– Сына, но ведь никого из того отряда не осталось, – с тоской сказал он. – Я сам бы рад вернуться в прошлое, но как? Маин ушла, ушли почти все…
– Пап, есть ты, есть Предвечный король и Кареглазка! – горячо вмешался Стучак. – И мама есть, и Троолле! А вы и есть суть и душа нашего народа! А Вьехо да Маин – красивая легенда, не более!
– Ошибаешься, – вздохнул Тайфун. – Вьехо был. Только где он, за какими далями?
Тайфун вдруг замер, пораженный внезапной мыслью.
– А скажи-ка, гениальный мой сын, – медленно спросил он, – потомки троллей – они к способностям троллей откатятся, верно?
– В магическом только плане, – недоуменно сказал Немтырь. – Но какие из них маги? Они же только и умели, что…
И подросток испуганно уставился на отца.
– Что же вы наделали! – с горечью произнес Тайфун. – Что вы наделали!
– Элендар умрет от горя, – пробормотал впечатленный Стучак.
Тайфун деловито закинул походный мешок на плечо.
– Что сделано, то сделано, будем разгребать! – хмуро сообщил он. – Подзовите трех коней, вы же это умеете?
– Четырех! – раздался звонкий голос.
Забытая всеми Либе стояла у костра, гордо выпрямившись и вскинув голову. Стучак за спиной Тайфуна восторженно подпрыгнул и сцепил ладони в знак поддержки.
– Мне предсказано – быть Серой на всю жизнь! – напомнила она.
– Да, но я не Серый Властелин, – пробормотал смущенный Тайфун.
– Для меня – Властелин!
Хм, – сказал Тайфун и сердито покосился на восторженного подростка. – Хм. И кто я такой, чтоб давить свободную волю?.. Но есть проблема! Как тебя называть? Ну не Шестой же Серой, в отряде не поймут. А Либе – лично для Ипата имечко, это же значит «любимая», если не ошибаюсь… Так как тебя назвать?
– Хатодик! – не задумываясь выбрала девушка.
– Да будет так.
И Тайфун отправился за конями.
– Прекрасная воительница, я вижу улыбку в твоей душе! – шепнул Стучак. – Причина? Мы тоже хотим улыбнуться в столь нелегкий час!
– Хатодик – значит «шестая» на моем родном наречии, – улыбнулась девушка. – Так говорят у нас в горах и больше нигде в мире.
– АТайфун так гордится, что полиглот! – захохотал Стучак.
– Лучше б подумал, как перед мамой оправдываться, – хмуро заметил Немтырь. – Если она узнает, что песенки про нее в отряд притащили мы, нас и Вьехо не спасет!
Совет отряда собрался на опушке леса, там, где трепещущая тень величественных ясеней защищала от ласкового, но тем не менее злого летнего солнышка. Расселись в круг прямо на траве, а чтобы не зазеленить легких одежд да нежной кожи, задействовали чуток магии, благо ее хоть отбавляй, вон, все кольца Силы на руках Предвечного короля поблескивают таинственно и странно. Можно бы соорудить травяные троны, как проделывали в легендах Предвечные Владычицы, но зачем покушаться на привилегии Великих, которые то ли были, то ли нет? Вьехи – народ простой, потому жили, как придется, а приходилось по-всякому, хотя предпочитали – всласть. Ну, это то, что касаемо травы. А кровососущий лесной гнус, так затрудняющий жизнь обычных людей, к вьехам не приближался без всякой магии – не находилось храбрецов средь комариного подлого племени, чтоб связываться с бессмертными.
– По праву Властителя вьехов и согласно давней нашей традиции считаю, что о вставших пред нами бедах будем высказываться по старшинству, начиная с младших, – тихо произнес Элендар и осторожно глянул на провидицу, имеющую по обыкновению свое особое мнение – но Оксаниэль впала в отрешенность и никак не отозвалась на предложение.
– Где Дедушка? – строго вопросил приободренный Элендар. – Ему первое слово!
– С детьми играет, где же еще! – непочтительно высказались молодые воины. – Обычное его занятие!
– Ну, кто-то и с детьми должен оставаться, – решил подобревший Элендар. – Лишь его неусыпному надзору благодаря избегают наши дети множества бед и неурядиц, в кои обожают вляпываться сообразно возрасту… Тогда слово…
– Я! – вскочило нечто невообразимо пестрое и юное.
– Ты, – благосклонно кивнул Элендар. – Садись, Милаша, все тебя увидели и полюбовались. Но о бедах да невзгодах принято высказываться воинам, ибо им эти проблемы разрешать. Так, кто у нас в младшем древе самый младший?..
– Я! – снова вскочила Милаша. – А кто мои беды выскажет, кто?!
– Ну какие могут быть беды у столь юного и очаровательного создания? – укоризненно спросил Черножар голосом утомленного жизнью ветерана.
– Эльфийка! – выпалила Милаша. – Бессмертная кровь!
Под ясенями мгновенно установилась внимательная тишина.
– Она эльфийка! – возмущенно топнула ногой юная вьешка. – А болтают же, что мы непосредственно от эльфов произошли и с ними преимущественно должны родниться, чтоб детям нашим не утратить бессмертие! Глупости болтают – но вдруг правда? А тут эльфийка! Натуральная! Многие из молодых воинов прельстятся! Не один тогда прежде счастливый союз согласных сердец разобьется вдребезги!
Молодые воины начали заинтересованно оглядываться на летний дворец Предвечного короля, в котором отдыхала от долгих странствий Фея.
– Вот видите, уже началось! – плачущим голосом выкрикнула Милаша. – Разве это не беда, не несчастье? А меня не слушают!
– Кхм, – смущенно сказал Элендар. – Это несомненно беда, но беды сердечные принято решать не в отрядном кругу, а более уединенно, прогуливаясь вдвоем по лесным тропинкам вечернею порой. Сядь, Милаша.
– Не о счастливых союзах следует печалиться, а о том, что отряд потерял Троолле! – не выдержал Черножар. – Он был лучшим средь нас! Кто теперь встанет в атакующий клин? Кто вообще выйдет сражаться с очередным порождением Тьмы?
– Я!
– Милаша, сядь! – раздался негодующий хор.
– Вот вырасту, стану провидицей, как мама, тогда меня все послушают, да поздно будет! – злорадно посулила вьешка с места.
Негодующие вопли тут же сошли на нет. Как-то все вдруг вспомнили, кто мама неугомонной вьешки и какая у нее сила. А также способности, возможности и злопамятность.