Стол, за которым происходило совещание, был изготовлен из прочнейшего массива мореного дуба, а его крышка покоилась на толстых ножках. Именно за одной из них и оказался портфель с бомбой.
Она сработала в 12:42. Основной удар принял на себя монолит стола. Несколько офицеров, участвовавших в совещании, погибли, остальные получили ранения различной степени тяжести. Гитлер же, можно сказать, отделался легким испугом: он был контужен, опалил волосы, ожег ноги и получил многочисленные мелкие осколочные ранения.
Взрыв прогремел, когда машина с заговорщиками подъехала к КПП. В этот миг в «дежурке» зазвонил телефон. Командир поста закончил проверку документов, поднял шлагбаум и лишь после этого взял трубку. В итоге «мерс» беспрепятственно добрался до аэродрома. Полковник и адъютант сели в самолет, который немедленно взмыл ввысь. Ну а водитель вернулся в расположение своего подразделения, загнал машину в гараж и остаток дня провел в казарме, слушая песенки по радио. Но в 18:20 трансляцию прервали и сообщили о покушении на фюрера. А через час унтер-офицера потащили в гестапо, на допрос.
К счастью, ничего не ведавший Фишер остался цел и невредим. Его сочли непричастным к заговору.
Прилетевший в Берлин фон Штауффенберг не сомневался: с Гитлером наконец-то покончено! Поэтому полковник потребовал от командующего резервной армией генерала Фридриха Фромма немедленно ввести в действие план «Валькирия». Однако предусмотрительный Фромм сначала перезвонил в ставку. И Кейтель заверил генерала, что Гитлер жив, а покушение провалилось.
Фромм знал о заговоре, но не принимал в нем участия. Поэтому он приказал арестовать фон Штауффенберга (тем самым спасая себя). Генерал великодушно предложил полковнику застрелиться. Но тот отказался, ибо не верил, что Гитлер мог выжить.
Тогда порядком струхнувший Фромм приказал расстрелять полковника и его адъютанта. Его приказ тотчас исполнили. Правда, самого Фридриха Фромма это не спасло. Вскоре генерала арестовали, осудили и в марте 1945 года казнили.
Сегодня мы можем однозначно заявить, что от тщательно спланированного покушения Гитлера спас счастливый случай, отпустив фюреру еще 9 месяцев земной жизни. Но если бы теракт оказался удачным, то как знать, в какую сторону повернулось бы колесо истории.
Кроме хрестоматийного заговора 1944 года, на жизнь фюрера покушались не единожды.
Историки Третьего рейха утверждают, что на Адольфа Гитлера покушались не менее сорока раз!
Однако ни одно из покушений так и не удалось. Каждый раз фюреру каким-то таинственным образом удавалось разминуться со смертью. К тому же подавляющее большинство заговоров всевидящее ведомство Гиммлера удавило в зародыше. Хорошо отлаженный механизм Главного управления имперской безопасности работал как часы. В итоге фюрер либо счастливо избегал смерти, либо РСХА успевало упредить действия террористов.
Несмотря на это практически ежегодно предпринимались все новые и новые попытки покушений. Только военные пытались свергнуть и физически уничтожить Гитлера пять раз!
Правда, некоторые из этих покушений просто не могли навредить фюреру. Поскольку, по мнению ряда экспертов, были спланированы, организованы и осуществлены… под крылом РСХА. Иногда они становились «веской» причиной для массовых репрессий. А порой — для устранения политических противников, которые спали и видели поверженного фюрера.
Надо сказать, что подобных недругов у вождя НСДАП в Германии хватало. Еще до начала Второй мировой войны они предпринимали весьма серьезные попытки устранить Гитлера с политической арены.
Одну из них предприняла в 1938 году группа высокопоставленных военных и гражданских чинов. Что, впрочем, неудивительно. Ведь фюрер никогда не доверял генералам старой прусской школы — выходцам из аристократической или буржуазной среды. Особенно презирали «выскочку» Гитлера генералы из числа титулованного дворянства. Поэтому в 1930-е годы фюрер интенсивно создавал «ваффен СС» — армейские войсковые соединения (в том числе танковые дивизии). Дабы всегда иметь под рукой прекрасно вышколенную преданную рать с новейшим вооружением.
За авиацию, которой командовал Герман Геринг, фюрер мог быть абсолютно спокоен. Впрочем, как и за подводников. Но офицеры надводного флота и вермахта не внушали Гитлеру доверия.
И не напрасно. Дело в том, что в начале 1930-х в Германии существовала оппозиция национал-социалистическому движению. Но к 1938-му она превратилась по сути в движение сопротивления нацистскому режиму. К этому движению примкнули многие генералы, высокопоставленные чиновники и даже священники. Все они были крайне недовольны проводимой Гитлером политикой и не желали для Германии новой мировой войны.
История одной из таких групп представляет несомненный интерес для каждого интересующегося тайнами Третьего рейха. Но чтобы рассказать о ней поподробнее, следует перенестись в далекий уже 1938 год.
Поводом для этого заговора стали сфабрикованные дела военного министра фон Бломберга и командующего сухопутными войсками фон Фрича, которых нацистские спецслужбы ловко скомпрометировали и устранили от руководства армией. Что же касается остального немецкого генералитета, то его объял настоящий ужас. Аристократы в мундирах переполнились бешенством от нанесенного их касте оскорбления. Ведь теперь любой офицер — человек чести — мог разделить судьбу опороченных фон Бломберга и фон Фрича! Вдобавок Гитлер, по убеждению военных, толкал страну к военной катастрофе.
Поэтому неудивительно, что глава заговора нашелся спонтанно. 30 мая 1938 года начальник Генштаба генерал-полковник Людвиг Бек резко раскритиковал план Гитлера по захвату Чехословакии, назвав его «началом конца».
Этот умный, блестяще образованный генерал с высоким лбом мыслителя и узким лицом аскета, никогда не нравился фюреру. Он терпел его исключительно как прекрасного военспеца. Но в августе 1938 года принял его отставку, не простив критики в свой адрес.
Однако, по некоторым данным, еще до отставки в контакт с Беком вошли ряд высших офицеров Генштаба и военного министерства. Они представляли интересы заговорщиков, ставивших своей целью свержение нацистского режима и Адольфа Гитлера. Генерал-полковнику предложили возглавить заговор. А в случае победы — правительство новой Германии, в которой не будет места экстремистам из национал-социалистической рабочей партии. Ее запретят, как и ненавистную военным СС.
58-летний Бек согласился. Он привлек к участию в заговоре генерал-полковника Курта фон Хаммерштейна — 60-летнего бывшего командующего сухопутными войсками, отставленного Гитлером 1 февраля 1934 года. Даже заклятые враги этого генерала всегда признавали его храбрость, бескомпромиссность и порядочность. Однако фон Хаммерштейн давно прослыл открытым противником нацизма, что являлось минусом для тайного заговора. Поэтому Бек лично попросил генерала умерить свой пыл. На время. И тот вынужден был подчиниться — ради успеха начатого дела.
Связи и авторитет генералов-заговорщиков позволили им вскоре склонить на свою сторону видного немецкого финансиста — президента рейхсбанка Ялмара Шахта. Что было несомненным успехом, поскольку при удачном перевороте в стране обеспечивалась полная финансовая стабильность.
К тому времени Шахт крепко разочаровался в Гитлере. Хотя сначала он весьма деятельно поддерживал фюрера, видя в нем гаранта стабильной Германии. Именно Шахт познакомил Гитлера со многими магнатами страны, которые внесли крупные взносы в партийную кассу НСДАП. В ответ после захвата власти благодарный Гитлер назначил Шахта президентом рейхсбанка. Однако тот быстро смекнул, куда заведет бедную Германию агрессивный фанатик Гитлер.
Скорее всего, при участии Шахта к заговорщикам примкнул и другой видный финансист — министр финансов Пруссии Иоганнес Попиц, кавалер золотого партийного знака НСДАП. Подобно Шахту, Попиц тоже поддерживал нацистов. Однако потом разочаровался в них и стал придерживаться монархических взглядов. Попиц был уверен, что после успеха переворота в Германии должна возродиться монархия. На трон следует пригласить кронпринца Вильгельма, сына кайзера Вильгельма II.
Благоразумный Бек не стал спорить с приверженцем престола и предложил ему решить вопросы подобного рода после успеха предприятия.