Причем так, будто у нее рвалось с поводков сразу десять Чейзов, все разъяренные до предела, сейчас сожрут.
«Бабушка!!!» — ударило Риту. Она торопливо сложила зонтик и припустила по тропинке домой.
Неопределенно-темную «восьмерку» она заметила сразу, как только вывернула из-за угла. Предчувствие не обмануло ее. Машина стояла возле калитки «их» домика, и обе дверцы были открыты, но внутри никого не просматривалось. Калитка тоже оказалась распахнута настежь, проволочное колечко, надевавшееся на столбик, валялось посреди улицы. Кто-то вошел сюда, вошел нагло, не скрываясь и не рассчитывая встретить сопротивление…
И было тихо. Ни криков, ни разговоров, ни шума борьбы. Только журчала вода, стекавшая с крыши в синюю пластиковую бочку. Ритино сознание зарегистрировало этот факт, но не сделало никаких выводов. Молодая женщина плохо помнила, как миновала калитку и бегом одолела последние метры, оставшиеся до крыльца. Она даже не гадала о том, ЧТО сейчас может увидеть, и никакого понятия не имела, что бросится делать при том или ином раскладе. Она просто бежала вперед.
Железная дверь, снабженная специальным замком, тоже была открыта нараспашку. Она бы закрылась, потому что ее тянул резиновый шнур, но мешала преграда.
Через порог на крыльцо торчали ноги в кроссовках сорок шестого размера. Далее простирались черные джинсы и кожаная куртка. Воротник стоял горбом, почти скрывая бритый затылок. Виднелась только рука, еще сжимавшая связку отмычек… Впрочем, все это пребывало в состоянии клинической комы и к тому же блестело от постного масла. А над поверженным телом в хмурой задумчивости стояла бабушка Ангелина Матвеевна. Она держала в руках исконно русское оружие национальной женской самообороны — увесистую чугунную сковородку. И, кажется, не спешила с нею расставаться.
— Ну слава Богу! — заметив перекошенную и зеленую от пережитого волнения внучку, с большим облегчением проговорила Ангелина Матвеевна. Со сковородки падали капли. — Риточка, тот телефон у тебя? Звони, чтобы скорее приехали!
Рита шагнула в дом… и увидела позади бабушки второго злодея. В отличие от первого, он стоял на своих двоих, но, как и собрат, ни малейшей опасности более не представлял. Он пластался по печной стенке, не смея ни пошевелиться, ни даже моргнуть, и рожа у него была цвета золы, ссыпанной в металлическое ведерко, а внутренняя часть джинсов потемнела от влаги. Объяснение тому имелось очень простое. Перед ним, не сводя пристального взгляда, сидел Чейз. Из приоткрытой пасти капала слюна, кобелина время от времени облизывался — и смотрел, смотрел… Как гурман на кусочек лакомой ветчины, приготовленной к ужину…
Тем не менее крови нигде видно не было. Ни на разбойничке, ни — что для Риты было гораздо важней — на собаке. Рита выхватила из кармана мобильник и торопливо нашла номер, три месяца назад аккуратно записанный в память.
Соединение (она оценила это лишь впоследствии, задним числом) произошло мгновенно. На том конце не стали особо вникать в суть ее путаных объяснений, велели ждать и по возможности не двигаться с места — и дали отбой. Сколько примерно предстояло ждать, невидимый собеседник уточнить не потрудился. Прошло, однако, совсем немного времени, распростертый на пороге страдалец только-только начал постанывать и попытался поднести руку к голове, так что бабушка поудобнее перехватила сковородку… и в это время с улицы донесся характерный рокот дизеля. Рита выскочила было наружу — и чуть не столкнулась с десятком совершенно бесподобных ребят, ринувшихся из голубенького микроавтобуса.
Ребята были действительно бесподобные. Все как один рослые, крепкие, отлично тренированные даже на вид. В камуфляже, в черных шапочках наподобие лыжных, и что-то подсказывало Рите, что неприметные шапочки умели разворачиваться в сплошные маски для лиц. Вот это и называется счастьем: наши пришли!
— Собачку уберите, — сказали ей.
— Он не тронет, — мгновенно отреагировала Рита. — Он знает…
Она в самом деле была в этом свято убеждена.
— Не тронет, — обращаясь к подчиненному, подтвердил командир. Голос показался смутно знакомым, Рита вскинула глаза и — очевидное-невероятное! — признала в подтянутом капитане татуированого «братка», с которым ехала в электричке.
— Так это вы! — ахнула она. — Нас провожали?..
— Провожал, — улыбнулся гэзэшник.
Двое его орлов уже тащили к автобусу коматозного, еще двое надевали наручники на прилипшего к печке. Чейз, видимо посчитав свою миссию завершенной, не спеша поднялся, потягиваясь, как перед прогулкой. Подошел к хозяйке и, добродушно виляя обрубком хвоста, принялся обнюхивать пятнистые штаны капитана.
— Ну до чего же приятно потрогать руками ротвейлера, — гладя лопоухую голову, сказал бывший «браток». — Вот бежит он к тебе, а ты не знаешь, какую позу принять, чтобы не сразу сожрал. А потом гладишь — и кажешься себе таким уверенным, сильным мужчиной!
Бабушка проводила глазами утаскиваемых арестантов, решила перекреститься, на середине процесса заметила, что крестится полупудовой чугуниной, и с лязгом водворила ее на печку.
— «Мне учить тебя не надо — сковородка под рукой», — выпрямляясь, процитировал командир бессмертного Леонида Филатова. И вдруг спросил: — Ангелина Матвеевна, вы какого года у нас?
Бабушка, никогда не видевшая смысла в кокетливой женской привычке скрывать возраст, назвала год рождения. Рита не заметила, чтобы «браток» дал своим какую-то команду, но те вдруг бросили арестантов, выстроились поперек лужайки и отдали честь — невероятно красиво и дружно.
— Честь вам и хвала, Ангелина Матвеевна, — вытянувшись «во фрунт», без малейшей иронии проговорил командир. — На таких, как вы, Россия держится. Удачи вам и здоровья!
Еще через минуту микроавтобус отчалил, и следом покатилась «восьмерка», пилотируемая одним из ребят.
Олег Вячеславович позвонил ближе к вечеру. По голосу чувствовалось, что хозяин дачного домика пребывал на седьмом небе.
— Риточка, — сказал он восхищенно, — вы даже не представляете, какие вы с бабушкой молодцы. Тут все сложно, не по телефону рассказывать, но, в общем, с вашей помощью такую шайку накрыли!..
При слове «шайка» Рита вспомнила кое о чем, начисто вылетевшем у нее из головы от первоначального шока.
— Олег Вячеславович! — заторопилась она. — Я как бы не знаю, но там, может быть, третий был…
И она насколько могла подробно описала ему странного типа, удиравшего от нее в лесополосе. При этом она ругательски ругала себя за рассеянность, ведь гэзэшники его, может, и успели бы отловить. «Адмирал в отставке» выслушал не перебивая, но и без явного интереса.
— Риточка, — сказал он, когда она замолчала. — Я это, конечно, передам, пускай приобщат, но просто хочу, чтобы вы знали. Вам нечего опасаться, все ваши обидчики, уж простите за избитое выражение, узнали тяжелую руку закона. И милиция никаких претензий предъявлять не намерена, даже совсем наоборот. Так что, если надумаете в город вернуться, возвращайтесь без всяких сомнений. А захотите еще на даче пожить — ради Бога, сколько угодно. Вы для нас с Татьяной Павловной столько сделали, прямо не знаю, как вас благодарить.
Что россияне в принципе знают о Бостоне? Ну, третий по величине город США. Ну, второй по уровню оптовой торговли. Ну, четвертый по обороту денежных средств… Ах да, еще университет какой-то знаменитый, говорят, есть… Сколько мы в советские времена подтрунивали над серостью американцев, неспособных показать на карте реку Волгу и город Москву, а многие ли среди нас с первой попытки сразу ткнут пальцем в Бостон?..
Сейчас, вероятно, знатоков географии развелось побольше. Все-таки путешествие в Соединенные Штаты в наши дни перестало быть сродни полету на Марс, превратившись из дела совершенно несбыточного пусть еще не в самое обычное, но все-таки, при известном желании, вполне достижимое. А стало быть, и карта Америки из чертежа марсианских каналов превратилась в нечто вызывающее весьма практический интерес. Так что Бостон на ней, может быть, и найдут.
Теперь наш человек преспокойно ездит за океан, кто по работе, кто из туристического любопытства, кто к родственникам. Мы вполне допускаем, любезный читатель, что среди ваших родственников и знакомых отыщутся бывавшие в Штатах. И в том числе — конкретно в названном городе.
Так вот, спросите их: обращали они внимание на неприметное серое здание, что стоит на Алабама-роуд, а перед фасадом еще растут клены, такие аккуратно подстриженные?.. Спорим на что угодно — не обращали. Тем более вывеска на воротах принадлежит банальнейшей конторе по экспорту-импорту. И чего бы вы думали — туалетной бумаги!
И тот ненормальный, который вошел бы в гостеприимную стеклянную дверь, увидел бы внутри рабочие комнаты, компьютеры, клерков и застекленные стенды с образцами продукции. Вероятно, ему бы улыбнулись и лукаво предложили не теряя времени опробовать некоторые образцы…
Ха-ха-ха! Возьмите эту мягкую розовую бумагу и вместо лапши повесьте ее на уши нашим парням из внешней разведки. В отличие от простых смертных, вроде нас с вами, они знают: го-венная конторка на самом деле является не чем иным, как Бостонским филиалом центральной штаб-квартиры УППНИРа. Никогда не слыхали про подобное заведение? И правильно, нечего вам про него слушать, крепче спать будете. Потому что по сравнению с этим УППНИРом всякие там ЦРУ, ФБР и АНБ — это так, кружки мягкой игрушки, общества старых дев, дома престарелых.
Одним словом — жуткая тайна, ореол непроницаемости, завеса секретности. Густой туман над неприметным зданием на Алабама-роуд. Вернее, внутри, там, где открытая и общедоступная его часть смыкается с герметично закупоренной и неприступной. Неудивительно, что для прохода в цитадель роскошной блондинке в несуществующей мини-юбке пришлось вначале продемонстрировать пропуск и строго определенным образом ответить на десяток вопросов. Затем она предъявила специальным окулярам правую ладонь, радужки обоих глаз, правую ступню и, наконец — ни за что не догадаетесь! — левый сосок. Это еще счастье, что она была не мужчиной. Тем приходилось снимать штаны…
Причем все это — в узком, сплошь металлическом тамбуре наподобие вертикального гроба, куда при малейшем несоответствии напускался усыпляющий газ.
Чужие здесь не ходят!
Блондинка терпеливо дождалась, покуда компьютер, дееспособность которого то и дело проверялась бригадой особо доверенных специалистов, удовлетворенно щелкнет и зажжет над дверью зеленую лампочку.
— Спасибо, родной, — улыбнулась она. — Ты сегодня тоже классно выглядишь.
Новый щелчок, и в подставленную ладонь выпал маленький стальной ключ.
Миновав тамбур, девушка шагнула в лифт, вставила ключ в прорезь замка и привычно, только ноготки застучали, набрала по памяти шестнадцатизначный код. Путь ее лежал вниз, глубоко под землю, на пятнадцатый со знаком минус этаж, присутствие которого невозможно было заподозрить в недрах туалетно-бумажной конторы. Здесь блондинке пришлось почти полностью повторить опознавательную процедуру, доказывая уже новому компьютеру свое право на проникновение в тайны. Соблюдя ритуал, она прошла по длинному коридору и остановилась у двери, массивной и несокрушимой, словно люк галактического корабля. Снова набрала код, только теперь уже двадцатичетырехзначный. Активировала электронный ключ. В третий и, надо полагать, последний раз продемонстрировала идентифицирующие анатомические подробности. Щелкнул восьмиригельный замок, мощно загудел сервомотор… и блондинка вошла в просторный, аскетически обставленный офис, единственным украшением которого был звездно-полосатый флаг. Ее здесь ждали.
— Хелло, мисс Айрин, — махнул ей из-за письменного стола плечистый мужчина. — Как долетели? Отоспались после смены часовых поясов?