Толстого добродушного Вулфсона беспокоили только две вещи на свете — музыка и медицина.
— Вы принимаете серьезное решение, — холодно проговорил он.
Джордж Уолл мог вывести из терпения кого угодно.
— Я попытаюсь уложить его в постель у себя дома. Этого достаточно?
Вулфсон взглянул на меня с сомнением.
— Вы сможете удержать его в лежачем положении?
— Думаю, мне это удастся.
— Хорошо, — торжественно заявил Джордж, — я согласен на такой компромисс.
Вулфсон пожал плечами.
— Ну что же, это все, что мы можем сделать. Я введу ему успокаивающее, а позже навещу.
— Вы знаете, где я живу, — заключил я.
Жилищем мне служил оштукатуренный снаружи коттедж с двумя спальнями. Сначала одна спальня пустовала. Потом какое-то время она была занята. Когда она снова освободилась, я продал кровать торговцу подержанными вещами и устроил там кабинет, которым, по некоторым причинам, не любил пользоваться.
Я уложил Джорджа в свою постель. Женщина, которая убирала квартиру, сегодня уже приходила, так что простыни были свежие. Вешая его разорванную одежду на спинку стула, я спрашивал себя, зачем мне все это нужно. Взглянул на дверь второй спальни, где уже не было кровати и где никто не спал. Горло сдавила тоска. Мне казалось очень важным, чтобы Джордж отыскал свою жену и увез ее из Лос-Анджелеса. И чтобы они были всю жизнь счастливы.
Джордж метался в постели. Он был в полузабытьи. Не знаю, что подействовало на него сильнее: паральдегид или успокаивающие кулаки Леонарда.
— Послушайте, Арчер, — вдруг открыв глаза, проговорил он. — Вы — мой лучший друг.
— Я?
— Единственный друг в радиусе двух тысяч миль. Вы должны отыскать ее для меня.
— Я уже нашел ее один раз. И что вышло?
— Конечно, я не должен был врываться к ней таким образом, я испугал ее. Я всегда делаю не то, что надо.
Господи, но разве я могу причинить ей зло? Да я и волоску не дам упасть с ее головы. Вы должны объяснить ей это. Обещайте, что объясните.
— Хорошо. А сейчас давай спи.
Но он не все еще сказал, что хотел.
— По крайней мере, мы знаем, что она жива, не правда ли?
— Ну, если она и труп, то весьма привлекательный.
— Кто те люди, с которыми она связалась? Что это за прохвост в пижаме?
— Парня зовут Торресе. Раньше он был боксером, если это может служить тебе утешением.
— Он один из тех, кто ей угрожал?
— Очевидно.
Джордж приподнялся на локтях.
— Я уже слышал фамилию Торресе. Когда-то у Эстер была подруга Габриэль Торресе.
— Она рассказывала тебе о Габриэль?
— Да. В ту ночь, когда признавалась в своих грехах.
Его взгляд тупо бродил по комнате и, наконец, остановился, сосредоточившись на чем-то невидимом, сухие губы беспрестанно двигались.
— Ее подругу застрелили из пистолета прошлой весной. Сразу после этого Эстер уехала из Калифорнии.
— Почему?
— Не знаю. Похоже было, что она винит себя в смерти девушки. К тому же она боялась, что, если дело дойдет до суда, ее могут вызвать в качестве свидетеля.
— Но этого так и не случилось.
Джордж молчал, глаза его все еще что-то высматривали в пустом углу.
— О чем еще она рассказывала тебе, Джордж?
— О мужчинах, с которыми спала чуть ли не с подросткового возраста.
— А с этим типом она тоже спала?
— Да. И это волнует меня больше всего, не знаю почему.
Ничего удивительного, подумал я.
Джордж закрыл глаза. Я опустил жалюзи и вышел в другую комнату. Решил все-таки позвонить в управление дорожной инспекции, где диспетчером работал мой друг Мерсеро. К счастью, у него было дневное дежурство. Хорошо, сказал он, в данную минуту он не особенно занят, правда, его могут отвлечь в любой момент: несчастные случаи всегда происходят по нескольку сразу, чтобы запутать его. Он постарается как можно быстрее выяснить, кто является владельцем «ягуара», и сообщить мне.