И не потому, что боюсь их. А потому, что твёрдо верю: это не люди. Нет, не так. Это — нелюди.
… Утром после того странного дня, когда я решила, что могу убить живого, я, как обычно, без пятнадцати девять, пришла к магазину. Аделия же, как обычно, должна была подойти к девяти. Ну, в смысле, если повезёт — к девяти. Иной раз могла явиться и в десятом часу. Я уже насиделась раньше, ожидая её и надеясь, что она вот-вот будет. Но привычку заранее приходить на занятия или на работу мне трудно изжить.
Сегодня я могла надеяться, что она будет пораньше, потому что вчера нас предупредили о новом привозе товара со складов. А ещё сегодня со мной был Димка — брат. Самый младший. Он только что закончил десятый класс, так что экзаменов ему сдавать не надо. Начало июня свободно. И я предложила ему пойти со мной, чтобы разгрузить машину. Аделия всё равно только вид будет делать, что работает, а Димке я заплачу — из своих. Устала я и принимать, и с грузом возиться. Одновременно делая два дела, можно ведь напортачить и в бумагах такого понаписать!.. Я, конечно, ещё ни разу не вляпалась, но побаиваюсь… Димка согласился сразу. Я с ним вообще дружила больше, чем с Сашей — вторым младшим братом, который студент. Его-то мы и видели дома меньше. А с Димкой мы даже больше схожи. Саша у нас светленький, а мы с Димкой тёмные и долговязые. Саша крепыш, а мы — тощие по жизни. Мама всё ворчит: «Эти двое у меня — всё не в коня корм! Как ни корми — ни капли жиру, будто каждый день на тяжёлой работе оба урабатываются!»
И как же мне повезло, что уговорила Димыча помочь мне!
Без пяти девять подъехала машина! Аделии, естественно, всё ещё нет. А ведь она должна открывать дверь в магазин!
Пока братишка и обозлённый водитель таскали мешки и пакеты к крыльцу, я просмотрела груз и сравнила привезённое с указанным товаром в накладных, после чего всё подписала и помчалась помогать брату.
Когда машина отъехала, мы вытерли пот, и я чуть не со слезами сказала:
— Димка! Хоть всю зарплату отдам! Ты меня так выручил!
Братишка присел на сложенные пакеты и скептически оглядел груз.
— Ура, мы склад нашли! — засмеялся он, а потом пригорюнился. — Я, вообще-то, думал, что сразу освобожусь. А тут — и охранять, и в магазин ещё перетаскивать! — А потом посмотрел на меня, видимо, проникся моими переживаниями и ободряюще кивнул: — Лидка, ты не боись! Мне на каникулах всё равно делать нечего. Время посидеть с тобой есть. Да и таскать мне нетрудно.
— Спасибо, Димыч, — от души сказала я.
— Да ладно! — отмахнулся он. — Было бы за что… Но, Лидк… Ты в следующий раз мне сразу говори, если у тебя машина, ага? Что-то я не представляю, как ты всё это сама, на своём горбу, тащишь! Дома-то ты пару раз в шутку родителям пожаловалась на тяжести, но чтобы так!.. Но мы ведь так и думали, что ты только шутишь.
Я только вздохнула и посмотрела на мобильник. Время — близко к половине десятого. Где эта клуша?
О, появилась! Идёт спокойненько от остановки, вся такая аппетитная конфетка в своём джинсовом костюмчике, богато вышитом стразами, и в лодочках на шпильке… Ой… А ведь завидую. Стыдоба… Хотя… почему бы и не позавидовать? Несмотря на одинаковую зарплату, между нами есть одна, но существенная разница: она единственная дочь в богатом семействе, а я… Тут я глянула на своего Димыча, который увлечённо играл в какую-то игрушку по мобильнику, и неудержимо заулыбалась: ну и фиг с ними, с нарядами Аделии! Зато у меня есть брат, который всегда откликнется на зов о помощи!
Аделия при виде мешков и пакетов замедлила шаги и насупилась. Мысленно я прикрикнула на неё: «Да шевели же ногами, курица! Нам из-за тебя и так сидеть долго приходится!» Она подошла и недовольно поморщилась:
— Почему он приехал сейчас? Вроде договаривались, чтобы попозже?
Я хотела напомнить, что открываться мы, вообще-то, должны раньше срока, проставленного в расписании, чтобы успеть подготовиться к приёму покупателей. Это магазин должен открываться в девять — в полной боевой готовности, а не нам приходить в это время. Но промолчала. Нет смысла говорить с ней об этом.
Мы с Димычем взяли по мешку и встали за нею, открывающей дверь. Аделия открыла и тут же повернулась к нам:
— А вы что? Собираетесь вдвоём таскать всё это? А кто будет за товаром на улице следить?
Братишка вспыхнул, но я успела вставить:
— Аделия, ты же всё равно грузом не занимаешься. Может, постоишь? Мы же вдвоём быстро перенесём всё.
— Я что — дура, что ли? — изумилась она. — Ещё что придумала! Буду я на улице стоять, как столб! Нет уж. Пусть твой брательник таскает, а ты — сторожи.
И вошла в магазин. Сначала растерянная, я увидела, как постепенно бледнеет от злости братишка, и бросилась к Димычу, умоляя:
— Димыч, ты носи, а я буду подтаскивать ближе к двери, чтоб тебе удобней было. Так быстрей получится.
— Лидка… — Кажется, он затруднился высказать какую-то мысль, потому что вздохнул, глядя на меня, и по-взрослому сказал: — Как только какая-нибудь другая работа подвернётся, тут же уходи отсюда. Терпеть эту корову — тебе за это слишком мало платят.
Что могла я ответить? Только криво улыбнуться и приняться за работу.
Когда он вошёл в магазин с предпоследними двумя мешками, взмокший и уставший, но сцепивший зубы, при входе остался последний мешок с пряжей. Его-то я немедленно сама подхватила, чтобы хоть этим Димке помочь… Обернулась на чьи-то шаги за спиной и — оторопела от неожиданности.
— Лидия, подожди, помогу, — сказала Регина Романовна.
И только после этих слов я вспомнила, как, ожидая Аделию и поглядывая на машины, припаркованные напротив дома, подумала, что кроссовер «рено» очень похож на хозяйский. Но мысль скользнула — и я забыла о ней. Да и что может делать хозяйка так рано около одной из своих точек?
Хозяйка ухватила мешок за другой его конец, и мы вместе внесли его в помещение магазина. Причём я обмерла, с порога услышав, как ругаются Аделия и мой Димыч.
— Оторви, блин, от стула свою толстую ж…! — орал братишка. — И хоть один пакет в кладовку занеси!
— Всякий мелкий мне тут будет указывать! — в ответ орала Аделия, сидя за стойкой-прилавком, на котором рядом с кассой уже дымилась чашка чаю, а на тарелке горкой разложены булочки и конфеты.
Я паникёрша. Первое, что я решила: сейчас Регина (про себя называла её без отчества, конечно) выгонит не только Димку из магазина, но и меня уволит.
— Тихо! — негромко, но грозно сказала Регина в паузу между воплями.
Оба крикуна подпрыгнули от неожиданности, разворачиваясь к хозяйке магазина. А у меня чуть ноги не подогнулись от страха. Коленки уж точно затряслись. Да и руки ослабли — чуть свой край мешка не выронила.
— Лида, — спокойно обратилась она ко мне, — донесём до кладовки?
— Не надо, я сам, — угрюмо сказал Димка, подходя к нам и забирая мешок.
— А вы кто, молодой человек? — прищурилась на него Регина.
— Димка я, Лидин брательник, — буркнул он.
Через полчаса Регина упорядочила дела в магазинчике, разложив всё по полочкам, как она это видела: Аделия ушла в её машину — Регина собиралась с рук на руки передать данное чадо его родителям с претензией, что чадо не работает и работать не желает, а у неё, у Регины, не благотворительный фонд, и племяшку она пристраивала к себе, чтобы та училась практической работе, а не зад отсиживала; ключи от магазина были переданы мне, а Димке Регина сказала:
— Взять тебя на работу не смогу. Но, если будешь помогать сестре на разгрузке, вот тебе наличка. Это за весь месяц.
— Не надо, Регина Романовна, — испуганно вмешалась я. — Я ему из своих обещала…
— Ещё чего! — строго сказала хозяйка. — Я сегодня вами всё утро любовалась, как только вы сюда явились. Дармоедку держать не хочу, да и в принципе не могу, будь она мне хоть разъединственной племяшкой. Так что лучше деньги отдам Дмитрию, чем буду думать, как ты тут одна справляешься. Дмитрий, обещаешь, что будешь помогать сестре?
— Конечно! — возмутился братишка.