Вержбицкая
Семенов-Тянь-Шанский
Приселков
Содержание работы
• Различные эзотерические практики.
Адрес
В.О., 12-я линия, д. 31, кв. 46 (квартира Наумовых)
Руководитель
Наумова В.К.
Участники
Бруни Г.Ю.
Пестинский Б.В.
Моор В.Р.
Хальфина
Наумов П.С.
Калашников П.
Содержание работы
• Чтения литературных произведений.
• Собрания мистического характера.
Адрес
Пр-т Пролетарской Победы, д. 22, кв. 12 (квартира Билибиной Т.В.)
Руководитель
Билибина Т.В.
Участники
Шульговский Н.Н.
Римский-Корсаков А.Н.
Мещерский Н.А.
Голов А.В. (Гохов?)
Коган-Венгеровский
Перельман
Начинающие пролетарские писатели:
Кухтин
Толмачев
Черняев
Лившиц
Фролов
<стихотворение оборвано>
Помню из этого стихотворения только это первое четверостишие. Тематически оно строилось на противопоставлении творчества, ушедшего в глубь «грязной» действительности, и искусства (Далее — пропуск в тексте. — Авт.) искусства для искусства. Написанное под влиянием странно скрестившихся в данном случае Альфреда де Виньи (фр. романтик) и Мережковского, оно оказалось очень манерным и фокусно-надуманным, никогда мною нигде не читалось и приводится мною здесь лишь для полноты антисоветской грани моего творчества.
1923 г.
Очевидцы передают, что многие головы гильотинированных продолжали довольно долгое время проявлять признаки жизни в корзинах, куда их бросали.
Началось. Ноги раздвигаются как циркуль, носки со свистом режут воздух, я чувствую, как пальцы шевелятся в сапоге. Комната плывет на меня — поворот, семь шагов вперед, вещи прокручиваются в обратном порядке, и снова поворот. Я чувствую себя в путешествии. Под ногами покачивается плот. Как во сне, он мне кажется то из серых, неокрашенных досок (совсем как пол моей комнаты), то из неприлаженных, скоропалительно выброшенных изо рта строф. Он расползается в разные стороны, он неслажен. Но это неважно:
Но я забегаю вперед — это было время ночного цветения. Мысли роились, сменяли друг друга, не успев осознаться. Надо сказать, что эти ночи в конечном итоге были неплодотворными. Они были пустоцветами. Я подплывал к вещи. Я отталкивался от нее, она несоразмерно вырастала и проходила по метафоре задом наперед. Это был поединок с вещами, это был концерт в разрезе смертельной схватки дирижера с контрабасистом.
В такие минуты я перечитывал написанное на ходу. Я уже чувствовал, что оно было пустоцветом, но мне еще не хотелось в это верить…
Это были странные стихи, наивные и кликушеские и неожиданные для самого автора.