— Кто этот босс и почему он не пришел сам, если хочет повидать меня?
— К Манни все приходят, — ответил пришедший с некоторым удивлением.
Шейн с коротким смешком допил коньяк и поднялся с кресла.
— Ну ладно. Раз так заведено, так заведено.
Он шагнул к кровати, поковырялся в чемодане, извлек оттуда револьвер 38-го калибра и сунул его в карман пальто. Затем направился к двери.
— Эй! Ты зачем эту штуку берешь?
— Пальто лучше сидит, когда в одном кармане что-то тяжелое, — бросил Шейн.
— Не думаю, чтоб Манни это понравилось, — мрачно заметил человек. — Это как-то не по-человечески.
— Ничего, переживет, — успокоил его Шейн.
Они вместе направились к лифту. Выйди из отеля, они молча прошли три квартала и остановились у входа в маленький отель. Человек кивнул, и они вошли внутрь в небольшой вестибюль, а оттуда в лифт, который поднял их на третий этаж. Человек в панаме прошел по коридору и остановился перед закрытой дверью. Он дважды постучал. Дверь мгновенно отворилась, и на пороге возник толстяк в рубашке. У него были ямочки на щеках, расселинка на подбородке и мелкие белые зубы.
— А я уж думал, куда ты запропастился, Кларенс, — сказал он, глядя мимо Кларенса на Шейна. Щеки у него к тому же были розовые, пухлые и гладкие, а глазки радостно блеснули при виде сыщика.
— Я привел его, босс, — сообщил Кларенс. — Но у него пушка в кармане, босс.
— Опасная привычка, — сказал Манни Холден Шейну и протянул свою пухлую влажную руку. — Спасибо, что пришли, мистер Шейн.
Шейн взял его руку и тут же отпустил. Он прошел мимо толстяка в неприбранную гостиную огромного многокомнатного номера. На полу валялись газеты, на большом столе посредине комнаты стояли высокие стаканы, ведерко со льдом, бутылка виски и сифон.
— Привет, Кокрейн, — бросил Шейн коротышке, поспешно поднявшемуся с глубокого кресла в противоположном конце гостиной.
Десять лет не сделали Нила Кокрейна краше. Голова его все так же была великовата для его тела, а копна путаных волос делала ее и вовсе огромной. Он все так же приподнимал свои худые плечи и вытягивал свою несоразмерную голову вперед, что придавало ему хищный вид. У него были те же блестящие, зоркие и умные глаза.
— Итак, снова Майк Шейн, — сказал он и почему-то рассмеялся. Смех у него был резкий и скрипучий, словно стеклом по стеклу провели.
Манни Холден закрыл дверь и сказал Кларенсу:
— Ну все. Можешь подождать в другой комнате.
Кларенс вышел в другую комнату и прикрыл за собой дверь.
Холден прошел к большому столу и весело спросил Шейна:
— Как насчет стаканчика виски?
Шейн кивнул и спросил Нила Кокрейна:
— Ты видел Кармелу Таун последнее время?
Тонкие губы Кокрейна скривились.
— Нет, — ответил он и сел в свое кресло.
Шейн взял стул с прямой спинкой, развернул его и сел на него верхом, облокотившись о спинку.
— Шеф Даер говорил мне, что вы, ребята, поддерживаете Картера на выборах.
Манни Холден наливал соду в стакан с виски и льдом.
— Я уже почти собрал на него ставки на сотню тысяч баксов, — откликнулся он, позвякивая льдом в стакане.
— В таком случае несчастный случай с солдатом для вас прямо-таки подарок.
— Что правда, то правда, — согласился Холден. — До этого я считал, что у Тауна чуть больше шансов на победу.
— Но вы тем не менее ставили на то, что он не победит.
— Я надеялся, что что-нибудь случится и изменит счет не в его пользу.
— Что-нибудь вроде солдата, на которого наедет его машина?
— Да, что-нибудь в этом духе, — согласился Манни Холден, поставив стакан и сложив пухлые руки на животе. — А тут возникаете вы с вашим длинным носом.
— Это не сработает, Шейн, — хриплым голосом сказал Кокрейн. — Я тебя обставил. Я был как раз в кабинете Даера вчера, когда ты позвонил. Не знаю, какого кролика ты вытащил из своей шляпы с этим вскрытием, но никто не поверит ни единому слову.
Шейн даже не посмотрел на него. Он смотрел на толстяка.
— Но будь ваша воля, вы б не позволили провести вскрытие, не так ли? — спросил он его.
Холден вытянул свои пухлые губы и кивнул:
— Разумеется. Я не хочу лишних проблем.
— Вам, стало быть, дела нет до того, что солдат был убит прежде, чем его переехала машина Тауна? — вежливо спросил Шейн.
— Убит? — чуть не взвизгнул Кокрейн, но ни Шейн, ни Холден не обратили на него внимания.
Холден прищурился и холодно бросил: