- Зачем избила Кирика? - не снимая шапки, спросил он Варвару.
- А тебе какое дело? У меня есть хозяин, ему и ответ дам! - зачастила она. - Ишь, какой учитель нашелся! Проваливай из дома!
- И то, Прокопий, уходи-ка лучше. У меня рука тяжелая, неровен час, свистну по уху: долго будешь помнить, как мою жену учить. - Евстигней грузно шагнул к работнику: - Ну!
- Не нукай, я тебе не лошадь! - Прокопий спокойно поправил опояску. - Меня пугать нечего. Расчет подай! Хватит на вас спину гнуть!
- Эко, удивил! Да вашего брата, голоштанников, развелось нынче, как комарья в болоте.
- По чьей вине эти самые голоштанники развелись?
- А по-твоему, по чьей? - сдерживая гнев, спросил Евстигней.
- По вашей!.. - бросил ему коротко Прокопий.
- То есть, как это понять? - Глаза хозяина сузились.
- Очень просто: грабите бедноту, вот и все!
Лицо Евстигнея побагровело:
- Да за такие речи тебя в тюрьму можно запрятать!
- Не знаю, кто из нас скорее сядет: то ли я, то ли ты с Яжнаем.
- Прокопий! - В голосе Зотникова прозвучала угроза. - Не доводи до греха!
- Вам с Яжнаем грешить не в первый раз.
- Пронька!.. - Рука Евстигнея потянулась за топором, лежавшим под лавкой.
Варвара метнулась к мужу.
- Уйди ты, Христа ради! - замахала она на работника рукой. - Богом прошу!
- Бога вспомнила! А когда Кирика била, где твой бог был? Кровососы! - Хлопнув дверью, Прокопий вышел.
С женой он совещался недолго:
- Житья нам от этих злыдней не будет, да и лютовать над Кириком еще больше станут. Надо расчет просить. Как-нибудь перезимуем в Тюдрале.
Степанида посмотрела на Кирика и подтвердила:
- Надо уезжать, Проня. Ждать больше нечего.
Сборы были коротки. Утром, чуть свет, Прокопий вышел с заимки и направился в Тюдралу за лошадью. Вернулся лишь к обеду. Сложил имущество на телегу, усадил Степаниду, ребят и тронул вожжами коня. Возле ворот их встретил Зотников.
- Стой! Куда Кирьку повез? - Евстигней со злобой посмотрел на работника и схватил лошадь под уздцы. - Ссаживай парнишку!
- Отпусти вожжи! - В голосе Прокопия прозвучала недобрая нотка.
- Пускай Кирька слезет!
Прокопий стегнул коня. Лошадь рванулась. Отброшенный концом оглобли Зотников упал.
- Разбойник! - В бессильной ярости Евстигней потряс кулаком вслед протарахтевшей за поворотом телеге.
В волостном правлении, куда приехал Зотников с жалобой на своего работника, ему заявили, что судить Прокопия Кобякова не могут.
Зотников в недоумении уставился на старшину.
- Теперь он солдат русской армии, на днях отправляем его в Бийск, к воинскому начальнику. - Старшина наклонился к уху богатого заимщика и, прикрыв рот рукой, зашептал с оглядкой: - Год провоевали, а конца не видно. Живем мы в лесу, молимся пню, ничего не знаем. А приемыша-то отберем, не сомневайся. Только ты… того… помалкивай пока. Отправим Проньку на фронт, а с бабой, поди, управимся! - Старшина хихикнул.
Степанида осталась с двумя ребятами в старой отцовской избе, что стояла на выезде из Тюдралы. Хлеба не было, кончилась и картошка. А тут начались бураны. По ночам в деревне выли голодные собаки. Заслышав их голоса, Делбек скулил у порога. За лето и осень он сильно вырос, и деревенские собаки, завидев на улице лохматого, на крепких, жилистых ногах пса, благоразумно прятались в подворотни.
В один из зимних дней к избушке Степаниды подкатила запряженная в кошевку пара лошадей. На облучке сидел рослый, свирепого вида мужчина, одетый в добротный полушубок. Это был новый работник Зотникова, по кличке Чугунный.
Проворно соскочив, он помог хозяину вылезти из кошевы и почтительно склонил кудлатую голову перед полицейским, приехавшим в Тюдралу вместе с Евстигнеем.
Зотников не спеша вошел в избу, откинул енотовый воротник тулупа и, сняв шапку, перекрестился.
- К тебе, хозяюшка, приехали в гости! - сказал он притворно ласковым голосом. - Что-то плохо встречаешь, даже сесть не предложила! - Разглаживая окладистую бороду, Евстигней усмехнулся. - Должно, не любы гости-то? Ничего, мы и без приглашения посидим, не спесивые!
Опустившись на лавку вместе с урядником, Евстигней оглядел голые, промерзшие стены избы и перевел ястребиные глаза на ребят, сидевших в углу на печке.
При виде непрошеных гостей у Степаниды заныло сердце.
- Одевай Кирьку! - вдруг резко сказал Зотников и посмотрел на женщину.
Услышав свое имя, найденыш прижался к Яньке.
- Оглохла, что ли? Господин урядник, - Евстигней повернулся к своему спутнику, - прошу действовать.
Тот крякнул и, поправляя портупею, поднялся с лавки.
- Слышала, хозяйка? Одевай парнишку. Сей подросток, - указательный палец полицейского остановился на Кирике, - приписан к Евстигнею Тихоновичу Зотникову, а посему прошу не чинить препятствий к его изъятию.