Тизини выжал из себя улыбку.
— Позвольте исповедаться, святой отец. Много времени это не займет.
— На это вообще нет времени. Давайте-ка лучше попытаемся вас отсюда вытащить, — сказал Кассен.
Вода начала вдруг прибывать еще быстрее, она стала заливать лицо Тизини, и он закричал. Кассен склонился над ним и приподнял голову над водой.
Хади ощупывал что-то руками внизу.
— Здесь все размыло. Не могу вытащить только одну балку, которая торчит в стене. А если нажать, то все это свалится на наши головы.
— А если вы этого не сделаете, то самое большее через две минуты он захлебнется, — ответил Кассен.
— Святой отец, вам тоже может не поздоровиться, — предупредил его Хади.
— И вам. Так что давайте жмите!
— Святой отец! — закричал Тизини. — Дайте мне отпущение грехов!
Кассен проговорил твердым голосом:
— Да простит тебе Господь наш Иисус Христос твои грехи. В силу возложенного на меня сана ныне отпускаю тебе грехи во имя Отца и Сына и Святого Духа. — Он кивнул Хади. — Давай!
Бригадир вдохнул что было сил, нырнул и схватился за край балки. Плечи его вдруг словно вздулись, и он всплыл на поверхность вместе с балкой. Тизини вскрикнул и, освобожденный, забился в руках Кассена.
В этот момент стена начала выгибаться, Хади подхватил Тизини и устремился с ним к выходу. Кассен последовал за ними, но стена уже рушилась. Он поднял руку, чтобы защитить голову и плечи, и заметил даже, что к нему сверху вниз через ступени тянутся руки, но в этот момент кирпич ударил его в висок. Кассен хотел было встать на лестницу, но ноги его подкосились и перед глазами поплыли черные круги.
Когда Кассен пришел в себя, он увидел молодую женщину из магазинчика, склонившуюся над ним. Сам он лежал на коврике перед печкой, а женщина вытирала ему лицо.
— Вот так, тихонько, — произнесла она. — Все в порядке. Вы меня помните? Я — Мойра Макгрегор. Вы — в моем магазине.
— А итальянец и Хади?
— Они на втором этаже. Мы вызвали врача.
Мысли его все еще путались, и он с трудом осознавал, что происходит.
— Моя сумка, — сказал он наконец. — Где моя сумка?
Перед ним вырос здоровенный полицейский Броди.
— А, вот мы и снова среди живых, — произнес он с каким-то неприятным оттенком в голосе. — Теперь-то уж точно придется обрадовать Деву Марию дюжиной свечек.
Он вышел. Мойра Макгрегор улыбнулась Кассену.
— Не беспокойтесь. Вы ведь спасли этому рабочему жизнь. Вы и Хади. Сейчас принесу чаю.
Она пошла на кухню и увидела Броди, стоящего возле стола.
— Я бы предпочел чего-нибудь покрепче, — сказал он.
Она достала из шкафа бутылку скотча и бокал, молча поставила их перед полицейским. Он взялся за спинку стула и подтянул его к себе, не заметив, что под ним стоит сумка Кассена. Так как «молния» была расстегнута, из упавшей на бок сумки вывалились две рубашки, коробочка с причастием и фиолетовая сутана.
— Это его сумка? — спросил Броди. Мойра стояла с чайником в руках перед плитой.
— Да.
Он встал на колени и начал складывать вещи обратно.
— Ого! А это еще что?
По случайности в сумке отстегнулось двойное дно, и первое, что увидел Броди, был британский паспорт.
— Хм, а мне этот тип сказал, что его фамилия Фэллоун.
— Ну и что? — спросила Мойра.
— Откуда же у него паспорт на имя отца Шина Дейли? Фотокарточка явно его.
Броди стал рыться дальше и обнаружил «стечкина».
— Боже Всемогущий!
Мойра побледнела.
— Что это значит?
— Скоро узнаем.
Броди возвратился в комнату и поставил сумку на стул. Кассен лежал с закрытыми глазами. Броди склонился над ним, вынул наручники и аккуратно застегнул на левом запястье. Кассен поднял веки, но Броди быстро защелкнул замок и на другой руке. Потом рывком поднял священника на ноги и бросил в кресло.
— Что все это означает? — Броди вытащил второе дно и начал рыться в тайнике. — Три типа оружия, разные паспорта и порядочная сумма наличными. Вот так священник! Ну, так что это такое?
— Вы же полицейский, не я, — заметил Кассен.
Броди влепил ему оплеуху.