К раненой девушке Оттар больше не приставал. Только метался по шатру, ожидая вердикта лекаря — был таковой в отряде князя.
— Должна выжить, — сказал тот и Оттар Ливенийский с облегчением вздохнул.
Только сейчас он очнулся от полубредового состояния, в котором находился с того момента, как девушка ранила себя. Глянул на обагрённые кровью руки и содрогнулся. В битвах вид и запах красной жидкости, что течёт в жилах живых, пробуждала в нём безудержного зверя, а сейчас, будто первый раз сам человека убил. Руки ходили ходуном, сердце билось с перебоями, перед глазами висела кровавая пелена. Мужчина не смел и на мгновение оставить девушку одну, но руки следовало вымыть, как и сменить одежду. Это должно было помочь душевному спокойствию. Вид крови Алинэи на руках служил постоянным напоминанием о произошедшем.
— Воды! — отдал он приказание помощнику лекаря, который сейчас как раз маялся бездельем. — И побольше!
Требуемое довольно быстро принесли. Рядом с шатром князь устроил себе помывку, запачканную же одежду отбросил в сторону, приказав воину у входа:
— Сжечь!
После вернулся в шатер, порылся в седельных сумках и достал смену, не такую нарядную, как предыдущая куртка и рубаха, но вполне пригодную к носке. И устроился рядом с раненой Алинэей на шкурах. Взял бледную руку, сжал её и стиснул зубы:
— Зачем? Зачем ты это сделала? — прошептал он с трудом.
Девушка перевела взгляд с лекаря на князя и вздохнула, ничего не ответив.
— Я так противен тебе? — не унимался мужчина.
— Ей нельзя волноваться, — вмешался лекарь и тут же осёкся под яростным взглядом.
— Так сделай так, чтобы она скорее выздоровела, — процедил сквозь зубы князь, сдержавшись в последний момент.
— Если будет волноваться, не выздоровеет никогда, — твердо ответил лекарь и кинул осуждающий взгляд на Оттара.
Князь отпустил руку больной и немного отодвинулся от неё. Он с грустью и досадой смотрел в прозрачные голубые глаза, которые сейчас не видели его. Какая-то мысль занимала девушку сильнее, чем сидящие рядом мужчины.
Оттар Ливенийский поднялся со шкур и прошёлся по шатру, задумчиво поглядывая на Алинэю.
— Нам нужно ехать, будет погоня, — прошептал он и кинул яростный взгляд на собственные руки.
— Нельзя, — лекарь услышал шёпот и кинул очередной недовольный взор на князя. — Если бы нам помогла Ведающая, применила свою силу, можно было бы попробовать что-нибудь изменить. Ведающей у нас нет. Придется остаться на месте.
Оттар зло ожёг его взором и вышел из шатра, не хватало ему выдержки, стоило только взглянуть на раненую невесту, как дыхание перехватывало и темнело в глазах. Так и хотелось накричать на кого-нибудь, избить самого себя, потребовать ответа от больной о том, зачем она всё это выкинула. Но это было бесполезно. Он понимал. Поэтому нашёл другой способ избавиться от невыносимой муки — ноющей боли в душе.
Проверил караулы, пару воинов получили нагоняй за неподобающее состояние оружия и приказ срочно его почистить. Ещё двое просто подвернулись под горячую руку, когда, смеясь, прошли мимо. Не хватило у них ума вести себя тише воды и ниже травы и сейчас они спаринговались по очереди со злым предводителем отряда. Только хорошенько отделав дураков, князь немного успокоился и смог вернуться в шатер, предварительно вновь умывшись.
Ночь прошла беспокойно, Алинэя тяжело дышала, впав в забытьё. Лекарь не отходил от больной ни на шаг. А князь не мог спать, так и метался по шатру, накапливая очередную порцию нервного напряжения. Ни на миг не сомкнув глаз, он и поутру был бодр и готов к драке с любым, кто вызвал бы его неудовольствие.
При вести, что к ним пожаловали незваные гости, князь приободрился. Было кому морды бить и на время забыть о собственной беспомощности. Оттар Ливенийский совсем не удивился визиту прежнего своего соратника по оружию, как-никак это у него он умыкнул дочь. Отдал приказ быть воинам начеку и уверенно направился к всадникам, остановленным дозором, который был отправлен разведать местность.
— Князь! — тяжело, прищурив голубые глаза, уронил майстер Люидер эр Риоли. — Верни мне дочь, ты не по праву увез её.
— Что её ждет в твоей дыре, Люидер Неудачник? — спесиво спросил князь Оттар. — Изгнание из рода? Унижение? Со мной ей будет лучше, чем с мужем развратником.
— А что её ждет в твоих руках Оттар Яростный? — не поддался на подначку майстер эр Риоли. — Быть любовницей захолустного князя великая честь! — вложил побольше яду в слова отец Алинэи. — Не такой участи желал я своей любимой дочери.
— Она будет моей женой! — твёрдо ответил князь, вскинув подбородок и обжигая презрительным взглядом будущего тестя. — Не участь любовницы ждет её, а честь быть моей женой и матерью моих наследников.
— Что скажет на это твой отец, Оттар Яростный? Ты не чтишь заветы предков? — майстер гарцевал на лошади, глядя сверху вниз на князя, но уверенным себя не чувствовал, хоть и пытался этого не показывать. — Ты украл девушку, привезешь её в дом к отцу и надеешься, что он будет рад опозоренной невестке, от которой отрекутся родные?
— Мой дом станет ей родным, — упрямо произнес князь. — Её дети — внуками моему отцу. Не забывай, Люидер, ты обязан мне жизнью. Не захотел по моей просьбе отдать мне дочь добром, я сам взял свою добычу, теперь тебе её у меня не отнять.
— Не тебе решать, сопляк! — не сдержался отец Алинэи. — Пока нет уз брака, судьбу для дочери выбираю я!
— Твой отряд мал, воины слабы, — мерзко улыбнулся князь. — Ты положишь свою жизнь за право решить участь дочери? Не проще ли отпустить её со мной? Даю слово, что она будет мне женой! Не любовницей, не содержанкой, подумай, настоящей женой перед Богами! Ты втопчешь её в грязь, только потому, что тебе хочется настоять на своем праве решать. Для твоей же дочери лучше будет уехать со мной. Отрекись от неё, если тебе так хочется. Положение моей жены сотрёт все воспоминания о прошлом, отрежет ненужные слухи, решит все проблемы.
— Пусть мой отряд и… — майстер Люидер побледнел, наткнувшись взглядом на что-то за спиной оппонента. — О, Боги! — воскликнул он, судорожно сжав поводья в кулаке и с трудом справляясь с выражением лица.
Князь Оттар медленно повернулся и тоже побледнел. Сделал несколько шагов навстречу и дальше идти не посмел.
— Я правильно воспитал дочь, — горько прошептал майстер эр Риоли и уже громко сказал. — Ты едешь со мной, Алинэя!
Девушка, бледная как мел, шевелила обескровленными губами и стояла, опираясь одной рукой на лекаря, другую прижимая к окровавленной одежде на животе. Потом Алинэя отрицательно покачала головой и жалко улыбнулась.
— Если ты не поедешь со мной, я отрекусь от тебя! — майстер соскользнул с лошади, собираясь приблизиться к дочери, но воины князя не дали ему этого сделать.
— Она будет моей женой! — торжествующе произнес бледный князь Оттар, чьи губы сводила судорога почти физической боли, когда он смотрел на раненую невесту.
Алинэя еще раз покачала головой, отказываясь и от этой чести. Упрямо поджала губы и коснулась волос, обращая внимание всех присутствующих на венок из веток лаимара.
— Не делай этого, дочь, — наткнувшись на серьезный взгляд голубых глаз, майстер Люидер замолк ненадолго, а после, надломленным голосом произнес. — Я отрекаюсь от тебя, Алинэя! У меня больше нет дочери. Ты свободна теперь от родных. Твой выбор, кто я теперь тебе, чтобы наставлять на путь истинный? Никогда не появляйся на землях, принадлежащих роду эр Риоли. Все слышали?! — возвысил он голос. — У меня больше нет младшей дочери! — с яростью бросил он, вернулся к коню, вскочил в седло, окинул горьким взглядом всех присутствующих и бросил напоследок. — И ты, князь, проиграл! Никогда Ведающая не станет женой, верной и любящей. У Ведающих нет родных. И не тебе, Оттар Яростный, перечить воле Богов! И не мне, — прошептал с отчаянием, развернул коня и жестом показал своим людям, что пора уезжать.
В отличие от него, князь не собирался так легко сдаваться. Что ему воля Богини Майи, надевшей венок на свою избранницу? Он собирался всё равно поступить по-своему, не считаясь ни с чьим мнением. Мужчина метнулся к зашатавшейся девушке и успел подхватить её на руки до того, как она потеряла сознание. Этот поступок — выход к людям в проявившимся венке, говорящем о том, что приняла путь служительницы Богини Майи и будет ему следовать до конца жизни — стоила ей последних сил.
После отъезда майстера Люидера эр Риоли, Алинэя впала в беспамятство и не приходила в себя. Заготовленные в поход травяные сборы ничем не помогали в этой ситуации. Только вмешательство настоящей Ведающей могло спасти жизнь гордой беглянки. Пусть на волосах Алинэи до сих пор и красовался неувядающий венок, данный ей пока за ещё не свершившиеся заслуги, сама себе она помочь не могла.
Выслушав вердикт лекаря, который гласил, что нужна Ведающая, князь долго всматривался в бледное лицо девушки, потом решительно повелел оседлать коня и собрался в путь, взяв с собой несколько верных спутников. Он не мог сидеть и ждать, чем закончится дело. Его деятельной натуре больше импонировала возможность приложить все усилия для исправления ситуации. Чем он и занялся, направившись на поиски Ведающей. Правда, перед этим лекарь обзавелся двумя фиолетовыми украшениями под глазами. Оттар Яростный был слишком зол на него за то, что тот помог девушке встать с постели, чтобы оставить этот проступок без наказания.
Нахал мягко мурлыкал у меня под боком, а настроение как было плохим, так таковым и оставалось. Появление Колдуна удивило меня, но никак не изменило настроения. Мужчина подошел к кровати и сказал:
— У меня появилось срочное дело. Планы меняются. Надо отдать визит вежливости. Ты будешь меня сопровождать. Сегодня ночью нас ждут на Празднике Ухода.
Приподняла голову с подушки, взглядом задавая вопрос.
— Этот праздник позабыли. Память потомков недолговечна. Но есть те, кто помнит его. Когда-нибудь и ты поймешь, зачем нам обязательно там быть. Пока же просто наденешь то, что скажу. Будь готова сразу после захода солнца. В это время наш выход, — обычно непроницаемый Колдун выглядел немного взволнованным, чем бесконечно удивил меня.