Рэчел заставила себя встряхнуться и огляделась, куда ее везут. Улица, по которой ехало такси, казалось, сочетала множество самых разных стилей — стеклянные небоскребы высились рядом с коттеджами, построенными в старых испанских колониальных традициях, роскошные фасады общественных зданий соседствовали со старинными церквями. Должно быть, это интересный город, вознесенный на высокое плато Андов. Жаль, что у нее нет времени его осмотреть. Может, потом, когда она встретится с Марком и убедит его вернуться в Англию, она сможет осмотреть хотя бы кое-что, — подумала она с надеждой.
Улицы стали другими, когда они оставили позади деловой центр и въехали в район частных домов. Здесь не было никаких признаков нищеты или разрушения. Ее окружали великолепные особняки с бархатными зелеными лужайками и садами с фонтанами. Все здесь говорило о достатке и покое, о солидности и комфорте, которые могут принести большие деньги. Дом семьи Аврилес принадлежит именно к таким, — поняла она, когда такси повернуло на одну из дорожек, накатанных и удобных.
Это был очаровательный особняк, низкий и просторный. Со стен его свисали покрытые розовыми цветами вьющиеся растения, оставляя открытой только парадную дверь, в которую постучалась Рэчел. Она попросила шофера ее подождать. “Если Марк здесь, — рассуждала она с надеждой, — он может быстро собраться и сразу же поехать со мной. Мы направимся прямо в аэропорт и улетим следующим рейсом”.
Дверь открылась, и перед нею предстала толстая женщина в темном платье и белом фартуке. Женщина оглядела Рэчел с недоверием. Воспользовавшись испанским разговорником, купленным в аэропорту, Рэчел спросила: может ли она поговорить с сеньором Аврилесом. На мгновение ей показалось, что женщина ее не поняла, ибо та удивленно взглянула на нее и нахмурилась, однако, все-таки открыла дверь и позволила Рэчел войти.
Девушка очутилась в просторном холле с выложенным прохладной плиткой полом. Рэчел прошла за горничной в большой салон в задней части дома, где ей жестом дали понять, чтобы она подождала. Комната была красиво обставлена, а стулья в ней показались девушке не только роскошными, но и удобными. Но Рэчел слишком нервничала, чтобы спокойно сесть и ждать. Головная боль у нее усилилась, теперь к ней еще прибавилось головокружение, что казалось странным.
“Какая же я дура, — подумала она. — Конечно, мне следовало отдохнуть и поесть прежде, чем отправляться сюда”. Но мысль о пище, как она ни была голодна, показалась ей отталкивающей, и Рэчел обрадовалась, когда дверь открылась и отвлекла ее внимание от собственного недомогания.
Вошли маленькая, довольно пухлая женщина, а за ней молоденькая девушка. Они были так похожи, что было совершенно ясно, что это мать и дочь. Но, если девушка была одета со скромной и дорогой простотой, то мать поражала роскошной элегантностью. Она была в черном, а на руках и шее у нее блестели бриллианты. Женщина довольно нерешительно улыбнулась Рэчел.
Тут выступила вперед девушка.
— Вы спросили моего отца, — сказала она по-английски, но с сильным акцентом. — Мне очень жаль, но его сейчас нет. Моя мать хотела бы быть вам полезной, но она не говорит по-английски. Чем мы можем помочь вам, сеньорита?
— Мое имя Рэчел Кричтон. — Рэчел помолчала. — Я надеялась, что мой брат здесь… или, может быть, вы знаете, где он находится?
Ей пришлось подождать пока девушка переведет сказанное ею сеньоре. Тут сеньора Аврилес подошла к ней, протянув обе руки. Из того, что она говорила, Рэчел понимала не более слова из десятка, но было ясно, что ей здесь рады, и она улыбнулась в ответ.
Девушка тоже подошла к ней с очень приятной улыбкой.
— Значит, вы сестра Маркоса. А я Изабель. Может быть, он рассказывал обо мне?
— Он ни о ком не рассказывал, — довольно неловко промолвила Рэчел. — В последние месяцы, я как-то потеряла с ним связь, к сожалению. Потому я и здесь. Наш дедушка очень болен и хочет видеть Марка. Изабель изумленно посмотрела на нее, потом очень красиво раскинула в стороны руки:
— Но его здесь нет, сеньорита. Его нет здесь уже три недели. Насколько мы поняли, он возвратился в Великобританию. Разве это не так?
У Рэчел упало сердце. Она проделала весь этот путь бестолку. Может, Марк в данный момент действительно в Англии. Может, он даже приехал в Эбботс Филд.
— Вы так бледны, сеньорита.
Изабель заставила ее сесть, и Речел была этому рада, так как ноги совершенно отказывались ей служить.
— Но он ведь жил у вас, — продолжала настаивать она.
— Да, с Мигуэлем. Брат любит привозить сюда погостить своих друзей.
— Возможно, Мигуэль знает точно, где он сейчас, — сказала Рэчел отчасти для самоуспокоения. — Не могла бы я поговорить с ним?
Глаза Изабель широко раскрылись.
— Но его тоже нет, сеньорита. Он уехал в Картахену погостить в семье своей невесты.
Тут вмешалась сеньора, явно заинтересованная разговором двух девушек и желавшая узнать, о чем он. Пока Изабель объяснялась со своей матерью, Рэчел сидела в полной растерянности. Она понятия не имела, что ей делать дальше. Вероятно, ей следовало бы связаться с клиникой Мордаунт и проверить: не объявился ли Марк там. Она прижала ладонь к пульсирующей от боли голове, заставляя себя думать, рассуждать. Может быть, есть какой-нибудь способ выяснить, выехал ли Марк из страны. Ей придется договориться о встрече с сеньором Аврилесом. Он юрист, в конце концов, и вполне способен дать ей совет.
Она резко подняла голову и совершенно напрасно, так как комната вдруг закружилась перед ней, и она увидела, как с очень обеспокоенным видом поднимается из кресла сеньора Аврилес.
Изабель подбежала к ней:
— Что случилось, сеньорита?
Рэчел едва выговорила вдруг распухшими губами:
— Боюсь, что меня сейчас стошнит.
Следующие несколько часов показались ей кошмарными. Она знала, что каким-то образом они вывели ее из салона и довели до спальни наверху. Потом кто-то по имени Долорес помог ей снять кремовый костюм. Теплые умелые руки поддерживали ее и держали тазик, а Рэчел рвало до тех пор, пока желудок у нее не начал болеть. Между спазмами лоб ей протирали прохладной влажной тканью.
Рэчел хотелось сказать этой женщине, как она ей благодарна, но она была слишком слаба, голова у нее кружилась, и каждая попытка оторвать голову от подушки, казалось, могла вызвать новый приступ тошноты. Она даже не заметила, как, наконец, погрузилась от изнеможения в сон.
Когда Речел открыла глаза, в комнате было почти темно, только в углу горел прикрытый ночник. Она шевельнулась и осторожно вытянулась, но тело ее, казалось, реагировало на движения вполне нормально, и она рискнула сесть. В это время открылась дверь, и Изабель осторожно заглянула в комнату.
— Ага, вы проснулись! — воскликнула она. — Это хорошо. Теперь вам лучше? Вы сможете поговорить с моим отцом?
Рэчел кивнула, довольная тем, что отвратительное головокружение и тошнота прошли.
— Извините, что доставила вам столько хлопот, — сказала она смущенно.
— Ну, какие хлопоты?! — Изабель пожала плечами. — Высота на многих так действует, когда они приезжают сюда впервые. Но скоро все привыкают.
Она откуда-то достала шелковую шаль и осторожно прикрыла обнаженные плечи Рэчел. Потом, послав ей сверкающую улыбку, вернулась к двери и впустила своего отца.
Сеньор Аврилес был энергичным мужчиной среднего роста с умным приятным лицом. Он слегка поклонился, пожал руку Рэчел, затем пододвинул к кровати стул и сел. Рэчел позабавило то, что Изабель осталась в комнате, вероятно, в роли юной дуэньи.
После вступительных комплиментов сеньор быстро перешел к делу.
— Я огорчен, что мы ничего не можем сообщить вам о вашем брате, сеньорита. Но мы все решили, что он собирался вернуться домой в Англию. Разве он этого не сделал?
Рэчел покачала головой:
— Очевидно, нет. А мне необходимо срочно связаться с ним, сеньор.
— Да, Изабель сказала мне. Болезнь в семье, верно? — Сеньор Аврилес посмотрел на нее с сочувствием. — Поверьте мне, я бы помог, если бы был в состоянии. Но ваш брат пожил у нас недолго, затем уехал. Его визит был короче, чем нам хотелось бы, — добавил он галантно. — Но он знал, что Мигуэль должен ехать в Картахену.
— Понимаю. — Рэчел помолчала. — А не сложилось ли у вас впечатление, что он собирался остаться в Колумбии?