Похоже, я удачно женился.
Хотя в подлодке царил полумрак, Петри заметила, что он смотрит на нее. Она улыбнулась, и в этой улыбке проявилось уважение, которое было так приятно ему сейчас. Иона тоже улыбнулся — и снова принялся чихать. Она хихикнула и покачала головой с притворным раскаянием.
Улыбаясь, он повернулся к окну, посмотрел наверх — и крикнул:
— Хватайтесь за что-нибудь! Держитесь!
Больше он не успел ничего произнести, или у него перехватило дыхание, когда он с силой налег на рулевые тросы, толкнув коленом рычаги управления стабилизирующими крыльями. «Птица» накренилась на правый борт, разворачиваясь и уходя с курса. Из заднего отсека раздались испуганные крики и шум опрокидывающегося багажа.
Он услышал крик Петри «Стой, где стоишь!», обращенный к запаниковавшему Зирашу, что-то лепечущему от страха. Иона видел их в отражении стекла: они вцепились в баллон со сжатым воздухом, с трудом удерживаясь на покатой палубе возле правой боковой переборки.
Давай, старичок, мысленно обратился он к грузовичку, жалея, что у него нет шестерых гребцов на корме, которые могли бы легко сдвинуть «Птицу из Тайри». Будь они сейчас, Иона бы легко ушел от опасности, нависшей сверху. Осколки подлодки, оставшиеся после катастрофы, неслись вниз, и лишь небольшая их часть светилась в темноте.
Что-то твердое прогрохотало по корпусу. Иона увидел тонкую металлическую деталь — возможно, обрезок трубы, который с треском отскочил от лобового стекла, оставив на нем несколько глубоких царапин. Иона почти ждал, что в любую секунду по борту пойдут трещины.
Этого не произошло, но теперь обломки сыпались, как дождь, гремя по всей длине судна и испытывая его прочность с каждым ударом. Отчаявшись, он развернул руль «Птицы» туда, где блеск осколков был меньше. Из задних камер доносились крики. Надо задраить люки, подумал он. Но разве это помогло бы пассажирам? Их стащило бы течением в сторону от каньона Клеопатры, и все оставшиеся в живых беспомощно сидели бы в отсеках, не в состоянии маневрировать, без всякой надежды на то, что их найдут и спасут, прежде чем у них кончится кислород. Лучше уж умереть всем вместе.
По звуку он понял, что большинство обломков — это куски каменных пузырей. Неужели все они сыплются из уничтоженной подлодки? Это невозможно! Их было слишком много.
Ленинджер.
Обреченный купол лопнул, или взорвался, или просто развалился на куски без стабилизирующего давления толщи воды. Затем весь воздух из него вышел в небо, а осколки падали на дно.
Осколки купола, мусор, светящиеся обломки пиньонов опускались все ниже и ниже… и среди них люди. Вида этих останков Иона больше всего хотел избежать.
Все казалось иссине-черным вокруг. Старая верная подлодка почти завершила поворот. Теперь он мог выровнять ее. После того как весь мусор осядет, он сможет проверить состояние пассажиров и начать поиски родного каньона…
Он не видел, что ударило по лодке, но это было что-то огромное, возможно, кусок купола. Удар пришелся по всем трем отсекам, вызвав такой звон, что Иона чуть не заплакал от боли в ушах. Были и другие удары, один из них, откуда-то слева, сбил его с ног, вырвав из левой руки рулевой трос, и Иону резко развернуло на оставшемся в правой руке ремне. «Птица» ушла в резкий вираж, пока Иона отчаянно пытался выровнять судно.
В любую минуту он готов был встретиться с суровым, холодным морем, когда его судно присоединится к этому каменному дождю, знаменующему потерянные надежды.
Он не сразу поверил в то, что все закончилось. Иона не думал, что избежать опасности будет легко. Да, ущерб был налицо, но три старых вулканических пузыря, составляющие корпус его лодки, выстояли. После этого ужасного столкновения подлодку, кажется, отнесло в сторону от тяжелого мусора, сыплющегося сверху. По корпусу еще барабанили обломки, но это был мягкий материал. Кое-где пристали светящиеся листья пиньона.
Петри решительно командовала в заднем отсеке, заставляя пассажиров помочь друг другу выбраться из-под завалов и оценить нанесенные травмы в порядке очереди. Она прокричала Ионе результаты своей проверки, руки его были еще заняты. По правде говоря, он плохо слышал ее из-за сильного звона в ушах, и ему пришлось просить ее повторить несколько раз. В итоге: один подросток сломал запястье, другие отделались синяками и ушибами — не так плохо, как он думал. Бема, мать садульцев, занялась оказанием первой помощи пострадавшим.
Большей неприятностью оказалась утечка. Узкая, но мощная струя воды извергалась в заднюю часть салона. К счастью, вода пробивалась не через трещину в корпусе, а через уплотнительный материал, который окружал подшипник винта. Нужно было осмотреть поломку, но сначала Иона оценил другие повреждения. В частности, подлодка теперь не выравнивалась полностью. Оставался постоянный крен на правую сторону… Взглянув на манометр, он глухо пробормотал проклятия всем богам и демонам старой земли.
— Мы перестали опускаться, — признался он Петри в кормовом отсеке после того, как протечка была устранена. Некоторое время Петри показывала другим, как залепить резиноподобной тканью подшипник. А потом закрепить все это деревянными досками, оторванными от пола. Заплата держалась. Пока.
— Как это могло случиться? — спросила она. — Мы же были тяжелыми, когда «Гордость» тянула нас вверх. Я думала, наша задача в том, чтобы замедлить спуск.
— Так и было до столкновения. Но то, что ударило по нашему левому борту, я полагаю, сорвало балластные камни, которые мы привязывали на дне. То же самое, что случилось с «Гордостью» во время падения комет. Другие камни сместились или остались болтаться ниже, правого борта, от этого нас так перекосило. Из этих двух примеров вышел хороший урок о наших недостатках в дизайне подводных лодок.
— И что же? Неужели мы всплываем?
Иона кивнул.
— Медленно. Но это не очень плохо. Я думаю, мы можем продолжить спуск, если заполним все балластные цистерны. Только есть одна проблема.
— А когда ее не было? — Петри раздраженно закатила глаза.
— Конечно. — Он махнул рукой в сторону, где Зираш, по счастью оказавшийся плотником, прибивал крепление винта на место. Иона понизил голос: — Если мы опустимся обратно на дно океана, подшипник не выдержит давления. Скорее всего, он начнет снова пропускать, и быстрее.
— Если это произойдет, сколько у нас будет времени?
Иона нахмурился.
— Сложно сказать. Давление воздуха будет падать, конечно. Я бы сказал, меньше часа. Или еще меньше. Если мы сразу определим купол в каньоне, направимся прямо к нему, войдем в док на полной скорости, работая все как сумасшедшие…
— …Только использование винта даст еще большую нагрузку на подшипник, — мрачно закончила Петри, задумчиво глядя на него. — Это может сорвать его окончательно.
Иона не мог не улыбнуться. Она достаточно смела, чтобы правильно оценивать ситуацию… и разбирается в механике неплохо. Такую женщину можно назвать привлекательной.
— Я уверена, мы что-нибудь придумаем, — добавила она. — Ты нас не подведешь.
Пока не подводил, подумал он, возвращаясь к работе, чувствуя, что она зря так полагается на него. Он сосредоточился на законах физики и химии — как он их понимал благодаря зачаточному образованию, почерпнутому из древних книг, которые устарели уже тогда, когда Основатели впервые прибыли на Венеру, спрятавшись от инопланетных захватчиков на дне новорожденного океана, пока кометы с совершенной регулярностью обстреливали поверхность планеты.
Такая жизнь идеально подходит для нескольких поколений, но не навсегда. Больше она не сработает. Даже если мы вернемся домой, выполним план Мелвила, найдем еще один каньон, заполненный лавовыми пузырями, не пострадавший от ударов комет, надолго ли их хватит?
Не был ли весь этот проект колонизации дна чужого моря по первобытной технологии обречен с самого начала?
В среднем отсеке Иона открыл свой личный сундук, достал оттуда свои драгоценные книги и графики, которые он лично скопировал под наблюдением Учителя Ву на связки выделанных пиньоновых листьев. На одном он проверял воспроизведенный им закон Бойля и опасность изменения давления воздуха для организма человека. На другом листе он получил формулу, которая, как он надеялся, предсказывает, как дырявый подшипник гребного вала будет работать, если они продолжат спускаться вниз.
Тем временем Петри поставила пару девочек-подростков на внутреннюю помпу, подающую воду с пола третьего отсека в почти полные балластные цистерны. В течение следующего часа Иона поглядывал на манометр. Грузовая подлодка, казалось, снова выравнивалась. Вверх-вниз. Вниз-вверх. Это не похоже на мою старую добрую «Птицу».
Выровнялся. Стабилен… в данный момент. Значит, он не оправдал то доверие, которое на него было возложено. В случае спуска и утечки поток убьет тех, кто работает на винте… или…
Две ладони легли ему на плечи, с силой разминая шею и напряженные мышцы. Иона закрыл глаза, не желая разглашать свое решение.
— Ничего так день свадьбы, а?
Иона кивнул. Для слов не было необходимости. Ему казалось, что он в браке с ней уже много лет, и радовался этой иллюзии. Наверно, Петри тоже знает его теперь, словно они прожили всю жизнь.
— Готова поспорить, ты знаешь, что делать.
Он снова кивнул.