- Точно, - подтвердил Гран.
- Другие обстоятельства связаны, вероятно, с ее оптическими свойствами?
- Точно, - подтвердил Гран, немного удивившись. - Но откуда вы это знаете?
- Я ничего не знаю. Я могу только предполагать и строить гипотезы. Продолжайте.
- Я еще не описал оптическую обстановку в Конской Гриве. Это самое обычное газопылевое облако, но на его границе, менее чем в парсеке от нас, имелось несколько молодых звезд. Под их лучами газ флюоресцировал преимущественно в длинноволновом диапазоне. Туманность багрово пылала, и было бы естественно, если бы эти составляющие преобладали и в свете, отраженном от сферического звездолета. Однако дело обстояло не так просто. Спектр отраженного от корабля излучения был сдвинут еще дальше в длинноволновую область и вдобавок деформирован. Вероятно, чужие астронавты непохожи на нас - это подтверждает и их дальнейшее поведение - и не приспособлены к привычным для нас излучениям. Поэтому они фильтруют соответствующие компоненты специальным покрытием.
- Я опять не понимаю, - пожаловался министр. - Ведь у меня нет специального физического образования. Не могли бы вы изложить свою мысль попроще?
- Можно и проще, - сказал Гран. - Вероятно, инфракрасные лучи им вредны. Поэтому покрытие корабля наиболее интенсивно отражает именно эти лучи. И спектр отраженного света казался мне сдвинутым в инфракрасную область и искаженным.
- Теперь понятно, - удовлетворенно сказал министр. - Вы просто молодец.
- Министр повернулся к Эо. - Правда?
- Да, - сказал Эо. И добавил, обращаясь к Грану: - Сегодня вы дали нам очень ценную информацию. Благодарю вас. Кажется, я совершенно отчетливо вижу объект, встреченный вами в туманности.
- Вражеский звездолет, - вставил министр внешней безопасности.
- Да. У меня есть еще один, последний вопрос. Вы сказали, что диаметр шара составлял двести метров. Вероятно, это приближенная цифра. Не могли бы вы ее уточнить?
- Нет ничего проще, - сказал Гран. - Двести одиннадцать метров. Естественно, с сантиметрами.
- Двести одиннадцать метров, - медленно повторил Эо. - Вы свободны. Гран. Когда вы понадобитесь, я вас вызову. До свидания.
- Как вам понравился рассказ наблюдателя? - спросил Эо у министра внешней безопасности, когда они остались вдвоем.
- Очень понравился, - ответил тот. - Но еще больше мне понравился сам наблюдатель. По-моему, он весьма компетентен и очень доходчиво все излагает. Особенно хорошо он объяснил, почему этот объект является чужим звездолетом.
Эо промолчал.
Лицо капитана Дузла покрывала густая седая борода. Его голова, казалось, жила отдельно от тела в другом, ускоренном, времени и рано состарилась. Даже отсутствие морщин было трудно заметить, потому что из бороды выглядывали только глаза, нос и куполообразная лысина. Лишь когда капитан Дузл говорил, верхняя часть бороды (это были усы) отделялась от нижней, открывая два ряда белых зубов.
- События разворачивались именно так, - говорил капитан Дузл. - Выслушав первый доклад наблюдателя и посоветовавшись со штурманом, я повел корабль к обнаруженному объекту.
- Меня интересуют причины вашего решения, - сказал Эо. - Ведь в задачи экспедиции не входило изучение астероидов. Вы искали зародыш планетной системы. Кстати, неужели такая работа ведется вслепую? Почему вы направились именно в Конскую Гриву? В Галактике очень много газопылевых облаков.
- Да, - кивнул капитан Дузл. - Осматривать все подряд бессмысленно. Мы пользовались данными гравитационной разведки, указывавшими на присутствие в этой туманности локальных гравитирующих масс. Но на месте мы не обнаружили ничего подобного.
- Ничего, кроме этого сферического объекта? - уточнил Эо.
- Да, - кивнул капитан Дузл. - Впрочем, разведка ошибается часто.
Эо перевел взгляд на министра внешней безопасности. Тот восседал на диванчике в глубине комнаты и улыбался. По-видимому, он все понимал.
- Скажите, есть ли на «Гамма-Марке» гравитационные телескопы? - спросил Эо.
- Нет, они не входят в состав стандартного оборудования ФПЗ. Мы обходимся оптическими рефракторами.
- Неужели у вас нет никакой гравитационной аппаратуры?
В бороде Дузла образовалась широкая щель - он усмехнулся.
- ФПЗ оборудован детекторами, замеряющими напряженность поля. Но их показания не выводятся на пульт. Данные о гравитационных полях идут сразу в исполнительную систему, к двигателям и автоматически учитываются при выполнении навигационных команд.
- То есть даже в сильных полях вы маневрируете так, будто находитесь в свободном пространстве?
- Совершенно верно.
- Ладно, - сказал Эо. - Пойдем дальше. Выслушав наблюдателя, вы двинулись к обнаруженному объекту. Почему? Ведь вы не планировали исследований астероидов.
- Да, - подтвердил капитан Дузл. - Но нас можно понять. Действительно, мы искали планетную систему в зародышевой фазе. Ничего такого ни по дороге, ни на месте не встретилось. И вдруг этот астероид. До нас в газовых туманностях не находили ничего, превышающего доли миллиметра.
- То есть вас толкнуло туда любопытство?
- Да. После второго доклада наблюдателя - о форме объекта - я остановил звездолет и приказал двум своим десантникам готовиться к старту в одноместных зондах. Расстояние между «Гамма-Маркой» и чужим кораблем составляло почти точно миллион километров. Вскоре десантники стартовали.
- О работе десантников мы поговорим позже. Сейчас меня интересует другое. Я не понимаю, как можно остановиться в пространстве. Всегда есть какие-нибудь силы, которые куда-нибудь вас увлекают. Или вы их учитываете?
- Звездолет все делает сам, - сказал капитан Дузл. - Вы командуете, остальное протекает без вашего участия. Если поблизости есть небесное тело, гравитационные датчики замеряют напряженность полей и передают соответствующие поправки исполнительным механизмам. Как это происходит, мы с вами уже обсуждали.
- Еще один вопрос, - сказал Эо. - Извините, но я профан в астронавтике. Я понял так, что, если вы вблизи планеты отдаете кораблю команду остановиться, состояние покоя поддерживается двигателями?
- Да.
- Но работа двигателей должна чувствоваться внутри корабля!
- Нет. Современные ФПЗ имеют гравитационную защиту и аппараты искусственного тяготения. Что бы ни происходило, тяжесть внутри звездолета нормальна. Она такая же, как здесь, на Марионе. Это сделано, чтобы экипаж не страдал от ускорений.
- Понятно, - сказал Эо. - А звукоизоляция не пропускает шум работающих двигателей.
- Да, - Дузл усмехнулся. - Естественно, эффектов, о которых идет речь, в данном случае не ожидалось. Тяготение такого маленького астероида ничтожно. Тем более это относится к космолету.
- Кстати, аргументы вашего наблюдателя показались вам достаточными?