— Да уж… У тебя много таких… штучек?
— А тебе зачем? — спросил Тамбурин, слегка прищурившись.
— Много будешь знать, мало будешь жить.
— Хм… — И Тамбурин отвалил.
Алекс сунул Эрнесту заранее приготовленную бутылку и тоже ушел, захватив у Тамбурина новую порцию «колес».
Алексу было над чем подумать. Картина начала вырисовываться.
«Искать в толпе сложно. Но в этом есть удовольствие.
Впрочем, его в толпе точно нет.
Он редко бывает в людных местах. Раньше бывал. Теперь нет.
Интересно, он видит людей так же или как-то по-своему? Что он чувствует, когда они задевают его локтями? Смотрят на него и принимают его за обычного человека… Да, что он чувствует, когда про него думают, как про человека? Или, может быть, он считает себя человеком?»
Полы длинного плаща развевает ветер. Меч удобно укрыт в складках плаща. Спрятан, но достать его можно в один миг. В один миг стать воином. Из обычного человека.
«Интересно, все эти люди тоже считают меня человеком?»
Людям было все равно. Они шли по своим делам, и их совершенно не волновало поведение молодого узкоглазого господина в плаще. Среднего роста, черные уложенные волосы, довольно привлекателен и на вид преуспевающ, но почему-то проститутки скользят по нему совершенно равнодушным взглядом. Проститутки знают людей гораздо лучше остальных граждан. Проститутки знают людей, до всех остальных им просто нет дела.
Алекс продвигался среди каких-то манифестантов. В последнее время манифестации по самым разнообразным поводам проходили чуть ли не каждый день. Двигаться по улицам в такие дни было довольно затруднительно.
Алекс расталкивал людей, стремясь пробраться на другую сторону улицы. Зная, что миновать людскую реку перпендикулярно направлению движения не получится, Алекс шел наискосок, медленно, но верно смещаясь к нужному ему месту на противоположной стороне. Черный провал подворотни уже был в нескольких шагах, как вдруг в спину что-то врезалось и чуть не сбило Алекса с ног.
Нападавший оказался в слякоть пьяным мужиком, обезумевшие глаза которого указывали на некоторый процент галлюциногенов в том пойле, которое он сегодня в себя влил. Мужик был настроен агрессивно и уже замахивался для очередного удара, когда нога Алекса воткнулась ему в коленку. Жест чисто рефлекторный. Не стоило привлекать к себе внимания… Нужно было уйти. Но… Просто рефлекс. Так получилось.
Странно, но мужик охнул и отступил, выпучив глаза еще больше прежнего. Не должен был так себя вести пьяный в дым, да еще под наркотой, человек, впавший в буйство. Не должен был.
Толпа обтекала Алекса и его «противника», словно река, обтекающая два тяжелых камня. Коллективный разум у толпы был на уровне. Толпа не хотела связываться, и поэтому образовала в своем гигантском теле маленькую дырочку, в которой удачно помещались Алекс с человеком, успешно имитирующим опьянение.
Пауза затянулась. Мужик, хлопая глазами, смотрел на Алекса, Алекс в свою очередь смотрел на мужика, не теряя из виду происходящее вокруг. Он также заметил, как две статичные фигуры в теле толпы вдруг сорвались с места и исчезли в той самой, нужной Алексу подворотне. Мужик это тоже заметил, вдруг заревел что-то нечленораздельное и скрылся в том же направлении.
«Кидалы, — подумал Алекс, выходя на тротуар. — Как невероятно пошло работают. Удивительно пошло! Топорно».
Стратегия ограбления, родившаяся в имбецильных мозгах трех кидал, была проста. Пьяный мужик докапывается до какого-нибудь неудачливого человечка. Ну пьяный, что с него возьмешь. С пьяным никто связываться не будет. Всем просто плевать. Оттеснит он кого-то в подворотню… Ну и что? А там, в подворотне, уже два молодчика ждут. Саданут шокером, и готово. Очнулся человек гол и бос. Если вообще очнулся. Органы, конечно, брать не будут, уровень не тот, за такое «мясники» их самих по частям разберут, а вот вещи снять… Без проблем.
Алекс уже давно не сталкивался с преступным дном. Находясь в верхней части преступной пирамиды, он отвык от приемов и замашек уличной шантрапы. Даже «мясники», охотники за органами, были выше, чем те, с кем только что столкнулся Алекс. Кидалы — парии. Пушечное мясо в серьезных делах, и надо же… Выбрали себе жертву. Такие долго на улицах не живут. Надо же знать, кого можно трогать, а кого… А от кого лучше бежать с визгом и поджав хвост.
Некоторое время Алекс наблюдал за манифестантами, а потом свернул в свою подворотню.
Там оказалось людно.
Старая компания. Двое кидал с псевдоподвыпившим мужиком прижимали к грязной стенке щуплого японца в плаще. Японец не привносил ни звука, только, делая короткие, грациозные движения, отступал от наседающей на него тройки. Работать в группе кидалы не умели, поэтому друг другу мешали.
А японец…
Алекс вдруг понял, что японец играет с тремя нападающими, строя из себя испуганную жертву. Он отступает, делает шаги вправо, влево… А три неуклюжих идиота натыкаются друг на друга и никак не могут выбрать момент, чтобы навалиться, задавить. Потому что такого момента нет и не будет.
Алекс встал в тень и замер там, наблюдая за чужой игрой. Далее некоторая зависть взяла.
«Пьяный» не выдержал первым, может быть, действительно был слегка навеселе… Он рванулся вперед, в левой руке у него блеснула железка. Кастет с выдвижными иглами. Оружие улиц и подворотен. Оружие малолетней шпаны, очень странно смотрящееся в здоровенной волосатой ручище.
Оно так в ней и осталось. Вот только рука вдруг отделилась от тела и упала в грязь к ногам атакующего. «Пьяный» завалился прямо на свою руку… Закричал… Точнее, нет. Не так. За миг, сотую часть секунды до падения, тщедушный японец оказался за его спиной и махнул руками. Свист. Просверк. И уже на землю падает не человек, а разрубленная надвое кукла. Еще живая… Но это ненадолго… Крик оборвался вместе с тяжелым, липким звуком упавшего тела.
Кидалы застыли.
«Не ваш день», — пробормотал Алекс себе под нос.
Однако затишье длилось недолго. Оба, не сговариваясь, рванули в разные стороны.
Дальнейшие действия японца Алекс смог воспринять только благодаря большой практике убийств и большому опыту ведения боя под «квази».
Японец не двигался, он почти исчез. Превратился в некое туманное пятно. Три, наверное три, точнее Алекс не смог разглядеть, шага в сторону убегающего на улицу, и японец застыл в выпаде. Низкая стойка, прогнулся вперед, в вытянутых руках меч. Укол. Другой конец меча вышел из груди человека, который замер изогнутым в дугу.
Мгновенный снимок. Два застывших тела, словно большой лук со стрелой. Дарение смерти и принятие дара. Только Алекс смог оценить всю красоту этой картины. Этого мига.
Тело упало.
Второй кидала ненамного пережил своих товарищей. Он уже был у арки выхода, когда рядом с ним, словно из воздуха, возник японец. Оттолкнулся… и побежал ногами по стене. Скорость, с которой он это проделал, была непостижимой.
«Это не „квази“, — понял Алекс. — „Квази“ не дает такого эффекта».
Человек вскрикнул. Меч оказался возле коленного сгиба правой ноги кидалы и перерезал сухожилия. Кидала упал на одно колено. Японец, оттолкнувшись от стены, приземлился за спиной коленопреклоненного человека и смахнул тому голову начисто. И, не останавливаясь, сделал сальто назад. Замер. Алекс понял, что на японце нет ни капли крови. Он проделал все настолько чисто и быстро, что сумел не запачкать свою одежду.
Идеально.
Стер кровь с меча. Спрятал меч. И превратился в тщедушного японца в сером плаще… Невзрачный и неприметный в толпе.
Несколько кварталов Алекс шел за ним. Где-то в новом восточном районе японец исчез. Завернул за угол, а когда там же оказался Алекс… На небольшой улочке было пусто. Где-то позади бренчали колокольчиками уличные торговцы, звучала странная, непонятная речь. Восточный квартал.
Дом встретил Алекса прохладой и покоем. Неожиданная усталость сковала плечи. Тело требовало отдыха.