— Почему? Кто вас заставляет? Надо очень осторожно говорить о таких вещах. Вы знаете, как поступил бы Тони Торрес, если бы решил, что я стрелял в его дочь?
— Убил бы тебя.
— Правильно. Он уже хотел это сделать, когда полиция отпустила меня. Мне еле-еле удалось разубедить его. Но эта идея прочно засела у него в голове, как репей прицепилась. Он и теперь полон ожесточения.
— Как и все мы.
— Вы правы, мистер Арчер. Я и сам это чувствую. Но вы все-таки плохо представляете себе, на что способен Тони. Когда-то в молодости он кулаком убил человека.
— На ринге?
— Не на ринге и не случайно. Он сделал то, что хотел. Это произошло из-за женщины. Однажды ночью, месяца два назад, он пригласил меня к себе вниз и, напившись допьяна, рассказал мне эту историю. Думаю, он здорово мучился. Понимаете, той женщиной была мать Габриэль. Он убил мужчину, с которым она путалась, и она ушла от него. У противника Тони был нож, поэтому судья из Фресно признал, что убийство совершено в целях самозащиты, но сам Тони утверждал, что это не так. Он винил себя, что гибель Габриэль — Божья кара за его грех. Тони очень суеверный.
— Ты знаешь его племянника?
— Да, я его знаю. — По тону, которым он произнес это, стало ясно, как Джо относится к Лансу. — Некоторое время назад он работал здесь спасателем, а я тогда только устроился в закусочную. Но он оказался до такой степени ленив, что никак не мог справиться с работой без помощи своего дяди. Тони обычно занимался уборкой, пока Ланс прыгал с вышки в бассейне. Понимаете, Тони любил его.
— А как относится к нему Тони теперь?
Джозеф почесал в затылке.
— Мне кажется, он наконец-то понял, что тот собой представляет. Я бы сказал, что он почти ненавидит Ланса.
— Достаточно, чтобы убить его?
— Какой странный разговор, мистер Арчер. Случилось что-то особенное?
— Я скажу тебе, если ты способен сохранить это в тайне.
— Я не выбалтываю секреты.
— Посмотрим. Твоего друга Ланса застрелили вчера вечером.
Он даже не поднял глаз.
— Он не был моим другом. Он вообще для меня никто.
— Но для Тони он что-то значил.
Он медленно покачал головой.
— Мне не следовало вам рассказывать о том, что Тони совершил когда-то. Тогда он был молод и обезумел от ревности. Он не мог бы сделать ничего подобного еще раз. Он и мухи-то не обидит, если она его не укусит.
— Выбирай уж одно из двух, Джозеф. Ты, сказал, что Токи ненавидит Ланса.
— Я сказал «почти».
— Почему он его ненавидит?
— У него на то есть причина.
— Ответь какая.
— Не отвечу, если вы используете слова во вред Тони. Этот Ланс не достоин даже шнурки у него на башмаках завязывать.
— Ты же сам считаешь, Джо, что Тони мог бы его застрелить.
— Я так не говорил. Я вообще ничего об этом не думаю.
— Ты заявил, что у него есть причина ненавидеть Ланса. Что за причина, Джо?
— Габриэль, — произнес он, уставившись в пол. — Ланс сбил ее с толку, когда она была еще подростком, в школе. Она сама рассказывала. Он научил ее пить, и вообще всему научил, всему, что в конце концов ее погубило. И если Тони застрелил этого проходимца, то оказал услугу обществу.
— Возможно, но не себе. Значит, все это тебе рассказала Габриэль?
Он кивнул, и его черная печальная тень кивнула вместе с ним.
— Вы с ней были близки?
— Никогда, если я правильно вас понял. Я уже объяснял. Она обращалась со мной так, точно я был не живым существом. Она мучила меня, рассказывая обо всем, чем он учил ее заниматься. — Джо с трудом заставлял себя говорить. — Думаю, она и не догадывалась, как мне тяжело. Она просто считала, что я вообще не могу- испытывать никаких чувств.
— А ты, похоже, испытываешь слишком много.
— Да. Иногда мне кажется, что они рвут меня на куски изнутри. Так было, когда она рассказывала мне, что он хотел от нее. Он предлагал ей уехать с ним в Лос-Анджелес и жить в отеле, а он бы устраивал ей свидания с мужчинами. Я так обозлился, что пошел и передал все Тони. Тогда он и порвал отношения с Лансом, потребовал уволить его отсюда и с позором выгнал из своего дома.
— А Габриэль ушла с ним?
Нет. Я думал, что, расставшись с ним, она изменится. Но оказалось слишком поздно. Уже ничего нельзя было исправить.
— Что же произошло в клубе потом?
— Послушайте, мистер Арчер, — сказал он сухо. — Вы навлекаете на меня неприятности. Слежка не входит в мои служебные обязанности.
— В самом деле?
— Конечно, в крайнем случае я сумею найти другую работу. Но у меня могут быть действительно серьезные неприятности.