В 1955 году, когда бывшего генерала интернировали из СССР в ФРГ, умница Пикенброк обронил фразу, моментально ставшую крылатой в среде военных разведчиков многих стран: «Все войны возникают не случайно и не вдруг. Их заблаговременно планируют и длительно готовят. И я — тому свидетель!..»
Но вернемся в то время, когда Пикенброк еще носил майорские погоны. В конце 1936-го — начале 1937 года ему поставили чертовски сложную задачу: выведать все о военной мощи сопредельной Франции.
Впрочем, метя во Францию, Гитлер требовал от абвера почти невозможного. Но умница-майор нашел неожиданное и весьма оригинальное решение. Пикенброк предложил адмиралу Канарису создать во Франции сеть агентов абвера, которая будет дислоцирована западнее славящейся своей неприступностью «линии Мажино». Она должна состоять из абсолютно штатских, освобожденных от военной службы французов, обученных работе с радиопередатчиками.
Канарис усомнился в перспективности этой довольно рискованной затеи. Ведь завербованные могли раскрыть намерения абвера французской спецслужбе «Сюртэ женераль». А та, в свою очередь, затеять с немецкой военной разведкой «долгоиграющие» радиоигры.
В ответ Ганс Пикенброк презрительно усмехнулся и заметил: «Эти лавочники-французы — не патриоты! Пуще всего они любят не родину, а деньги! Поэтому, шеф, у нас все получится…»
Заинтригованный адмирал согласился с доводами друга и подчиненного. Но внес в процесс вербовки существенные коррективы.
С подачи Канариса немецкая военная разведка перестала выдавать своим агентам единовременно крупные суммы — чтобы те не имели соблазна кутнуть и привлечь к себе внимание спецслужб противника. Поэтому германские резиденты выдавали своим французским агентам «гонорар» мелкими суммами, но весьма часто.
Отменный психолог Пикенброк во многом оказался прав. В 1937 году он начал создавать во Франции разветвленную агентурную сеть. Забегая вперед, отметим, что абвер получал от своих агентов-французов необходимые сведения вплоть до мая 1940-го — до начала широкомасштабного немецкого наступления на Францию. Только тогда связь засбоила: часть населения эвакуировали из зоны военных действий, а многие представители немецкой агентуры просто-напросто разбежались, справедливо опасаясь за свою жизнь.
Ко всему прочему Франция считалась врагом Германии № 1 не только в военном, но и в экономическом плане. Она являлась сильнейшим конкурентом на мировом рынке и активно мешала продвижению германской продукции. В свое время между Германией и Францией даже вспыхнула ожесточенная «пивная война» — за рынки сбыта пенного напитка.
В процессе работы майор Пикенброк не уставал повторять своим сотрудникам, что разведывательная служба должна учитывать специфику тех стран, против которых она работает. И надо отдать им должное, немцы работали во Франции тонко и старательно. Не жалея времени и средств, используя любую лазейку для ведения активного шпионажа.
Франция всегда была привлекательной для туристов страной. И это обстоятельство абвер мастерски использовал для незаметного въезда в страну своих тайных агентов. Полицейский контроль за иностранцами во Франции оказался на удивление слабым. Впрочем, при детальном ознакомлении с успехами абвера поражает не только это, но и продажность многих французских обывателей.
Трудности для немцев потенциально создавал лишь французский закон о шпионаже. Но его при желании можно было легко обойти. Дело в том, что в нем не было четко прописано, что же такое «шпионская деятельность». Поэтому абвер развернул активную работу во многих городах и провинциях Франции.
Для начала сотрудники абвера собирали полные сведения о заинтересовавшем их лице. Пикенброк приказал выискивать на роль агентов донжуанов-должников. Общеизвестно, что французы склонны терять голову из-за женщин и готовы тратить на них уйму денег. Поэтому практичные немцы в первую очередь выявляли тех, кто жил явно не по средствам. Таковые отыскались в немалом количестве среди французских офицеров.
При этом даже Канарис признавал, что у большинства французов обострено чувство национального достоинства. Но вместе с тем почти каждый француз любил пофрондерствовать и покритиковать правительство своей страны. Это облегчало вербовку агентуры, которую хитрые абверовцы зачастую проводили «под чужим флагом». То есть выдавая себя не за представителей ненавистной французам Германии, а за эмиссаров спецслужб Великобритании, США и даже далекого Эквадора. При всей кажущейся абсурдности этой затеи она оказалась на удивление эффективной.
Особое внимание при этом уделялось «линии Мажино», считавшейся в то время самым мощным оборонительным сооружением в Европе. Для абвера образца 1936–1937 годов получение разведданных об участках «линии Мажино» являлось одной из ключевых задач работы ведомства.
На руку немецкой военной разведке сыграло и решение французов передать подряды на строительство военных объектов частным строительным фирмам и компаниям. Абвер начал немедленно разрабатывать целый ряд фирм-подрядчиков и добился ощутимых успехов, прикупив целый «мешок» военных тайн.
Случались поистине анекдотичные ситуации. Как-то раз в берлинское отделение абвера обратился хозяин одной из французских частных строительных фирм с предложением за приличное вознаграждение приобрести у него секреты «линии Мажино». Оказалось, что он напартачил при строительстве и, опасаясь уголовного преследования за свою халатность, сбежал в Швейцарию. Здесь один знакомый посоветовал беглецу поехать в Берлин и продаться абверу: дескать, я тоже имел дело с немцами и остался доволен барышом. Сообщенные дельцом сведения абвер тщательно перепроверил. И, получив их подтверждение, щедро заплатил торгашу.
Активно работал абвер и по части промышленного шпионажа. Он добывал для крупных немецких концернов сведения о ноу-хау французских конкурентов (в частности, по оптике и точной механике).
Так что свои генеральские погоны майор «Пики» получил вполне заслуженно.
Прологом этой детективной истории стала бурная шпионская деятельность «молчаливого полковника» Вальтера Николаи. В середине 1930-х годов этот виртуоз немецкой разведки начал обхаживать японцев на предмет совместного тайного сотрудничества.
Полковник убеждал потомков ниндзя, что только немецкая агентура сможет дать японской разведке необходимые сведения. Дескать, японцы слишком приметны для активной разведработы в Западной Европе и на американском континенте.
Пытаясь договориться с японской разведкой, Николаи хотел убить двух зайцев: получить финансовую поддержку Японии для развертывания собственной разведывательной сети на Востоке и пользоваться добытой японцами секретной информацией.
В 1935-м сделка спецслужб состоялась. Однако новые союзники немцев согласились на сотрудничество вовсе не из-за красноречия полковника Николаи. С помощью немецкой агентуры японцы рассчитывали внедриться во все сферы национальной безопасности Соединенных Штатов Америки. Ведь Япония рассматривала США как одного из главных врагов в грядущей войне.
Сразу же после подписания тайного соглашения встал вопрос о месте расположения «базовых» резидентур. Нацистов и японских милитаристов одинаково интересовали Восток и Запад. Однако, хорошенько все обдумав, стороны решили свить свои шпионские «гнезда» в США. Конкретно — в Вашингтоне, обитатели которого, по мнению абвера и японской разведки, особенно падки на деньги.
Вскоре через Атлантику в Новый Свет перебрались несколько десятков элитных немецких разведчиков. Опираясь на уже имеющуюся в США немецкую агентуру, прибывшие устроились на работу. В основном коммивояжерами. Под прикрытием этой профессии они свободно колесили по Штатам, обрастая новыми связями и разведданными.
Американские спецслужбы того времени оказались непростительно беспечны. Они, как говорится, «проморгали» и немцев, и японцев. Ведь Страна Восходящего Солнца тоже внедряла собственную агентуру в США, активно применяя при этом подкуп и взятки — весьма эффективный способ в охваченных коррупцией Штатах образца 1930-х.
В итоге нацистская военная разведка провела в Америке ряд удачных вербовок. И получила доступ к секретным материалам, связанным с новейшими военными разработками. При этом абверовцев поразила жадность американцев, готовых продать буквально все. И натолкнула на дельную мысль: наладить широкомасштабное изготовление поддельных долларов.
Однако в этот момент у абвера случился первый серьезный прокол. Оно и неудивительно, ведь колесившие по США немецкие агенты обнаглели до той степени, что перестали соблюдать правила элементарной конспирации.
Первый провал случился в Ньюпорте, откуда в германский порт Бремен отплывал океанский лайнер «Европа». В числе провожающих оказался щуплый господин в черном котелке и фраке, со скрипичным футляром в руках. Взойдя на пароход, чтобы «попрощаться с другом», он отказался выполнить требование таможенного инспектора — оставить незадекларированный груз на таможне на время пребывания на борту.
Господин в котелке сослался на то, что скрипка — баснословно дорогая. Вполне возможно, что этот инструмент держали руки великого Амати. Но, услышав имя легендарного маэстро, таможенник пришел в неописуемый восторг. Инспектор оказался заядлым скрипачом и захотел хоть краем глаза глянуть на чудо-скрипку. Делать было нечего: господин в котелке приоткрыл футляр — и нетерпеливый таможенник привычным жестом схватил завернутую в мягкую фланель скрипку. Из-под которой на палубу корабля посыпались фотографии с изображением… военных самолетов.
Таможенник сориентировался мгновенно. Мертвой хваткой он вцепился в мистера в черном котелке и поволок его вместе с футляром, скрипкой и фотографиями в помещение таможни, где вызвал агентов ФБР.
Документов при задержанном не оказалось. Он назвался мистером Лонковским, указал свой адрес и не стал скрывать, что является немцем по национальности. А на вопрос агентов о том, где он взял фотографии, простодушно ответил, что не ведает, как странные снимки попали в его футляр.
В подтверждение своих слов он предложил федеральным агентам сыграть на скрипке. «Федералам» понравилась его игра, и они… освободили задержанного. Фотографии военной техники у скрипача забрали, а ему предложили убираться вон — и довольный мистер Лонковский немедленно исчез.
Вскоре на таможенном посту появился старший инспектор таможни. Узнав об инциденте, он немедленно связался с разведкой ВМФ США.
Военные моряки решили проверить фотографии и пригласили экспертов из ВВС. Когда же летчики взглянули на снимки, то чуть не упали в обморок. В скрипичном футляре оказались не только снимки действующей военной авиационной техники, но и фото новейших образцов, которые находились в стадии разработки и испытания.
Армейские спецслужбы предположили, что с перепугу Лонковский мог назвать свои настоящие фамилию и адрес. Им повезло — подозрительный скрипач по указанному адресу действительно квартировал вместе с супругой. Хозяйка квартиры — любопытная старушка — на допросе охотно показала, что подслушивала телефонные разговоры постояльцев. И однажды слышала, как в разговоре с неизвестным ей собеседником жена скрипача, миссис Лонковская, упомянула фамилию некого Грибля.
Мистером Гриблем являлся доктор Игнатс Г. Грибль, офицер запаса медицинского корпуса США. Но Грибль исчез вместе с супругами Лонковскими.
Однако армейские спецслужбы США оказались крепкими профессионалами. Они смогли выяснить, что на океанском лайнере «Европа» служил барменом некто Маркграф, которого и «провожал» Лонковский.
Это резонансное дело получило кодовое наименование «Бременские музыканты». Американским спецслужбам понадобилось целых два года, чтобы установить истину — на самом деле пресловутый Лонковский являлся резидентом нацистской военной разведки в США. Он руководил разветвленной шпионской сетью, которая бесперебойно снабжала Берлин и Токио свежайшей информацией о новых военных разработках американцев.
Бармен океанского лайнера «Европа» Маркграф был связным сотрудника абвера Лонковского. И когда тот благополучно выскользнул из лап ФБР, передал своему шефу шифровку-приказ из Центра — немедленно ликвидировать шпионскую ячейку.
Лонковский, его «жена» и их ближайший помощник — немецкий агент Грибль — бежали в Канаду. А оттуда они спокойно перебрались в Германию.
Более серьезных успехов в разоблачении агентов абвера американские спецслужбы так и не достигли. Нераскрытыми остались резидентуры не только в Вашингтоне, но и в других американских мегаполисах.
О размахе деятельности абвера на территории США свидетельствует тот факт, что летом 1945 года американской полиции случайно удалось накрыть прекрасно оборудованную фабрику по производству фальшивых долларов, которая во время войны в три смены работала на абвер.
Нашумевшая в свое время история с «бременскими музыкантами» приоткрыла завесу над еще одной тайной Третьего рейха — нацистскими резидентурами в США. И как знать: может, они действуют и по сей день?