— Да то-то и оно, что бредятину, — вздохнула Любочка. — Где там правду от вымысла отличить? Хотя газеты посмотреть надо. Может, там уже давно про все расписано. Кто возьмется за прессу?
Она оглядела присутствующих. Все старательно отводили глаза.
— Я лучше куда-нибудь в разведку, — жалобно сказала Лена, чувствуя, что отдуваться опять придется ей, как самой младшей.
— Я спать потом не смогу, — капризно произнесла Карина.
— А меня муж из дома выгонит, — добавила Наташа.
— Ладно, — подвела итог Любочка. — Все с вами ясно. Сыщики без страха и упрека. Не надо копаться в газетах, я кое-что придумала.
Но «кое-что» было куда легче придумать, чем сделать.
Сначала она позвонила Василисе Трофимовне, тетке своего мужа, с которой находилась в доверительных отношениях. Именно в ее дворе она когда-то встретила своего клиента Вадима Колосова и узнала — а вернее, решила, что узнала — разгадку тайны двойников. Увы, расследование «Золотой шпильки» не смогло предотвратить ни смерти самого Колосова, ни нелепой гибели его любовницы Тани Важовой, которая по случайному совпадению жила в одном доме с тетей Васей.
На поминках Тани, с которой Любочка так и не успела познакомиться, у нее произошла еще одна интересная встреча. Леонид Матвеевич, связанный с Таней по работе, был журналистом, и не просто журналистом, а, как поняла Любочка, собирателем информации и сплетен. Кому как не ему знать о Третьей страже! И Любочка решила разыскать его. Это оказалось сложнее, чем можно было ожидать.
Василиса Трофимовна с трудом нашла телефон Таниной мамы, но предупредила, что Люба вряд ли по нему дозвонится, потому что Клавдия Важова постоянно живет в деревне, а в квартиру на Серпуховском валу, где все напоминает ей о дочери, наведывается еще реже, чем раньше. Так и вышло — в течение нескольких дней телефон отвечал лишь долгими гудками. Но Любочка решила не отступать. В глубине души она считала, что, если бы тогда, в деле о двойниках, она повела себя более напористо, некоторых смертей можно было бы избежать.
Она предприняла новую атаку на тетю Васю, на этот раз задавшись целью найти деревню, где проживает Важова. Тетка недовольно поинтересовалась, за каким лешим ей это надо. Любочке пришлось наплести, что тот самый Танин приятель, Леонид Матвеевич, с которым они познакомились на поминках, обещал найти педагога по графике для ее дочери. Настя недавно поступила в Университет дизайна, и неизвестно было, как она потянет программу. И вот необходимость в педагоге назрела, а Люба, надо же, «посеяла» телефон Леонида Матвеевича.
— Вот Маша-растеряша, — проворчала Василиса Трофимовна и не очень обнадеживающим тоном велела позвонить попозже.
Но Любочка не зря рассчитывала на стариковскую привычку все записывать. В тот же день в каком-то отрывном календаре доперестроечных времен тетка обнаружила название деревни и адрес, когда-то продиктованный ей Клавдией на всякий случай, мало ли что случится. Телефона в деревне, конечно, не было.
Только ненормальная могла в свой единственный выходной отправиться туда, не знаю куда, искать то, не знаю что. То, что Любочка и была такой ненормальной, она давно про себя знала. Но даже ей ехать в глушь, по незнакомым дорогам, в одиночку было страшновато. Муж Паша мог бы составить ей компанию, но он в это воскресенье, как назло, работал. Любочка про себя прикинула, кого она могла бы «припахать» к этой командировке. У Наташи и Вики дети — отпадает; Марина Станиславовна не по этому делу, она при каждом удобном случае старательно подчеркивает, что ей глубоко безразличны все их расследования, хотя, когда доходит до новостей, ушки у нее всегда на макушке. Лену и так гоняют почем зря при любой надобности. Остается — позвать Карину. Она не откажется, тем более что Люба ей столько раз помогала. Кажется, это единственный вариант.
Специально придя на работу пораньше, Любочка разбежалась было поговорить с Кариной — и остановилась на полдороги. Клиенты еще не появились, в салоне было тихо, даже телевизор молчал, и юная администраторша сидела за своим стильным столиком с таким отсутствующим, нежным, мечтательным лицом, что Люба прозрела. Да у нее же любовь! С тем самым Сашей из автосервиса — женатым, отцом двух малых детей. Вот бедная девка! Завтра у нее тоже выходной и, наверное, единственный на неделе день, когда влюбленные могут где-то тайком повидаться. В том, что свидания происходят в тайне от всего мира, Любочка не сомневалась. Уж если подруги в салоне ни сном ни духом… Впрочем, Карина всегда была достаточно скрытной, а тут, пряча свою запретную любовь от сородичей, и вовсе ушла в подполье.
Звать в такой ситуации Карину в загородное путешествие, даже в интересах следствия, было просто бессовестно. И Любочка, скрепя сердце, решила, что съездит одна, не маленькая. Заправит полный бак, возьмет с собой карту Подмосковья, попросит у Насти сотовый на всякий пожарный. Короче, разберется.
Оставалось только выпросить у строптивой дочери мобильник, который ей презентовали в честь поступления в вуз. Здесь Любочка не особенно надеялась на успех, поскольку с телефоном Настя не расставалась никогда, ночью клала его под подушку и даже в туалет порой отправлялась, не отнимая трубку от уха.
У Любы и Паши, вопреки поголовной моде, мобильников не было. Паше он ни к чему — за рулем автобуса все равно не поговоришь. А Любочка обычно бывала лишь в тех местах, где есть стационарная связь — в салоне или дома у клиенток. К тому же оба они были не великие любители телефонной болтовни. То ли дело Настя!..
Любочка решила рассказать дочери все как есть, воззвав к ее милосердию. Не допустит же она, чтобы мать одна, без всякой связи с внешним миром, блуждала по сельским дорогам.
— А зачем тебе ехать одной? — недовольно спросила Настя.
Любочка терпеливо объяснила, что никто не может составить ей компанию.
— А ты у всех спрашивала? — иронически поинтересовалась Настя. — У меня, например? Какой район, ты говоришь? Звенигородский? Оттяг!
Далее несговорчивая хозяйка мобильника предложила план, который на первый взгляд показался Любочке просто идеальным. Заключался он в следующем.
Конечно, Настя телефон не отдаст, она ждет массу важных звонков, и вообще. Вместо этого мама возьмет в машину дочь, ее приятеля с курса и парочку этюдников. Когда мамины отстойные дела закончатся, а может, и пораньше, если встретится классный пейзаж, юные художники остановятся и порисуют раннюю осень. От матери требуется лишь доставить их на место, а потом забрать. Годится?
— Годится, — согласилась Любочка, хотя по зрелом размышлении в Настином плане обнаружилось много спорных моментов. Например, сколько ей придется ждать, пока творческий процесс завершится? И не опасно ли оставлять ребят одних в каком-нибудь дальнем лесном уголке, пусть и средь бела дня? И наконец, неизвестно, когда они вернутся в город, а Паша придет с работы голодный и усталый. Это, конечно, не смертельно, обед он разогреет и сам, но в свой выходной день Любочка всегда старалась его побаловать — приготовить что-то особенное, нарядно сервировать стол. Если она была занята, то эту почетную миссию брала на себя Настя. Теперь же получится, что Паша возвращается, а дома, несмотря на воскресенье, никого нет. Нехорошо.
— Чем-то придется пожертвовать, — назидательно сказала Настя.
И Любочка, поколебавшись, решила пожертвовать своим временем и Пашиным праздничным обедом.
Только в ночь накануне поездки ей пришло в голову, что она наконец увидит Настиного мальчика. До сих пор приятели дочери редко появлялись у них в доме, и немудрено — в крошечной двушке даже втроем было негде повернуться. Одноклассники заходили к Насте ненадолго, обычно компанией, и разобрать, кто тут с кем, было трудно.
Сейчас у девочки новые друзья в вузе, и возможно, уже появился кто-то особенный, к кому она испытывает повышенный интерес. Вот и представится случай на него посмотреть, а то ведь от Насти ничего не добьешься. Любочка сама была такой, но лишь потому, что ее мама слишком настойчиво вмешивалась в личную жизнь дочери. Любе казалось, что сама она ведет себя с Настей совсем по-другому — не лезет в душу, не читает нравоучения, — но девочка все равно не любила с ней откровенничать. Такой уж характер, не иначе — в отца, которого дочь никогда не видела и, даст бог, не увидит.
А вдруг Настин избранник похож на Стаса? Эта мысль окончательно прогнала сон. Любочке совсем не хотелось встретить юное подобие своего бывшего мужа и окунуться в прошлое, которое она так старалась забыть. Еще меньше она желала Насте пройти через испытания, которые выпали на ее долю.
Она никогда не рассказывала дочери, как тяжело было ей, необразованной парикмахерше, среди приятелей Стаса, богемных художников, поэтов и просто бездельников. Бездельником был и сам Стас, даром что с утра до вечера он писал свои гениальные картины, и тогда можно было умереть у его ног, он бы не заметил. Муж ценил Любочку за то, что она была похожа на молодую Джульетту Мазину (это отмечали и его друзья), но прежде всего — за покладистый характер и обожание себя, любимого. Когда Любочкина покладистость дала трещину, он начал жену бить и уходить из дома. Дело кончилось тяжелым, мучительным разводом, и от этого безумного брака у Любы осталась только красавица Настя, а больше ей ничего и не было нужно.
От одного предположения, что дочь может хоть отчасти повторить ее судьбу, у Любочки заныло сердце. Ерунда, успокаивала она себя, девчонке всего семнадцать, до серьезных отношений далеко, еще столько мальчиков будет вокруг нее крутиться. И с чего ты взяла, что ее друг непременно похож на Стаса? Хватит переживать из-за проблемы, которую сама себе насочиняла — тоже мне, умная Эльза! Но заснуть она все равно не смогла, так и проворочалась почти до утра.
Слава богу, он совсем не напоминал Стаса. Но Любочке он все равно не понравился. Такой прилизанный красавчик с ангельскими кудрями и капризным ртом, сразу видно — воображала и маменькин сынок. Одет весь в «фирму», как будто не за город отправляется, а на дискотеку. Настя одевалась не хуже, не зря Любочка по нескольку раз в год ездила на международные конкурсы парикмахеров-стилистов — не столько за призами, сколько за тряпками для дочки. Только этим летом она привезла ей из французского Анси такой костюм, какого здесь и на Тверской не найдешь. Так что одежкой Настя не обижена. С жильем, правда, проблема, да и машина уже старая. Но ничего, и на машину заработаем, будет наша невеста с приданым.
Любочка в верхнее зеркало поглядела на спесивого «ангела», который с отсутствующим видом смотрел за окно. Поверх потертой куртки долларов за сто пятьдесят у него болтался пульт от новомодного плеера (Настя такой просила), на голове наушники. А дочь у другого окна, со своей музыкой в ушах.
Жаль, Люба рассчитывала, что по дороге ребята будут болтать и она разберется, какие между ними отношения. Но Настя и Денис (так представился ангел) лишь перебросились парой фраз и отгородились наушниками друг от друга и от всего мира. Это что же, такое общение сейчас у молодых? Наташа рассказывала: приходят к ее Никите друзья, садятся за компьютер, двое играют, остальные смотрят. Разве ж это дружба — ни поговорить, ни подраться.
Но ближе к Звенигороду детки повынимали «из ушей бананы» и стали выбирать стоянку для этюдов. Любочка сбавила скорость — места вокруг и правда были сказочные.
— Вон там! — вскрикивала Настя.
Денис морщился, и они ехали дальше. Любе он нравился все меньше, но вдруг она подумала, что может воспользоваться случаем и получить ответы на кое-какие свои вопросы, не даром же она работает сегодня извозчиком.
— Молодежь, — сказала она бодрым голосом, — вы про Третью стражу что думаете?
— Пурга, — после паузы процедил Денис. Видно, его удивило, что Настина мамаша тут не только руль крутит, но и вопросы задает.
— Опа! — не поняла Любочка. — Ну-ка переведите.
— Плохой фильм, мама. Глупый и скучный, — снисходительно объяснила Настя.
— А я слышала, что многие его любят. И даже будто бы настоящая Третья стража в Москве появилась. Или кто-то играет в нее.
Настя пожала плечами. Ей эта тема была явно не интересна.